О воспитательном значении текстологической работы

• Речь I. Ab ovo — Выйсце крыніц — Сначала
• Речь II. Самообразовательный комитет выбирает дела
• Речь ІІІ. От кустарщины к обобществлению на весь мир
  • От кустарщины к обобществлению на весь мир
  • Первое примечание о фактическом состоянии дел
  • Продолжение беседы
  • Второе примечание о фактическом состоянии дел
  • Третье примечание о фактическом состоянии дел
  • Продолжение беседы
  • Четвёртое примечание (редактурное) о фактическом состоянии дел
  • Продолжение беседы
  • Пятое примечание об украинской и российской безбумажной текстологии
  • Продолжение диалога

Речь I. Ab ovo — Выйсце крыніц — Сначала

Mikołaj Zagorski, перевод с польского Dominik Jaroszkiewicz.

Источник.

Это было давно. В конце основной школы в классе, где мне, подобно всем прочим одноклассникам, приходилось расплачиваться глупостью за ещё неизвестное нам общественное устройство, появились слухи. Это были обычные школьные слухи о том, что существуют какие-то явления: запойный алкоголизм, монашеские ордена, новые компьютерные игры-боевики, лавки списанной техники, ЛГБТ-сборища, выживший со времён Народной Польши клуб моделирования судов и прочее и прочее — мало ли про что говорят в школах. Очередной предмет интереса полагалось научиться отличать от других, похожих, разобраться что к чему, и где это может быть рядом, а потом переходить к следующему предмету. Лишь один предмет совсем не поддавался этой схеме. Примерно за полгода до перехода в гимназию, в школу попали слухи о нежелательной литературе. Никто не знал точно о том, что в ней нежелательного, но все знали, что она есть. Если о запойном алкоголизме какой-нибудь школьник живо рассказывал на примере своих родственников и об ЛГБТ-сборищах кто-нибудь предупреждал, что в воеводском городе лучше не задерживаться на углу таких-то улиц, то тут ни распространители слухов, ни те, кто брался узнать что-либо получше, ничего точного не могли сообщить.

На первом году гимназии в обновившемся на четверть классе слух о «нежелательной литературе» стал постоянным и продержался без уточнения почти полтора года — крепкий орешек держали в памяти долго, надеясь на то, что он рассыплется или от постоянного возобновления поисков, или от силы времени. Не рассыпался и не поддался. Просто слухи, не получавшие подкрепления, оттеснились на задний план. Дольше из слухов не держалось ничего. Правда, была одна мысль, которую поддерживала больше половины класса. И эта поддержка регулярно возобновлялась почти все гимназические года. Эта была довольно абстрактная мысль о том, что «прогнило что-то в датском королевстве». Но какие выводы из этого делать, никто не знал, точнее, какие первые попадутся, те обычно начинали пассивно поддерживать. Мысль о глубинных беспорядках поддерживалась весьма навязчивым фактом: на фоне довольно удобной и крепкой мебели, плотных окон, хорошей краски стен и прочных дверей только учителя были явно обделены как денежным, так и нравственным довольством. Всей школе был известен случай, когда закупка несложного оборудования для одного из лабораторных кабинетов была оплачена в размере, четырёхкратно превосходящем средний учительский доход. Вещи побеждали людей. Подсознательное беспокойство было подлинно всеобщим. Учителя наши не были ни безнадёжными тупицами, ни догматическим скотами, но все видели, что они держаться из последних сил. Понимание того, что наша школа была относительно благополучна не благодаря, а вопреки обстоятельствам, было всеобщим. Алкоголизм, начётничество, тупой садизм и полузнание ещё не были господствующими тенденциями. Но параллели с описаниями католических и православных семинарий из классической литературы уже воспринимались на уроках словесности как своеобразные предсказания. Членовредительство, бессмысленный и жестокий вандализм, алкоголизм — всё это уже проявлялось в успешно дезорганизованных по команде Бальцеровича сельских школах, о чём многим в классе было известно. Относительное благополучие в школе почти все воспринимали как незаслуженный подарок судьбы, которым нужно пользоваться. Ведь все знали, что наша школа едва ли не наиболее благополучная по учительскому составу в целой половине воеводства. То есть школа была исключительна уже тем, что почти все учительские должности были заняты. А ведь в те годы были и школы без трети учителей — так учил Бальцерович своих сограждан неизвестным в Народной Польше реалиям расширяющегося буквально на всё рынка. Те из школьников, кто желал задумываться над ролью школы (таких было больше половины класса), понимали, что сама школа как повторяющаяся много раз форма общения является одной из опор того самого скотства, которое начиналось за школьным забором. Этому отнюдь не мешало то, что инерция Народной Польши ещё чувствовалась именно в нашей школе. Скорее исключительность этой инерции подтверждала худшие подозрения относительно состояния сферы образования и всего общества вообще. Воспроизводимое в школах и школами скотство проявлялось по разному, но почти везде и всегда довольно явно. За проходными городских мастерских воровали из-за бесхозяйственности и мелочности администрации. В субботних скверах горько пили из-за невозможности приложить куда-нибудь свои силы и получить соразмерный доход. В костёлах произносили речи в оправдание любой ситуации, которая складывалась за его дверями. В полиции укрывали крупных бандитов и с показательной жестокостью обходились с мелкими. В туалетах ночных клубов немецкие фирмы по переработке пластика устанавливали корзинки для использованных шприцов с невинной надписью вроде «помогите переработать пластик — облегчите планете жизнь». Из всего этого нужен был какой-то выход...

Где-то на втором году гимназии, после ухода с занятий, за складской постройкой мне попалась аккуратно прислонённая к стене книга. Она была хорошо упакована против дождя и ровно поставлена, но успела запылиться — очевидно, что её никто не забрал. Первая догадка была самой верной — это была «та самая литература». Нет, принципиально не то, что это было бумажное издание с польскими буквами (ведь теперь это может быть даже файл на полузаброшенном ftp сервере), а то, что книга представляла некий существенно иной строй мыслей. Она оказалась посвящена формированию материалистической диалектики, то есть книга была воплощением духа, который был более тесно связан с нашей действительностью, чем школьные учебники, речи ксёндза или телевизионная пропаганда.

Через месяц найденная книга была прочитана и понята в главном. Стало понятно, что основа для уничтожения школы найдена. И алкоголики, и ЛГБТ, и католические фанаты (в те годы в школах совсем немногочисленные и не уважаемые несмотря на то, что пассивное сочувствие к католицизму было очень распространено), и даже анархические конвенты (якобы сплошь антишкольные) — это всё на одной стороне, а практика Макаренко и способ рассуждения Маркса — это всё на другой стороне. Солнце остановилась, и Земля начала вокруг него движение, правда не по подлинной орбите, а по кругу. Но и этого было для начала достаточно. Не люди как придатки для кретинизирующей полумонастырской практики школы^[1], а школа как мелкий и подчинённый момент развития человеческой практики. Так выходило из теории Маркса, так проводил работу Макаренко. А ведь это была работа с результатами, прямо противоположными моей школе: там были всесторонне развитые люди из бывших преступников, а тут школа делала наркоманов и алкоголиков, деморализованных панков и тупых футбольных или католических фанатов из вполне благополучных школьников основной школы.

Порядок в голове наводился долго, но лёд был пробит — трещины стали расползаться по самым слабым местам, а, когда их стало достаточно, пласты льда пришли в движение.

На последнем году гимназии наш фрондирующий классный «нерд» заносчиво делился со всеми «тайной», что достал «Капитал» Маркса. Мне удалось к этому времени придумать нечто менее публичное, но более эффективное. После небольшого детективного расследования удалось найти в букинистических кругах одну польку, которая в итоге наводнила скопившейся у неё со времён Народной Польши «нежелательной литературой» несколько школ. Это было важнее обладания «Капиталом», ибо тут было бытие книг. Их читали, над ними задумывались. Представление о том, что кретинизирующая школа — это единственная доступная сфера деятельности спадало с читателей. Они обращались к действительной жизни и видели никчёмность школы и ценность подлинно человеческих проявлений. Потому усердные поиски администрации нескольких школ в повете ни к чему не привели — даже гимназисты умели «не сдавать своих» лучше, чем школьные директора подавлять «рассадники коммунизма».

Фромм к тому времени был одним из моих любимых авторов. Фундаментальную альтернативу нужно было учиться далее решать в пользу «быть», а не «иметь». Перед отъездом в Политехнику я был горд, что сделал что-то по самому существу против школьной тупости и скотства, что обеспечил некоторых одноклассников чем-то более понятным, чем «Капитал» у «нерда», но стопроцентно, — по самому основанию, — антишкольным. Лишь после приезда в Политехнику удалось осознать, что это были иголочные уколы, а драться нужно дубинами. Содействовать наводнению школ в повете социалистической литературой — это хорошо, но наводнять нужно было всю Польшу, а как оказалось ещё позднее, не только Польшу.

Увы, найти самообразовательную организацию до поступления в Политехнику не удалось. Создавать такую организацию было не из кого. Но доступная уже довольно обильная к тому времени «нежелательная литература» позволяла не тратить драгоценное время вне родительского дома на выбор — в Политехнике было понятно куда двигаться.

---

Теперь в рамках «улучшения кадровой обеспеченности школьного округа» школы, выдавшей мне матуру, не существует, а учительское сообщество было разогнано. Здание оставлено без надзирающего взгляда, а всё то скотство, которое окружает нас повсюду (отнюдь не только в Польше), по-прежнему существует и воспроизводиться тысячами иных школ, место которых, как показали А. С. Макаренко и его соотечественник В. Ф. Шаталов^[2], на задворках человеческой жизни, а то и на помойке. Никакой педагогической или дидактической необходимостью не обладает теперь раздувание черырёхлетнего цикла вхождения в гущу проблем создания своей собственной гармоничной жизни до десяти лет схоластики в неестественном одновозрастном сообществе с главной опорой на иерархию едва ли не древневавилонского типа. А ведь Макаренко выполнял функции не «внешнего элемента стоящего над», а фермента для всей жизни коллектива колонистов. От понимания этой ферментной функции большинство наших учителей было бесконечно далеко. Да их и тренировали в Народной Польше в совсем другую сторону, почему они не в силах были даже оказывать взаимное возвышающее воздействие, не говоря о хотя бы минимальном подъёме множества школьников в нравственном отношении. Весьма часто многие учителя не демонстрировали никакого человеческого отношения — только свою усталость и профессиональный кретинизм. Представителями какой-либо сознательной нравственности они быть не могли — дела вершились сугубо стихийно, а в спорных ситуациях, чтобы не думать самим, всегда требовали указаний из министерства. На большинстве занятий было информирование. Без меры, без смысла, без предпосылок и ... без последствий для жизни после получения матуры. Воистину многознание не просто не научает уму, оно противостоит ему. «Увеличение потока информации» только и служит, что отлучению от соответствующего действительности способа мышления. А ведь школьников буквально нашпиговывают всяческим отрывом от практики, от кричащих потребностей того мира, который только и имеет надежду что на тех, кого школа не смогла сломать, оставив их небезразличными, деятельными и желающими мыслить.

Книги, начавшиеся с той самой, найденной за складской постройкой, помогли мне значительно продвинуться в осуществлении подростковой мечты — вычистить из себя школу — непрактичность, мелочность, формализм, кретинизм, безразличие к своей и общей судьбе.

Да, дело обстоит таким образом: познание бывает куплено лишь ценой потери невинности жизни. Когда Адам берётся за перо, то будьте уверены, что он уже изгнан из рая жизни, уже вкусил от древа познания добра и зла. ^[3]

Знакомые приходят и уходят, а друзья — нет. Книги, ставшие нашими друзьями, никогда нам не надоедают.

Те же аффекты, что и люди, вызывают в нас книги, только воздействие их более абстрактно. Почему? Да потому что книги — усопшие души людей, у которых если не больше, то по крайней мере столько же жизни и силы, как и у живых людей, потому что они духовные индивидуальности, которые, подобно живущим, действуют на нас, отталкивая или притягивая.

Ноябрь 2017

Речь II. Самообразовательный комитет выбирает дела

Dominik Jaroszkiewicz

Источник.

Те же аффекты, что и люди, вызывают в нас книги, только воздействие их более абстрактно. Почему? Да потому что книги — усопшие души людей, у которых если не больше, то по крайней мере столько же жизни и силы, как и у живых людей, потому что они духовные индивидуальности, которые, подобно живущим, действуют на нас, отталкивая или притягивая.

Встреча с удачными книгами, содержащими в сжатом и напряжённом виде наш собственный удачный и неудачный жизненный опыт, сродни встрече с мудрыми людьми, побыв у которых немного времени, понимаешь что именно можно делать и как именно дальше действовать с пользой себе и другим, как разворачивать свои стремления. Долгое время в моей жизни книги были самыми умными собеседниками. Нужно ли удивляться, что долго не удавалось не только увидеть, но и найти хоть одного человека, способного быть автором мудрой книги. А мне уже в Политехнике нравились преимущественно книги, созданные по критерию Мильтона, Маркса и Караткевіча: «Кожную кнігу трэба пісаць так, нібы гэта твая лепшая і апошняя». Потому книги были тем бастионом, который приходилось оборонять против встречаемого повсюду безразличия, доходившего местами до поистине наркотической нечувствительности к собственной жизни, не говоря о жизни родственников и друзей. Развитые и распространённые формы этого безразличия отзывались в поиске выхода, ибо прожить всю жизнь в том состоянии, которое побеждало вокруг, было столь неприятно, что приходилось готовить противодействие.

Книги — это краткие извлечения из пространных фолиантов жизни; и лишь тот исполняет высокое призвание писателя, кто из множества скверного материала, содержащегося в них, вычитывает лишь наилучшее и выделяет из непригодного необходимое, из обыденного — благородное.

В середине первого десятилетия, ещё при жизни Семека, в Варшаве образовались первые самообразовательные теоретические сообщества, поставившие себе задачей изучать материалистическую диалектику. На выходных в конце мая 2005 года товарищи пригласили меня слушателем на конференцию с самым простым названием: «Актуальность Маркса». Организовал конференцию Студенческий Круг Философии Марксисткой (СКФМ, SKFM^[4], в котором работали Пётр Стренбский (Piotr Strębski), Оляф Олэсиньский (Olaf Olesiński) и Ольга Банасиньская (Olga Banasińska). Эта легальная организация при Университете Варшавском возникла в середине 2004 года, а к декабрю она уже была зарегистрирована и провела вербовочное собрание.

В феврале 2005 года проходило оживлённое обсуждение «Экономико-философских рукописей» (1844) Маркса. В полемику включались преимущественно студенты первого года и преимущественно не имеющие тёплого отношения к школьной гуманитаристике. Ведь будь иначе, они просто были бы неспособны задумываться. На предварительных обсуждениях было много споров о терминологии и попытки сжатого пересказа. Это явно проигрышный способ улучшения понимания. В итоге для объяснений был вызван доктор Томаш Вишьневский. В объявлении к 14 февраля сообщалось: „Gościem specjalnym na spotkaniu (специальным гостем для встречи), który wspomógł prezentację i wprowadzenie do lektury „Rękopisów..." (который помог представить «Рукописи...» и подготовить к их изучению), był dr Tomasz R. Wiśniewski. (был доктор Томаш Вишьневский)". «Экономико-философские рукописи» давались непросто...

Хорошие книги — целомудренные и благородные девушки, которые не отдают своего сердца каждому, кто только за ними ухаживает. Они намеренно избегают взоров равнодушной толпы, лишь постепенно в огне любви они теряют свою естественную строптивость и неприступность, открывают свои сокровенные тайны лишь постоянному, посвященному, верному любовнику и отдаются ему лишь после того, как он счастливо выдержал различные жесточайшие испытания огнем и водой. Поэтому истинное чтение (а что это значит, мы постигаем лишь из действительно хороших книг) является весьма интимным актом жизни. Хотя мы при чтении находимся в гостях у чужих, тем не менее нам так хорошо, так уютно, как будто мы у себя дома, как будто любезные хозяева уже с детских лет являются нашими закадычными друзьями. Мы узнаём в них другое существо, чем наше собственное, проникаясь тем же восхищением, какое испытал Адам при виде Евы.

Несколько ранее обсуждения «Экономико-философских рукописей», вечером 29 декабря 2004 года от имени СКФМ был разослан так называемый «Документ №4», ставший теперь легендарным. Это был составленный Петром Стренбским и утверждённый голосованием в СКФМ план работы из 137 названий важнейших произведений теоретической и политической мысли на основе материалистической диалектики^[5]. План впервые в ненародной Польше предусматривал систематическую теоретическую работу на годы вперёд и предлагал перечень близкий к хронологическому, основанный на положении о совпадении исторического и логического.

Эта простая и скромная в замысле программа исследований и полемик была провозглашена на фоне ползучей детеоретизации польского политического коммунизма и захвата постмодернистами руководящих холмиков в его организациях. Это тут же привлекло в СКФМ варшавскую молодёжь не только с Университета Варшавского, но из других заведений. СКФМ расширялся и уже в 2007 году начались квалифицированные жаркие публичные полемики над работами из упомянутого списка.

Сейчас, почти 14 лет спустя после публикации от имени СКФМ «Документа №4», в Польше существует созванное в 2016 году Объединение Марксистов Польских (СМП, SMP), насчитывающее около двух сотен участников^[6]. В образовании этого объединения важную роль сыграл варшавский Центр Исследования и Изучения Марксизма (ЦБСМ, CBSM), ядро которого составили участники СКФМ. В этой организации, как и в ЦБСМ, значительную важность придавали специальной текстологической работе.

Те самые 137 работ должны были быть не просто найдены, но и текстологически нормализованы, так чтобы можно раздать всем желающим pdf-издание для предварительного чтения. Некоторые небольшие работы должны были быть впервые переведены на польский язык. При формировании файлового фонда ЦБСМ был выдвинут критерий приведения находимых текстов к единым правилам разметки, внешнего вида и качества текстов. Несмотря на то, что в итоге этот критерий не всегда соблюдался, уже сама попытка его выдвижения обеспечила резкое сокращение трудозатрат на текстологическую работу там, где критерий применялся. На 2005 год это были передовые принципы, соответствующие лучшим тенденциям немецкой текстологии.

Выстроенные в ряд и единым образом оформленные произведения мысли становились преимущественно свидетелями своего времени и своего содержания, а не неаккуратности, суетности и торопливости текстологов.

Письменность — это та стихия, которая одна только верно и добросовестно сохраняет сокровища, постоянно вверяемые ей поверженными в скоротечное время смертными. Она единственная среда, которая отражает световые лучи наших мыслей и настроений под тем же углом, под которым они на неё падают.

Лишь благодаря систематической текстологической работе и наличию единого плана СКФМ избежал недопониманий, расколов и грязного интриганства, смог сформировать ЦБСМ, который, в свою очередь, сыграл важную роль в формировании Объединения Марксистов Польских.

На декабрьские календы 2007 года СКФМ имел уже 205 публикаций, из которых более половины были текстологически нормализованы. Страница книгохранилища приглашала присылать упущенные грамматические несоответствия и просто результаты недолжной аккуратности, а над этим приглашением был размещён такой авторский список (цитирую в порядке точно по оригиналу):

Louis Althusser	Henri Lefebvre
Étienne Balibar	Włodzimierz I. Lenin
Stanisław Brzozowski	György Lukács
Lucio Colletti	Róża Luksemburg
Fryderyk Engels	Anatol Łunaczarski
Lucien Goldmann	Ernest Mandel
Antonio Gramsci	Karol Marks
Duncan Hallas	Maurice Merleau-Ponty
Chris Harman	Jan Młot
Max Horkheimer	Jerzy Plechanow
Michel Husson	Giuseppe Prestipino
Karol Kautsky	Jean-Paul Sartre
Kazimierz Kelles-Krauz	Alfred Schmidt
Aleksandra Kołłontaj	Lucien Sève
Karl Korsch	Joseph Seymour
Ludwik Krzywicki	Józef Stalin
Antonio Labriola	Lew Trocki
Paul Lafargue	Adolf Warski

Над процитированным авторским списком стояло приглашение к самостоятельному изучению марксистской литературы: „Zapraszamy do samodzielnych studiów marksistowskich!".

---

Человек в процессе как чтения, так и создания произведений освобождается от целого ряда несущественных впечатлений и аффектов, которые при чувственном созерцании влияют на его суждения, омрачая их чистоту, душа его становится свободной от страстей, более спокойной и именно благодаря этому более способной познавать и воспринимать предмет таким, каков он есть.

В условиях безрадостной общественной остановки в ненародной Польше книги являются там, где нет шумных многолюдных самообразовательных собраний, единственным источником, закрепляющим понятие общественного прогресса для всякого, кто желает приобщиться к теоретическому мышлению. До сих пор во многих городах Польши силы личного примера не существует, ибо участники теоретического самообразования физически разобщены. Но дело не столько в физическом разобщении, сколько в общественном разобщении — в разобщении духа. Это разобщение лишь частично преодолевается текстовым способом. И ведь Сократ не зря не написал ни одной работы, — он хотел донести тем самым важную мысль о силе нравственного воздействия при полной диалогической близости. «Ибо из всего, что даёт мудрость для счастья всей жизни, величайшее — это обретение дружбы»^[7]. Несмотря на то, что сетевые почтовые службы и, в особенности, коммуникаторы, сыграли важнейшую роль в сближении самообразовательных сообществ, там где такие сообщества слабы, лишь поездки раз в 3-4 месяца для непосредственного сократического общения позволяют разрешить все разногласия и усовершенствовать свои воззрения без боязни явно попасть под влияние какой-либо местной ограниченности. Другим же средством против «протухания» является работа над текстологической выверкой того, что действительно нужно людям, работа над созданием текстового произведения на лучшем достигнутом уровне. Это требование следования лучшим способам работы с текстовыми документами для стойкого самообразовательного сообщества играет ту же самую роль, что производство фотоаппаратов для воспитанников той самой колонии, где действовал Антон Семёнович Макаренко. Это, следовательно, способ напряжённой связи с общественной потребностью, ибо её удовлетворение ненадлежащим способом не только будет явно видно как неаккуратность, но будет также понято как проявление безразличия, от которого как раз пытаются избавится в самообразовательных сообществах. Когда в 2006 году кто-то из представителей польских самообразовательных кругов попал через тогда ещё досмотровую границу в Восточный Берлин, то там на вопрос о направлениях развития ответили примерно так: «Нам точно неизвестно, какова ситуация в Польше, наверное, она чуть хуже чем у нас, а у нас всё ужасно. Но, несмотря на неизвестность, можно без большого риска посоветовать: в любой непонятной ситуации вести систематическую текстологическую работу и сопровождать её как можно большим количеством содержательных обсуждений результатов этой работы». Весьма логично, что даже более организованная Германия не смогла породить никакого другого способа расширения теоретического коммунизма. Ибо с тех пор, как коммунизм стал научным, он требует изучения — присвоения теоретического мышления каждым, кто желает сделать действенный вклад в борьбу против частной собственности. По обе стороны Одры ближайшей перспективой текстологической работы признавался только последовательный закрепляющий достижения рост от систематической текстологической работы до широкой привлекательности самообразования. От этой привлекательности до издания агитационной литературы. От этого издания до начала политической публицистики. А от этой публицистики до непосредственной подготовки формирования партии нового типа. Путь неблизкий. Но остальные псевдопути, впрочем, уже завели в тупик тысячи самых искренних противников частной собственности. Если в 2004-2008 годах политический коммунизм испытывал отток и потерю кадров, реже застой (но, в любом случае, кретинизацию), то СКФМ за это время приобретал авторитет и расширялся. В ЦБСМ, образовавшемся после 2011 года, систематическая текстологическая работа была специально поставлена в качестве объединяющего направления работы. После 2014 года, в связи с увеличением потока изданий, некоторые результаты было решено не доводить до универсальной формы, оставляя в виде фотокопий без текстового наполнения для поиска. Тем не менее, в момент основания СКФМ текстологические методы работы были заимствованы у наиболее передовых по принципам формирования ресурсов. Их список некогда был красноречиво приведён на странице братского сообщества СКФМ в Ягеллонском Университете (в Кракове). И хотя братское сообщество, как шутил знакомый авиатор, «не взлетело», список остался^[8]. Из этого списка нам будут интересны книгохранилища, каковых три:

1. www.marxists.org — марксистский интернет-архив, основанный в англоязычном сообществе, но получивший позднее в качестве вспомогательных секции на местных языках, нередко весьма представительные.

2. www.mlwerke.de — немецкоязычный сборник работ по марксизму-ленинизму, имеющий секцию работ Томаса Мюнцера.

3. www.sozialistische-klassiker.org — немецкоязычный сборник работ по марксизму-ленинизму, впервые заявивший интерес к созданию коллекции работ классических немецких мыслителей от Канта до Фейербаха. Был доступен примерно с 2001 года по апрель 2007 года. Сейчас публикации унаследованы проектом Sozialistische Klassiker 2.0.

Говоря о развитии в Польше текстологических работ по марксизму-ленинизму сложно не привести краткого описания влиятельного немецкого опыта. Германия является родиной негласного текстологического проекта „Das Erbe“ — «Наследие», в рамках которого ещё в конце 1990-х годов (даже до основания журнала „RotFuchs“) по нескольким систематическим планам несколько независимых групп создают текстологически нормализованные копии коммунистической литературы. В ранний период эта деятельность, как и в Польше, была связана с созданием нормализованных pdf файлов, являющихся прототипами для печати^[9]. Однако также увеличивалась доля гипертекстовых материалов и довольно быстро внедрялась международная кодировка Unicode.

Авторский список, например, «Социалистических классиков» значительно отличался от польского^[10]. Группа, связанная с несуществующим ныне ресурсом www.sozialistische-klassiker.org, сыграла своим примером особую роль в определении широких принципов отбора источников в ЦБСМ — её сфера интересов прямо касалась «теоретического мышления как необходимой предпосылки познания и создания коммунизма». Эту формулировку отбора корпуса источников для систематического текстологического плана следует рекомендовать всем товарищам вне зависимости от того, сколько гипертекстов уже доступно на их языке.

Поскольку в немецкие текстологические проекты первоначально попадали преимущественно немецкоязычные книги и преимущественно немецких авторов, проект вскоре иронично прозвали „Ahnenerbe“ — «Наследие предков». Довольно быстро это привело к тому, что почти во всех группах планы введения текстов в гипертекстовый оборот были исправлены: была частично охвачена французская, польская, фламандская и чешская коммунистическая литература в лице наиболее интересных в Германии произведений, в том числе, на языках оригинала. Но первое «иноязычное вторжение» решили совершить в коллективе www.sozialistische-klassiker.org путём сбора и систематизации англоязычной литературы по теоретическому мышлению и научному коммунизму. В этом направлении дело активно двигал освоивший немецкий язык эмигрант Einde O'Callaghan, поднявший после переезда на аннексированные территории (точнее, в Саксонию) настоящую панику по поводу отсутствия организованного теоретического мышления на Британских островах. Чуть позже самое пристальное внимание уделили французским и португальским изданиям, которые распространили по давним товарищеским каналам.

---

Провозглашая закон экономии свободного времени, характерный для коммунистической деятельности и подводящий к нему принцип «тексты для жизни, а не жизнь для текстов», мы должны прямо выйти на вопрос о средствах текстологической работы и о необходимой форме её результатов так, чтобы при любых предсказуемых изменениях текстовых технологий, наши результаты труда (нормализованные тексты) не требовали к себе большого внимания, будь то ручного изменения формата, преобразования чего-либо и прочее. Следовательно, восточный читатель напрямую подводится к выводам технологической экспертизы, которую приводил Пётр Стренбский пред началом текстологической работы. Однако те краткие заметки 2004 во многом устарели — наладив работу, сейчас можно близкими средствами добиться большей производительности и уделять больше внимания текстологическому нормированию, чем каким-то техническим моментам вроде оформления стандартных и заглавных абзацев, примечаний и пр. Потому в следующей части читателю будет представлена современная техническая экспертиза текстологических средств с учётом новейшего немецкого опыта по экономии труда в сфере текстологической работы. Это будет обширная стенограмма разговора по поводу современных способов текстологической работы. Нужно ли во всё это вникать? Не много ли чести «сборищам букв?»

«Кніга ёсць толькі чалавек, які размаўляе ў народзе» — говорили белорусы. Причём стоит здесь «размаўляе», а не «гаварыць» не случайно, ибо хорошая теоретическая или художественная книга — это нечто лишь немногим менее двухстороннее чем диалог. Ибо хорошая книга это нечто лишь немногим менее размеренное, чем диалог. Вот что было написано в одной из первых книг для белорусского народа — в «Дудцы беларускай» Францішка Багушэвіча:

Ну, дык грай жа, дудка,
Каб жа была чутка,
Каб аж вушы драла;
Каб ты так іграла,
Каб зямля скакала!

Фран(ь)цішак Багушэвіч — «Дудка беларуская»

Заслуживают ли уважения, должны ли признаваться желательными траты нашего жизненного времени на те книги, которые соответствуют критерию, выраженному белорусским поэтом?

Замечательны слова Мильтона в его «Ареопагитике»^[11] о сущности книги. «Книга, — говорит он (прежде всего, в связи со свободой печати), — вовсе не безжизненная вещь; существование хорошей книги должно поэтому столь же мало подвергаться опасностям, как и жизнь доброго гражданина. Одно существование столь же почтенно, как и другое, и надо в такой же степени остерегаться нападок на одно, как и на другое. Убить человека — значит уничтожить разумное создание; но запретить хорошую книгу — значит уничтожить самый разум».

Судьба некоторых книг столь удивительна, способ, которым они сохраняются, столь необыкновенен, что и над ними, очевидно, властвует провидящий гений. Но и для них этот гений не внешняя, а живущая внутри них самих сила, это свойственное им добро, их собственное превосходство и связанная с этим необходимость существования.

Ноябрь 2017

Речь ІІІ. От кустарщины к обобществлению на весь мир

Косвенный перевод с немецкого Dominik Jaroszkiewicz

Источник.

Предлагаемая читателям третья часть речей должна была быть не столько риторическим произведением, сколько произносительным — игру слов «не прамовай але вымовай», "не промовою, але вимовою" невозможно передать на языке Пушкина и Чернышевского. Тем не менее, произведению разговорной речи нужно придать множество существенных замечаний. Потому эта часть составлена из стенограммы и обширных комментариев приглашённых экспертов, многие их которых предпочли чтобы у читателя была опора на перепроверку приводимых фактов, а не их авторитет, тем более авторитет их имени.

Беседовавшие товарищи (в беседе принимали участие Kurt Frosch и Mikołaj Zagorski) не обсуждают детально ни российскую, ни украинскую текстологическую ситуацию не потому, что считают достижения безбумажной текстологии названных стран незначительными (обширное примечание показывает, что это не так), а потому, что отчасти не имеют потребности детально рассматривать ситуацию, а отчасти не информированы об этой ситуации в достаточной степени, ибо никогда не брали её как предмет. Действительно, без всяких возможностей влияния товарищам оставалось только рассматривать текстологическую ситуацию к востоку от Буга лишь в созерцательном смысле, который, как мы знаем, отнюдь не является познавательной позицией. пригодной для познания существа вопроса.

Из текста стенограммы также совершенно не ясна информированность немецких товарищей о белорусской ситуации. В соответствующем месте приводится специальное свидетельство об информированности, отражающее, правда, несколько более позднее время, чем время создания стенограммы.

Читателям предлагается стилистическая адаптация с польской версии стенограммы беседы, состоявшийся в Познани в январе 2018 года. Звукозапись преимущественно содержит разговор на немецком языке. По истории посещения интернет-ресурсов добавлены, по возможности, ссылки на все материалы, которые отображались на мониторе во время беседы и которые упоминались и обсуждались. Некоторые ссылки добавлены по текстологическому принципу, то есть указывают на источники, которые не обсуждались.

В беседе принимали участие Kurt Frosch и Mikołaj Zagorski.

В соответствующих местах стенограммы добавлены обширные замечания о фактическом состоянии дел.

От кустарщины к обобществлению на весь мир

(Z.) — Здравствуйте, товарищ Курт! Каково обращаться с речью за Одру и за Буг?

(F.) — Здравствуйте, товарищ Миколай! Надеюсь, что обращаться так далеко будет несложно. У меня созрела конкретная программа нарушения status quo, от которого пользу имеют, на мой взгляд, только силы враждебные к международному сотрудничеству практических материалистов. Уложить мысль в слова тоже будет несложно, ведь были найдены замечательные работы: «Абеляр и Элоиза или Писатель и Человек» а также «Ареопагитика» Мильтона — ради неё пришлось усовершенствовать заброшенный английский язык, но я благодарен товарищам за указание. Позвольте также в ответ обратить внимание на произведения Уистенли (Gerrard Winstanley), в особенности «Право свободы».

Лично мне, для понимания того подавленного состояния текстологической работы, которое наблюдается за Одрой, было очень полезно ознакомиться с твоими подшивками из истории белорусской и литовской книжности. Там есть вещи, прямо замечательные, несмотря на автоматический перевод. Литовские контрабандисты-книгоноши это просто удивительный мир, о котором у нас так мало известно. И становление белорусской публичной литературы очень многому может нас научить: Вам афяруючы працу сваю, мушу з вамі пагаварыць трохі... (Фран(ь)цішак Багушэвіч — «Дудка беларуская»)^[12].

(Z.) — Как раз время поговорить. Как товарищ мог бы помочь в определении форм текстологической работы?

(F.) — На основании того, что мне приходилось давать некоторые консультации для организации работы по изданию работ Маркса и Энгельса в оригинальной форме (MEGA), мог бы рассказать нечто полезное о способах и результатах текстологической работы. Также недавно я перевёл письмо Айварса с латышского и подробно описал все свои соображения о том, с чего можно начать в Риге. Поэтому какая-то нить рассуждений у меня есть.

Начну с того, что задам простой вопрос. Что мы требуем от результата?

(Z.) — Близость к авторскому замыслу, соответствие литературной норме или оригинальной исторической норме в отношении написания — то есть пригодность к чтению...

(F.) — Есть некоторые другие требования, в которые едва ли впишется фотокопия. Например, быстрота создания печатного прототипа. Пригодность к автоматическому поиску. Также сейчас активно распространяется чтение со специальных несветящихся экранов, а для этого текст тоже должен иметь собственную форму, а не форму изображения букв. Аналогичные требования выдвигаются для публикации на сайтах, где размер просмотра может быть любым в широких пределах. Собственная форма текста означает в нашем случае, что хранятся сами алфавитные символы, а не их изображение. Вместо подготовленного издателем расположения букв мы должны получить лишь авторские особенности текста — слова, предложения, курсивы, заголовки, списки, абзацы и прочее. В некоторых случаях следует также отмечать разрыв страниц. Это обычно относится к популярным авторитетным академическим изданиям.

(Z.) — Как все эти требования обязывают вести подготовку текста?

(F.) — Во-первых нужно подготовить единые правила оформления, то есть определить шрифт стандартного текста, разных заголовков, списков. Затем при работе с текстом нужно лишь относить участки текста к одному из подготовленных типов. Всё, что не входит в это отнесение, должно быть авторской разметкой — курсивы, подчёркивания, разрядки и некоторые другие приёмы. Гипертекст должен нести только эти авторские особенности, а всё наше оформление отдельно — в начале файла или за его пределами. При необходимости можно вводить новые типы разметки — подписи рисунков, подписи портретов, обширные цитаты и прочее. В общем же случае человек, занимающийся текстологической подготовкой, должен лишь проверить текст по первоисточнику, восстановить все авторские выделения, определить принадлежность участка текста к одному из типов оформления. В случае, если первоисточником выступает бумажное издание, речь идёт всего лишь о переносе буквенного и пунктуационного состава, а также авторской разметки, не исключая нумерацию примечаний.

(Z.) — Исчерпываются ли этим требования к текстологической подготовке в современных условиях?

(F.) — Должен специально выделить для товарищей, что не может быть речи о серьёзной текстологической работе в связи с созданием простых копий бумажных изданий. Тем менее, может считаться хоть какой-нибудь текстологической работой создание фотокопий бумажных изданий. Образно говоря, если считать книгу светильником, то получение фотокопии есть лишь замена осветительного воска на осветительный керосин. Когда из книги остаётся только авторская разметка, то это приближает её к собственной форме, изолируя от бумажного вида или от вещественности. Мне помнится из какого-то перевода, вероятно из Горького, что книга — это менее вещь чем другие вещи. Следовательно, собственная форма книги есть сейчас некоторое отстранение от её реализации на бумаге или экране — книга должна без заметных затрат превращаться в нечто, пригодное для переноса в любые формы. Также никаких специальных затрат труда не должны требовать математический текстологический анализ или автоматический поиск. Это тот самый минимальный уровень, на котором вообще можно говорить о текстологической работе. Здесь принципиально то, что как превращение в бумажное издание, так и показ цифровыми средствами для подобного результата работы не требуют никаких заметных затрат труда. Словом, эта универсальность файла с разметкой текста сродни универсальности электричества, которое довольно легко превратить во множество иных физических активных форм.

(Z.) — Но это минимум?

(F.) — Да, конечно. Коммунистическая литература не может быть только литературой в пользу обобществления, она должна быть обобществлённой литературой.

(Z.) — Это относится к безлицензионной печати, в пользу которой писал Мильтон?

(F.) — Не только. Без свободного доступа к оригинальным текстам, без доступа не проведённого через государственную или финансовую цензуру, говорить о дальнейших предпосылках развития коммунистической литературы или практики нельзя. Однако, внимательное наблюдение над издательским проектом MEGA подсказывает, что это только начало.

(Z.) — Начало чего?

(F.) — Начало международного сотрудничества в освоении коммунистической литературы, начало содействия разных самообразовательных сообществ.

Не скрою, что совсем не на радостные мысли наводит то, что в околосоциалистических кругах Польши существуют заметные шовинистические тенденции.

(Z.) — Спасибо.

(F.) — Но проблема, которую правильно поставил ваш польский мыслитель Зимек, который также является нашим немецким мыслителем, состоит в определении Другого и последующем процессе борьбы за признание, который впервые попробовали детально исследовать Иоганн Фихте и Георг Гегель^[13].

(Z.) — Но в какой-то мере навязчивое присутствие памяти о соседнем немецком движении, в меньшей степени о чехах, весьма серьёзно подорвало шовинистические тенденции там, где они являются результатом стихии, а не какого-либо финансирования.

(F.) — Как внешнему наблюдателю мне кажется, что это правда, особенно если сравнивать 2004 год и современность. Но также, думается, знакомство с украинской и белорусской литературой может ещё быстрее продвинуть процесс избавления от шовинистических предрассудков. Ведь при близости культуры, это Другие, и притом, я говорю об украинцах, имеющие также свою традицию теоретического мышления, превосходящюю в некоторых отраслях всё, что было сделано в Польше и Германии.

Я наблюдаю по разным сводкам и статьям вновь и вновь трагедию изоляции Германии от Польши, России от Украины. Например, полная языковая доступность большинства работ украинских авторов, касающихся кричащих проблем России, отнюдь не делает их известными и обсуждаемыми. Это менее всего является случайностью или результатом какого-либо шовинизма. Украинские мыслители были бы в ужасе, если бы узнали что результаты их трудов отделены от ближайших им по духу российских сообществ. Но именно такова ситуация — их работы не находят никакого заметного отклика, да и известностью не пользуются. Так что преимущественно совсем не украинскими усилиями возникла та странная граница теоретических сообществ, которую мне так неприятно наблюдать. Точно так же совсем неприятно с немецкой стороны выглядит наше почти полное отсутствие внимания к польским теоретикам — к тому же Зимеку. Ведь на фоне Манфреда Бура даже у вашего весьма сомнительного Ладоша есть несомненно сильные места, особенно до 1980-х годов.

(Z.) — Но вас можно извинить языковой разницей...

(F.) — Хотя польский и немецкий языки относятся к разным ветвям, это лишь частичное извинение. Практические условия в наших странах (в особенности между Лабой и Одрой)^[14] куда ближе, чем лексика.

Пока свободное время является исключением, за которое приходится сражаться с ближайшими обстоятельствами жизни, мы не продвинемся сильно вперёд, но тем настойчивее задача облегчить изучение языков, обеспечить международную известность.

(Z.) — И удавить представителей шовинистических тенденций всегдашним присутствием Других в их памяти, всегдашним присутствием таких же задумывающихся и стремящихся к умному действию субъектов?

(F.) — В том числе. Ведь я думаю, что знание белорусского и украинского языков не только позволило товарищу полнее избавиться от шовинистических предрассудков, но и лучше узнать польский язык, полнее понять правила польского написания.

(Z.) — Разумеется.

(F.) — Эта всегдашняя известность Других — ближних и дальних географически, но всегда ближних по духу, является по сути тем результатом, который мы должны получить от обобществления коммунистической литературы. Пригодность этой обобществлённой среды для того, чтобы сравнительным путём мог быть изучен язык Другого, это лишь инструмент обобществления.

(Z.) — Но до того речь шла о том минимуме, которым является размеченный текст книги, пригодный для быстрого превращения в бумажную, безбумажную или алгоритмическую форму.

(F.) — Да. Теперь речь идёт о международном сотрудничестве, и здесь требования к текстологической работе склоняются не столько в сторону добротного воспроизведения бумажного издания, сколько в сторону восстановления всех связей, как это принято в критической текстологии.

(Z.) — Какую роль играет это сходство с критической текстологией? Что это за связи?

(F.) — То, что производит текстолог-критик, особенно если он ещё и переводчик, куда более обобществлено, чем то, что делает издатель. Здесь полнее выполняется старое сократическое требование иметь мысль вместе с её предпосылками, которые определяют обычно границу применимости этой мысли. В материалистической форме это требование десятки раз встречается в ленинских работах.

(Z.) — Но какую форму должна иметь связь, обеспечивающая быстроту критического текстологического взгляда на источник, а ещё и международное сотрудничество вокруг содержания книги?

(F.) — Ранее эта связь могла проявляться только в работе вдумчивого текстолога-переводчика, который медленно составлял рукопись или гранку. Она возникала, чтобы проявиться в виде действия, и тут же появиться как его результат. Иными словами, это идеальная связь.

(Z.) — То есть речь идёт об особых формах обращения с результатом работы текстолога? Например, о возможности найти фотокопию рукописи интересующего фрагмента текста или найти этот текст в файле с математической подписью?

(F.) — Не только. Речь идёт об обобществлённой системе идеальных связей.

(Z.) — То есть о сети работающих текстологов?

(F.) — Это слишком узкий взгляд. Обобществлённые идеальные связи — это в первую очередь специальная база данных, которая облегчает работу не только текстологам, но и полемистам. То есть экономит труд всех причастных, сводя к минимуму издержки формы книги и ставя в центр работы собственное содержание того, что готовится к публикации.

(Z.) — Значит, база данных.

(F.) — Да, ведь программа управления базой данных — это и есть специальная программа для обобществления, тогда как проект конкретной базы данных — это и есть выражение конкретных идеальных связей.

(Z.) — То есть речь идёт о формировании какой-то базы данных?

(F.) — Почти. База данных должна стать центральной точкой текстологической работы, непосредственной технической формой, которая экономит текстологический труд и ликвидирует дублирование. То есть, реализует информационную централизацию — идею выдающегося российского кибернетика Китова из Советского Союза, которую исключительно высоко оценил родоначальник нашей немецкой социалистической кибернетики Конрад Цузе.

(Z.) — Эта централизация предполагает, что мы имеем единственный вариант каждого издания или каждого законченного переводного произведения?

(F.) — В целом да. Каждое бумажное издание получает соответствие с минимальными правками, то есть с исправлением опечаток. Либо составляется единый текст, где разночтения выносятся в примечание.

(Z.) — Но чем отличается это от того порядка, который существует на www.marxists.org?

(F.) — С этой стороны есть лишь некоторые отличия. Какая-никакая информационная централизация руководителями этой медиатеки проводится. Но если попробовать посмотреть на пригодность для международного взаимодействия, то будет грустно.

(Z.) — По каким именно причинам?

(F.) — Начнём с того, что www.marxists.org начинался как англоязычная медиатека. Совершенно сознательно в основу разделов была положена именно английская публикационная структура и именно на английском языке оформлены большинство сборных каталогов. Несмотря на то, что английский язык из-за использования со стороны транснациональных корпораций является популярным транзитным языком, в мире он известен весьма небольшому числу людей за пределами торгово-финансовой сферы и некоторых других сфер. Не говоря о том, что в состав классических международных языков теоретического мышления английский не входит, в отличие от испанской кастильской и русской российской литературной нормы.

(Z.) — Туда входит также высокий немецкий.

(F.) — Это, допустим, не очень относится к делу. К тому же революция в США неизбежно сделает английский четвёртым мировым языком теоретического мышления. Думается, если старый крот роет хорошо, то лет через пятнадцать мы сможем отследить очень и очень неплохие теоретическое работы из США, а через 35-40 лет без знания английского, следовательно, будет невозможно вести теоретическую работу. Революционеры в США должны будут, разумеется, сначала наткнуться на наши, советские и латиноамериканские произведения теоретического мышления. Но, думается, в этом отношении мы всегда недооцениваем американское революционное движение, предполагая, что его отступление под сильнейшим натиском местной транснациональной буржуазии есть признак гнилости. Но ближе к цели...

Давайте присмотримся к каталогу ленинских работ. Не важно, что он составлен на английском языке и что в названиях дан английский текст, тогда как остальные переводные варианты показаны безличными кружочками. Вероятнее всего, это не шовинизм, а просто результат первоначальной исключительно англоязычной направленности медиатеки.

Давайте посмотрим на близкий товарищу перечень ленинских работ польского отдела. Очевидно, что многоязычный, а в реальности англоязычный, указатель не содержит многих из работ, опубликованных в польской секции. Уверенно утверждаю, что прямо аналогичная картина в немецкой секции. Но дело даже не в этом.

Давайте посмотрим на исходный код одной из известных ленинских работ. Это произведение середины 2004, то есть до организации первого польского самообразования

(Z.) — Студенческого Круга Философии Марксисткой?

(F.) — Да. Можно увидеть, что польские товарищи того времени использовали программу Microsoft FrontPage. Мало того, что она собственническая, но она также устаревшая.

Всё же уже тогда твои соотечественники смогли довольно качественно отделить текст работы от оформления. Если текст мы видим по указанной ссылке, то оформление в правилах CSS описано в совершенно независимом файле для большинства документов польской секции сразу https://www.marxists.org/polski/css/works.css.

(Z.) — Получается, что товарищ признаёт необходимый минимум для именно текстологической работы.

(F.) — Да. Минимум явно достигнут. Создана качественная копия авторитетного бумажного издания, такая, что легко создать и печатную форму и читаемый объект на экране. Если посмотреть на немецкий текст другой ленинской работы, то можно увидеть, что он немного более аккуратен, чем польский, но построен на тех же самых принципах. Оформление у нас (имеется ввиду www.mlwerke.de) тоже вынесено отдельно от авторской разметки — http://www.mlwerke.de/css/artikel.css.

(Z.) — Но что не так в этом порядке, ведь он не основан прямо на классических базах данных? Неужели проблема в аккуратности оформления исходных кодов для книг и иных текстовых произведений духа?

(F.) — Нет, аккуратность — это самая незначительная проблема. Проблема — это международное сопоставление. Предположим, я хочу перечитать «Государство и революцию».

(Z.) — И я тоже хотел бы перечитать «Государство и революцию».

(F.) — Да, это удачный пример. Сейчас нас разносит по разным ссылкам. В каждом случае оформление немного разное, хотя, учитывая принцип сохранения только авторской разметки, который проводится и в польском, и в немецком исходном коде, унификация не может быть сложной. Но разница оформления — это не главная проблема. Настоящая проблема состоит в том, что мы не видим существования переводов для нас. Я должен вручную смотреть польскую секцию. Если я не знаю польского языка, могут быть проблемы, и вообще это всегда трудно — смотреть тексты на чужом языке, если это не эсперанто, лингва франка нова или что-нибудь подобное. Если я хочу усовершенствоваться в польской политической терминологии, я не могу быстро посмотреть, как данный ленинский абзац пишется у поляков. Время, которое я должен потратить, едва ли много меньше того, что я потратил бы на листание польской книги. Кстати, один знакомый жаловался, что достать польскую коммунистическую литературу в Германии почти невозможно, а он хорошо знает польский язык. Словом, если я испытываю интерес к другому языку или к оригиналу, мои потребности никак не покрываются, ибо существуют лишь отделённые языковые варианты. Этим моим потребностям нет никакого удовлетворения ни в бумажной форме в силу упадка бумажного издания и упадка транспортного сообщения для самообразовательных сообществ, ни в безбумажной форме, где прочно засел идиотский принцип национально-языковых комнаток. И даже эти комнатки совершенно идиотски связаны происхождением текста не с оригиналами, а, нередко, с несколькими транзитными языками. Для нашей совместной самообразовательной работы над «Государством и революцией» в наше время по-прежнему предлагается ручной труд и ручной поиск глазами. Если у меня изматывающая работа и много времени на детей, но при этом я желаю критически разобрать перевод или изучить соседний язык по выдающимся памятникам критической мысли, то www.marxists.org не идёт навстречу. Этот мой неблагодарный труд никто не экономит, следовательно, при прочих равных условиях, такое развитие подавляется. Но всегдашняя память о Другом, та самая «борьба за признание», которая в итоге образует двух субъектов, а не внешнее столкновение — всё это не получает развития. Ты в польской секции, я в немецкой. Мы читаем перевод одной и той же работы, но прямо начать общаться, составив параллельные цитаты, мы не можем. Если у нас не очень много времени, нас от этого прямо отвращают. Поляков и немцев десятки миллионов, и всё же даже в таких условиях кто-то, вроде Зимека, нет-нет, да установит контакт с соседями. Но Словакия, Литва, Белоруссия, даже самоизолировавшаяся от немецкоязычного наследия стомиллионная Россия — это страны, где поддерживается замыкание в себе, где потому могут жить шовинистические предрассудки. Где, может быть, есть память о Других, но где, не понимая язык этих Других, просто не имеют основания считать их за таких же, как ты сам. К тому же, здесь нельзя полностью полагаться даже на хорошие переводы — многие актуальные работы ими не покрыты. А где переводы есть, там тоже крайне полезно заглянуть в источник, попробовать предложить свой перевод и, тем самым, «побывать в чужом доме».

(Z.) — Но как же исправить порядок, где мы как-бы в отношении книги существуем параллельно, но почти без взаимной видимости.

(F.) — Нужно единообразным способом обобществить тексты. Недостаточно если у тебя есть файл https://www.marxists.org/polski/lenin/1917/par/index.htm, а у меня есть файл https://www.marxists.org/deutsch/archiv/lenin/1917/staatrev/index.htm.

(Z.) — Не говоря о различие языка, исходные коды этих страниц не кажутся мне такими уж близкими. Немецкий текст делали в какой-то иной программе «Stone's WebWriter 3.5».

(F.) — Да, в этом-то и состоит проблема. При том, что основой является авторская разметка, www.mlwerke.de предлагает ещё один способ включения этой разметки в страницу. Нам ведь может быть любопытен оригинал? Ты читаешь кириллицу?

(Z.) — Да, разумеется.

(F.) — Но тогда мы должны будем заглянуть на http://www.magister.msk.ru/library/lenin/lenin007.htm и обнаружить там ещё один способ включения авторской разметки в страницу. Кроме того, эти великороссы не отделили ленинскую разметку от собственного оформления страницы. Следовательно, мы имеем либо текстологический полуфабрикат, либо текстологический мусор. Страница с вариантом оригинального ленинского текста, кроме того, хранится в устаревшей кодировке. Название ленинской работы в исходном коде выглядит как «Ëåíèí. Ãîñóäàðñòâî è ðåâîëþöèÿ».

(Z.) — У меня тоже. Но мы не слишком строги к великороссам?

(F.) — Нет. Твои соотечественники тоже использовали не уникод, а устаревшие коды iso-8859-2.

(Z.) — Это всё-таки 2004 год...

(F.) — Но это, увы, дожило в таком виде.

(Z.) — Чем именно плохи все эти кодировки?

(F.) — Просто их надо всегда иметь ввиду. Когда мы имеем уникод-текст, то это предполагает однозначное соответствие почти любого публичного письменного знака машинному коду. Здесь рядом могут быть символы почти всех публичных известных письменностей, тогда как старые кодировки покрывают либо один алфавит, либо группу соседних — литовский и латышский, болгарский, белорусский, украинский и российский, немецкий, французский, испанский и пр. Но процитировать в немецком тексте латышский оригинал или кириллицу раньше было невозможно настолько просто, чтобы об этом не думать.

(Z.) — Хорошо. Мы пришли к выводу, что части текста нужно сопоставлять, чтобы я мог полуавтоматически цитировать тебе немецкий текст «Государства и революции», а ты мог присылать мне интересные части польских цитат ленинской работы.

(F.) — Совершенно верно.

(Z.) — И для этого нужно как-то, несмотря на разницу исходных кодов, сопоставить тексты, то есть разные переводные и оригинальные элементы ленинской работы?

(F.) — Да.

(Z.) — Следовательно, просто три файла с гипертекстами нас не могут устраивать?

(F.) — Да, существующий порядок совсем не подходит. Даже принцип оформления Википедии немного лучше — там сохраняется единообразное оформление. Но этот принцип плох тем, что сопоставляются снова цельные статьи, а не элементы авторского текста. Если в Википедии статьи могут значительно отличаться, то в отношении структуры ленинские работы не могут сильно отличаться на всех печатных языках. Пока нет такого сопоставления, нужно очень много труда, чтобы общаться. Сейчас нужно значительное знание соседних языков и значительное время для тупого механического сравнения, даже просто для поиска соответствия.

(Z.) — Этот входной порог можно несколько снизить?

(F.) — Думается, да. С помощью базы данных вполне можно довести этот порог до уровня социалистических школьников разных стран.

(Z.) — Это было бы замечательно. Но как устроить такую базу данных? Выражаю надежду, что сопоставлению подлежат не тексты целиком.

(F.) — Это очевидно. Ведь тексты целиком уже имеются на разных языках, и это никак не помогает.

(Z.) — Что если сопоставлять каждое предложение?

(F.) — Это один из самых простых способов разворачивания работы. Но он весьма трудоёмкий. Сколько предложений всего в одной этой ленинской работе?

(Z.) — В предисловии поиск находит почти 45 точек, в 1 разделе почти 250. Глав шесть. Оценочно где-то 1300-1800 предложений.

(F.) — Столько раз некто должен указать соответствие фрагменту оригинала. Потом столько же раз для немецкого перевода, для французского, для датского, для чешского...

(Z.) — Пожалуй, такое внимание для ленинских работ чрезмерно.

(F.) — Я тоже так считаю. Кроме того, переводчики иногда разделяют предложения. Объединение, как правило, недопустимо. Не всякая точка и заглавная буква начинают предложение. Есть языки без заглавных букв...

(Z.) — Значит разбивать по предложениям для построения базы данных нельзя, ибо нужно много труда и есть много особых случаев.

(F.) — Да.

(Z.) — Сопоставлять файлы целиком тоже бессмысленно.

(F.) — Естественно. И разбивать по словам также нельзя, ибо слов сотни тысяч, а нередко одно слово переводится целым оборотом и наоборот.

(Z.) — Тогда остаются единицы между книгой и предложением. Точнее, в европейских текстах, это абзацы и главы.

(F.) — Это оптимально по трудоёмкости. Программисты не должны больше разбираться в особенностях разметки текстов на разных языках, достаточно, если будут помечены соответствующие абзацы.

(Z.) — То есть база данных должна в качестве основы хранить абзацы?

(F.) — Да. Основой являются авторские абзацы.

(Z.) — Также база данных хранит указания на то, каковы их соответствия в других переводах. То есть относительно оригинала?

(F.) — Пожалуй что так. Это хороший принцип.

(Z.) — Тогда ленинская работа превращается всего в несколько сотен абзацев.

(F.) — Именно так.

(Z.) — Но это уже вполне посильная задача даже для нашей загруженности.

(F.) — Конечно, указать соответствия нескольких сотен абзацев легче.

Кроме того, по абзацам можно составлять новый перевод, заглядывая редко на 2-3 абзаца вперёд и назад. Можно написать программу по автоматическому поабзацному переводу с помощью служб bing или google и редактированию того хаоса, который они предложат. Изредка такая стратегия доработки автоматических переводов работает.

(Z.) — Но как тогда быть не при переводе, а вообще с соответствием предложений?

(F.) — Эту задачу можно будет поручить программистам. Не думаю, что здесь должна быть слишком сложная программа. Имея два абзаца, программа должна будет найти соответствующие предложения, не считая в каждом языке специфические случаи вроде „e. V." , „den 7. November" и прочее. Такие сочетания не начинают новое предложение, хотя внешне похожи. Знакомые программисты говорят мне, что собрать такие исключения несложно, а после фильтрации можно просто считать «оставшиеся в живых» точки. Это задача на неделю или месяц.

(Z.) — То есть поабзацная база данных довольно легко обеспечит обращение как будто заданы соответствия предложений?

(F.) — Да. Это совсем незначительный по времени труд сравнительно перевода и обычных текстологических выверок.

(Z.) — Что подлежит помещению в поабзацную базу данных?

(F.) — Поскольку речь идёт о классических, то есть реляционных (табличных) базах данных...

(Z.) — А почему именно о классических?

(F.) — Они довольно просты для понимания, предполагают некие типовые объекты и требуют минимум программистского труда при изменениях структуры.

(Z.) — То есть мы экономим ещё и труд программистов?

(F.) — Да. Базы данных это довольно мощное средство экономии труда, в том числе, труда программистов.

(Z.) — Значит, в табличных отношениях баз данных хранятся абзацы?

(F.) — Да. Для начала речь идёт об отдельной таблице. Там должны храниться все абзацы. От первого авторского заголовка внутри текста до последней авторской пометки — даты или подписи.

(Z.) — Что не входит в эту таблицу?

(F.) — Всё то, что составляет титульный лист, портретный лист, абзац описания первоисточника, издательский лист бумажного издания.

(Z.) — Это храниться за пределами базы данных?

(F.) — Нет. Титульный лист можно вполне хранить в другой таблице. В ней же издательский лист и описание исходного издания. Портретные листы отдельно, ибо их бывает несколько.

(Z.) — Как должны быть устроены все эти таблицы. Что они такое?

(F.) — Реляционная таблица это некий повторяющийся набор, собранный из типовых элементов^[15] — целых и дробных чисел, текстов, дат, временных интервалов и некоторых других элементов считающихся элементарными^[16].

(Z.) — Откуда происходит это понятие?

(F.) — Авторы различных программ для управления базами данных провозглашают разные элементарные наборы. Есть некоторые элементы, встречающиеся во всех публичных программах для баз данных. Элементы из которых мы строим запись в таблице называются типами данных.

(Z.) — Следовательно, из некоторых типов мы должны собрать нечто, что вместит любой абзац, любой титульный лист, любой портерный лист и прочее?

(F.) — Совершенно верно.

(Z.) — Но ведь самое главное, что база данных должна обобществить идеальные связи текстологической работы.

(F.) — Связи тоже выражается через типы данных. Об этом поговорим позже.

(Z.) — Если начать с абзацев...

(F.) — Нужно первоначально определить их внешний вид. В польском файле черновика речи Твоего товарища есть ссылка на работу Мильтона. Она привлекла меня не только содержанием. Там есть небольшая табличка с подписью «Available in the following formats:». Что ты можешь сказать об этой табличке?

(Z.) — Я попробовал все подряд ссылки и выяснил вот что.

Первая ссылка ведёт на фотокопию.

Первое примечание о фактическом состоянии дел

Участница попытки организации текстологических работ (Ковно — Kaunas)

Ни позднее, ни ранее в данной беседе никак не упомянуто разбиение по трудоёмкости текстологических работ. Охвачена меньшая часть работ и предложенная экономия охватывает при отсутствии предпосылок лишь 15-20% всех работ. При отсутствии сколь-либо узнаваемых гипертекстов неизбежны такие операции как

• фотографирование (9-20%)
• нормализация фотокопии (7-15%)
• распознание текста с формированием издательско-авторских единиц, то есть обычно страниц (издательская единица) и абзацев (авторская единица)(35-60%)
• текстологическая нормализация (25-30%) — почти вся беседа об этом.

Представленная оценка трудоёмкости касается именно нашей ситуации и именно нашего способа фотографирования. Требования состояли

• в одинаковом (±3%) освещении для всех страниц и для каждой сверху донизу и справа налево
• в соосности по всем осям так что левый (правый в семитских письменностях) край абзацев в случае одинакового издательского оформления имеет одинаковые (±20 точек) координаты x по всей странице сверху вниз и по всем страницам (±20 точек), а верхний край текста имеет одинаковые (±20 точек) координаты y по всей странице слева направо и по всем страницам (±20 точек)
• в разделении страниц текстов и страниц иллюстраций так, что текстовые части превращались в двоичную матрицу (белая или чёрная точка), а иллюстрации превращались во включения оригинального качества (возможно цветные) — это требование перекликается с механизмами формата djvu
• в сохранности положения издательских абзацев для быстрого просмотра их в фотокопии.

Без охвата этих проблем беседа покрывает лишь текстологическую переработку или является простой популярной пропагандой текстологии.

Продолжение беседы

(F.) — Что представляет из себя каждый абзац мильтоновской работы в таком случае? (Речь шла о фотокопии — Ред.)

(Z.) — Один или несколько прямоугольников.

(F.) — Дальше.

(Z.) — Дальше там какая-то начитка.

(F.) — Что представляет из себя каждый абзац мильтоновской работы в таком случае?

(Z.) — Некая длительность речи от одной отметки до другой.

(F.) — Дальше.

(Z.) — Там какой-то неизвестный мне формат mobi

(F.) — Пропустим как несущественный.

(Z.) — Дальше следует pdf, явно сформированный из нормализованного текста. Примерно так обычно публиковали издания в варшавском СКФМ. Насколько я сумел попробовать, pdf обычно не сохраняет абзацы, а только их внешний вид. То есть этот файл чаще используется для точного образа печати.

(F.) — Да, конечно, pdf это образ текста, а для хранения собственной формы книги это не лучший выбор.

(Z.) — Мне кажется более симпатичным HTML — вид, который следует дальше. Мне даже кажется, что он положен в основу всего прочего, кроме фотокопии оригинального издания.

(F.) — Так и есть. Там есть также более простой HTML, очень близкий к тому, как хранит тексты англоязычный марксистский архив.

(Z.) — Последняя в таблице ссылка приводит нас на epub формат. Если открыть его в архиваторе, то внутри можно обнаружить те же самые html. Основной текст расположен в файле «Milton_1224.html». Думаю, это близкий повтор тех гипертекстов, которые мы уже видели.

(F.) — Ты прав Миколай. Но что же брать за основу абзаца, как его хранить в базе данных?

(Z.) — Приходится ориентироваться на его html изображение.

Например, процитированное Фейербахом положение содержится в таком абзаце

I deny not, but that it is of greatest concernment in the church and commonwealth, to have a vigilant eyeMilton1918: 20 how books demean themselves, as well as men; and thereafter to confine, imprison, and do sharpest justice on them as malefactors; for books are not absolutely dead things, but do contain a potency of life in them to be as active as that soul was whose progeny they are; nay, they do preserve as in a vial the purest efficacy and extraction of that living intellect that bred them. I know they are as lively, and as vigorously productive, as those fabulous dragon’s teeth: and being sown up and down, may chance to spring up armedMilton1918: 30 men. And yet, on the other hand, unless wariness be Edition: current; Page: [7] used, as good almost kill a man as kill a good book: who kills a man kills a reasonable creature, God’s image; but he who destroys a good book, kills reason itself, kills the image of God, as it were, in the eye. Many a man lives a burden to the earth; but a good book is the precious life-blood of a master-spirit, embalmed and treasured up on purpose to a life beyond life. It is true, no age can restore a life, whereof, perhaps, there is no great loss; and revolutions of ages do not oft recover the loss of a rejected truth, for the wantMilton1918: 10 of which whole nations fare the worse. We should be wary, therefore, what persecution we raise against the living labours of public men, how we spill that seasoned life of man preserved and stored up in books; since we see a kind of homicide may be thus committed, sometimes a martyrdom; and if it extend to the whole impression, a kind of massacre, whereof the execution ends not in the slaying of an elemental life, but strikes at that ethereal and fifth essence, the breath of reason itself; slays an immortality rather than a life. But lestMilton1918: 20 I should be condemned of introducing licence, while I oppose licensing, I refuse not the pains to be so much historical, as will serve to shew what hath been done by ancient and famous commonwealths, against this disorder, till the very time that this project of licensing crept out of the Inquisition, was catched up by our prelates, and hath caught some of our presbyters.

Я думаю, что авторский текст сильно разбавили разметкой. Но начало и конец абзаца хорошо понятны.

(F.) — Да, Миколай, это так и есть. В данном абзаце текстологи поставили пометки «Milton1918: 10» и прочие, сослались куда-то, очевидно, на сноски «#n010» и «#n128».

(Z.) — Но как быть с польским переводом, если кому-нибудь захочется обобществить варшавское издание 2012 года: „Areopagitica, tł. Joanna Rzepa, Jirafa Roja"?

(F.) — Присмотрись в самом начале абзаца.

(Z.) — Там помечено Milton_1224, похоже на условный знак «Ареопагитики». Он повторяется в каждом абзаце, и так назван файл основного текста в epub файле. «65» — это номер данного абзаца. Похоже на номер не считая заголовков.

(F.) — Теперь попробуй придумать, как быть с польским текстом.

(Z.) — Понятно, что в наш польский абзац тоже нужно будет подставить (прим. редактора утеряно при публикации на propaganda-journal.net, так же как и другие части разметки) и иметь какую-то программу, которая покажет и выведет английский текст для того, кто захочет его понять или хотя бы посмотреть. Ещё ты упоминал программу, которая поставит в соответствия предложения: польские и английские.

(F.) — Именно так. Думается, что время определить все связи в базе данных.

(Z.) — Вот и хотелось бы послушать как это уместить.

(F.) — В каждом абзаце мы храним (1)^[17] принадлежность к книге, (2) внутренний гипертекст, то есть всё, что между, а также сам элемент разметки (3) то есть обычный абзац это p, а ещё есть заголовки h1, h2 и прочее. Также нужно хранить некий тип абзаца (4) — обычный авторский текст, цитата, стихотворная цитата, подпись к иллюстрации и прочее.

(Z.) — А как отличать абзацы между собой?

(F.) — Для этого нужно отдельное поле (5). Оно по сути будет главным.

(Z.) — А как связывать в «Государстве и революции» немецкие абзацы с российскими?

(F.) — Для этого тоже нужно отдельное поле (6) с указанием оригинала в этой же таблице, то есть ссылка на поле, отличающее абзацы (5). Для этого отличения нумерация целыми числами не кажется мне хорошей идеей. В оригиналах различных книг могут происходить изменения — например, обнаружение рукописи может привести к появлению новых абзацев, исключённых в результате проведения государственной цензуры. Тогда нумерация сбивается.

(Z.) — Да, просто целые числа здесь не подходят. Кроме того, получается, что текстолог, обрабатывающий оригинал, диктует нумерацию всем, кто размечает переводы.

(F.) — Разумеется, это проблема. Тут возможны ошибки, которые будет долго исправлять. Придерживаться единой последовательной нумерации — это не лучшее решение. Ведь выходит, что централизуется не только информация, но и какое-то подобие административных функций, а этого в нашем деле нужно избегать.

(Z.) — Но тогда получается, что поля для отличения одного абзаца от другого должны быть независимы от порядка абзацев. Это кажется глупым принципом.

(F.) — Не совсем так. Можно отдельно хранить порядок следования абзацев — следующий и предыдущий. Тогда получаются три таблицы — для книг, для абзацев с указанием оригинала, и для порядка абзацев.

(Z.) — Но чем заменить нумерацию?

(F.) — Математики давно решили эту проблему, разработав принципы UUID. Каждый может независимо от других создавать некие последовательности, пригодные для сравнения. Они аналогичны номерам, но если нумерация повторяется у каждого, кто её создаёт, то здесь такого нет.

(Z.) — То есть если я начну обозначать абзацы на UUID и ты начнёшь их так размечать...

(F.) — То наши UUID не должны совпасть — так придумали принципы математики.

(Z.) — Значит, тут возможна параллельная работа.

(F.) — Да, но только после того, как текстолог оригинала расставит UUID.

(Z.) — А если среди русофонов не найдётся текстолога, который сможет разметить именно нужные нам работы Ленина?

(F.) — Проблема решаема. Я создаю как-бы UUID оригинальных абзацев, которые считаются оригиналами для немецкого перевода. Ты ссылаешься в польском тексте на эти UUID якобы оригиналов. Когда в России или рядом появятся трудолюбивые текстологи, то они присвоят созданные мной коды оригинальным абзацам ленинских работ. Тогда нам и станет доступен текст оригинала. Так что не всегда текстолог оригинальной работы может тормозить все остальные работы.

(Z.) — Эта система работ с базой данных, товарищ Курт, выглядит как нечто пригодное для объединяющей работы и обобществления.

(F.) — Так и есть.

(Z.) — Но ведь из базы данных трудно читать абзацы по порядку.

(F.) — Да. Но если мы храним размеченные абзацы и их порядок, то довольно простая программа может нам создать текст как на https://www.marxists.org/polski/lenin/1917/par/index.htm. Также довольно простая программа должна дать тебе возможность смотреть немецкое или российское соответствие абзацев. Это тоже работа для программистов. Но когда даны соответствия абзацев в базе данных, то для программистов нетрудно сделать красивый и удобный показ.

(Z.) — Как должны будут разные текстологи и читатели работать с базой данных?

(F.) — Для привязки абзацев тоже должна быть написана программа. Проще всего делать это на основе известного внешнего вида «две ленты».

(Z.) — С разными вариантами перевода слева и справа?

(F.) — Да.

(Z.) — А работа с базой данных будет только через то, что создадут программисты?

(F.) — Не обязательно. Можно непосредственно исправлять содержание абзацев. Но тогда нужно знать как в базе данных что выражено. Таблицы и указанные (цифрами) части записи про абзац должны иметь названия. Учитывая мировые языки теоретического мышления, все эти названия должны быть понятны для великороссов, латиноамериканцев и моих соотечественников.

(Z.) — Но также, как ты говорил, может случиться, что эти названия должны будут быть понятными также и для англофонов, а, кроме того, никто не знает, какие теоретические тенденции может породить революция в Китае. Разворот в сторону обобществления в США и в Китае — это будут два всемирных события, теоретические обстоятельства которых мы просто обязаны хорошо разобрать.

(F.) — Задача трудная. Для современного положения вполне подходит эсперанто. Сейчас большая часть мирового теоретического мышления воплотилась в произведениях германских, славянских и романских языков. И тебе известны доминирующие литературные нормы. Исходя из этого, считаю, что пока что эсперанто вполне покрывает нужды первичного ознакомления и нейтрального обязательного языка промежуточной текстологической работы. Впрочем, на создание корпуса произведений на эсперанто я не рассчитываю. Задача стоит в упрощении вспомогательного взаимодействия. Подключение англофонов, если они вынуждены будут готовить у себя революцию, должно пройти относительно безболезненно — не думаю, что им сложнее осваивать эсперанто, чем тебе или мне. Но отсутствие в эсперанто китайской, арабской и индостанской лексики делает его непригодным для по-настоящему мирового общения. Ведь для арабов изучение эсперанто будет выглядеть как настолько-же сильная ломка языковых принципов и узнавания лексики как изучение немецкого языка. Я даже не буду упоминать о ситуации в Индии, где большая часть образованных кругов, способная выйти за пределы национальной ограниченности, оказывается атакованной самыми тухлыми произведениями английской квазитеоретической литературы и где почти неизвестны наши классические мыслители, без понимания наследия которых проведение ленинской линии в политике и теории невозможно.

(Z.) — Но что всё же в ближайшей перспективе имеет смысл?

(F.) — Полагаю, что ориентация на эсперанто. Поскольку каждый язык появляется из практических потребностей, тут предполагается практическая потребность, связывающая теснее, чем мировой рынок — потребность его уничтожения через превращение в мировую планомерную и сбалансированную циркуляцию изделий. Поэтому, очевидно, что прототип мирового языка должен осваиваться народами проще, чем колониальные нормы Мадрида, Лондона, Парижа, Москвы, Берлина, Рима, Амстердама или Лиссабона. Но по этой же причине ошибочно предполагать широкое хождение эсперанто — оно будет расширяться по мере усиления борьбы против мировой частной собственности, когда будут побуждаться к контактам такие круги, которые не имеют профессионального отношения к иностранным языкам. Для средства общения, не имеющего какой-либо государственной или корпоративной пропаганды, эсперанто уже сейчас более чем распространённый язык. Начинать надо с небольшого.

(Z.) — С названия таблиц базы данных для обобществления коммунистической литературы?

(F.) — Пусть даже с названий. Попробую предложить гласный проект обобществлённой текстологической базы данных.

Первая таблица

Eldonejoj — издательства (код, имя, расположение)

• Kodo UUID
• Nomo текст
• Loko текст

Вторая таблица

Aŭtoroj — авторы (код, имя, фамилия, иные части имени, рождение, смерть)

• Kodo UUID
• Nomo текст
• Familinomo текст
• Alianomoj текст
• Naskiĝo дата
• Morto дата

Третья таблица

Libro — бумажное издание (код, название, дата публикации источника, указание на источник, издательство, код преобладающего языка, код ISBN)

• Kodo UUID
• Nomo текст
• Dato дата
• Origino текст
• Eldonejo UUID
• Lingvo текст
• ISBN текст

Сюда же должны быть определены свойства, происходящие из издательского листа и титульного листа. Их нужно специально выявить на многочисленных примерах.

Четвёртая таблица

Laboroj — произведения (код, исходное издание, название, дата публикации источника, указание на источник (текстологическое описание), код преобладающего языка)

• Kodo UUID
• Libro UUID
• Nomo текст
• Dato дата
• Origino текст
• Eldonejo UUID
• Lingvo текст

Пятая таблица

Aŭtorecoj — участие в создании (код, автор, произведение)

• Kodo UUID
• Aŭtoro UUID
• Laboro UUID

Шестая таблица

Paragrafoj — абзацы (код, код произведения, код оригинального абзаца, тип гипертекстового элемента, класс гипертекстового элемента, содержимое гипертекстового элемента, примечание текстолога об особенностях данного абзаца)

• Kodo UUID
• Laboro UUID
• Origino UUID
• Etikedo текст
• Klaso текст
• Interno текст
• Komento de tekstologisto текст
• Седьмая таблица
• Ĉenoj — цепи абзацев (код предыдущего абзаца, код следующего абзаца)
• Antaŭa UUID
• Sekva UUID

Этот проект хотелось бы донести в первую очередь тем товарищам, которые имеют большой дефицит теоретической литературы. Я полагаю, что план действий, охватывающий сразу работу с базой данных, должен быть привлекателен для тех, кому марксистскую литературу нужно либо обнаружить, либо переводить.

Второе примечание о фактическом состоянии дел

Участница попытки организации текстологических работ (Ковно — Kaunas)

Очевидным недостатком указанного проекта является то, что нет таблицы прямоугольников фотокопии, где для каждого абзаца может быть указан файл и точечные координаты границ сверху, снизу, справа и слева. В указанном стиле

Восьмая таблица

Fotorektanguloj — прямогугольники (код, абзац, название файла фотокопии, верх, низ, лево, право)

• Kodo UUID
• Paragrafo UUID
• AdresoDeDosiero text
• y+ целое число
• y- целое число
• x- целое число
• x+ целое число

Хотя обращение к фотокопиям будет весьма редким, их файлы обычно занимают значительный объём накопителей и программа показа фотокопии абзаца едва ли может быть названо простой, хоть дело сильно упрощается таблицей. Создание таблицы тоже требует немалой программистской подготовки по данным виленских товарищей, но программа «в две ленты» сможет помочь быстро разметить квадраты абзацев в ленте фотокопии на основе ленты нормализованного гипертекста.

Третье примечание о фактическом состоянии дел

Диспетчер библиографической базы данных по научному коммунизму (Радом — Radom)

В авторе предложенного проекта базы данных совсем несложно увидеть немца, находящегося под сильнейшим влиянием норм духовной жизни хонеккеровского времени. Это особенно явно проявляется в том, что абзацы никак не связываются с авторством^[18] хотя бы даже в том же стиле, как текстологическое авторство понимает википедия.

Считаю, что необходимы для каждого абзаца поля "Uzanto de Datumbazo" и "Tempo de Redakto". Все недействительные варианты предлагаю хранить в таблице "Variantoj de Paragrafoj", где несмотря на структуру, совпадающую с таблицей "Paragrafoj" должен быть слепленный ключ — код абзаца и время введения в строй. Да, таблица "Variantoj de Paragrafoj" не элегантная, но она, очевидно, будет редко использоваться, ведь большинству будет достаточно действующего варианта оригинала или предпочтительного перевода. Введение таблицы потребует от программистов создания операции «Просмотр вариантов».

Другим проявлением немецкой ограниченности является то, что никак не указано, должны ли цепи абзацев включать только оригинальные абзацы или переводы также имеют свои цепи. На мой взгляд понятно, что текстолог оригинала (либо текстолог создающий шаблон недоступного оригинала) должен диктаторски устанавливать структуру произведения (включая авторские примечания, исключая текстологические примечания) в отличии от текстологов переводов. Исходя из этого, примечания не могут быть оформлены как цепь абзацев, ибо они ссылаются в произведение, а не следуют один за другим. Авторские примечания, следовательно, стоит помечать отдельным флагом — "Aŭtora" в упомянутой много ниже таблице примечаний..

Принцип информационной централизации требует единого места для хранения структуры произведений, а, с точки зрения программирования, считаю сверку структуры оригиналов и переводов излишней. Эта работа программистов никому не нужна, ибо её можно избежать. Проще в случае добавления абзацев в оригинал добавлять в перевод специальный пустой абзац с указанием отсутствия переведённого текста.

Третьим значительным дефектом предложенного проекта базы данных является то, что стили оформления — правила CSS не внесены в пределы базы данных. Это нарушает единообразие и целостность увеличивая труд программистов. Такое отделение некоторого вопроса от базы данных страбатывает против принципа целостности, который легко можно найти у Гегеля и в прямом соотнесении с базами данных у Эдгара Кодда — так называемый первый регул.

Восьмая таблица

Dizajnoj — оформление (код, класс, тег, правила)

• Kodo UUID
• Etikedo текст
• Klaso текст
• Dizajno текст

Четвёртым дефектом является отсутствие таблицы страниц бумажного издания-прототипа. В Германии вполне естественно забыть и об этой особенности бумажных изданий. Абзац может относиться к нескольким страницам — тогда формируются несколько записей.

Девятая таблица

Paĝoj — страницы (код, код абзаца, номер)

• Kodo UUID
• Paragrafo UUID
• Numero текст

Продолжение беседы

(Z.) — То есть при разворачивании на уже имеющихся наработках дело будет идти хуже?

(F.) — Нет, не хуже, но труднее. Есть чисто человеческая инерция. Marxists.org, например, не ставят задачу всемирного общения. Это англоязычный архив с национальными комнатками и большего распорядители не желают. Специально подрывом принципа национальностей в текстологии там никто не собирается заниматься. Международное общение, если только оно не обусловлено понятностью одного языка в разных странах там не ценится. Идиотский принцип национальных комнаток заменили чуть менее идиотским принципом языковых комнаток.

Если говорить о нашей европейской области, то в сфере текстологии ещё сохраняются зримые черты Потсдамской системы. В политике и экономике она уже давно недействительна. Вдобавок к этому, самообразование и проникновение теоретической литературы нарушает кое-чьи политические планы. Эти люди из политического коммунизма тоже не заинтересованы в международном общении. В Германии немало тех, кто считает, что интернационалистом проще всего быть, если не знаешь французского, польского или чешского языка.

(Z.) — Масштаб немецкой приверженности к принципу национальностей ещё на порядки меньше того, что можно обнаружить на некоторых окраинах Европы.

(F.) — Как бы там ни было, но возможность противодействовать контрреволюции для белорусов, украинцев, литовцев и латышей связана с получением общепонятной теоретической литературы. Польский, российский, немецкий экспорт не могут иметь широкое хождение. Предложенная база данных — это реальный способ облегчения появления белорусской коммунистической литературы. Это способ, присоединяющий в ходе абзацного связывания белорусов к лучшим проявлениям теоретического мышления ближних теоретических наций: украинской, немецкой, российской. Это практическое торжество над принципом национальностей. Это выработка специфического необходимого, но минимального, мирового текстологического общения на эсперанто. Это, следовательно, выделение специфического справочного общения по поводу лучших произведений теоретической мысли из сферы национальных языков. В этом смысле мой проект зачёркивает принцип национальности в любом виде и вместо формального языкового разбиения ставит основным смысловое разбиение по произведениям: оригинал и переводы каждого авторского элемента. Каждый готовит, следовательно, выход своей национальности на передовые рубежи теории, то есть за пределы принципа национальностей. Относительно marxists.org это разносит в щепы господствующий там принцип разделения и параллельной изоляции. Кретинизацию вокруг работ специфических авторов также становится сложнее получить, ибо текстологические работы разворачиваются на разных языках и при этом поднимаются разнообразные переводческие проблемы, связанные с разным историческим опытом. Каждый чуткий участник текстологической работы, выучивший довольно простой язык эсперанто уже не сможет замкнуться в своих национальных или языковых границах. Вспомогательное текстологическое обсуждение переводов и соответствий удобнее всего вести на эсперанто, ибо этот язык примерно одинаково просто и одинаково сложно осваивать всем европейцам и носителям «больших» европейских языков.

Четвёртое примечание (редактурное) о фактическом состоянии дел

Читатель, не знакомый с положением дел в Белоруссии может задаться вопросом о том в какой мере тов. Kurt Frosh информирован о местной ситуации. Он прислал некоторые тезисные пояснения^[19], подаваемые в переводе.

Белорусский язык (в отличие от украинского) не изучается в самообразовательных социалистических сообществах в Германии. У меня также нет знания белорусского языка и потому моя связь с источниками происходит через не очень качественный автоматический перевод. Один из товарищей из курируемой мной самообразовательной группы сейчас изучает белорусский язык дистанционным способом.

Я информирован, что белорусское книгоиздание (как в целом, так и белорусскоязычное) находится под господством местных националистических фракций так, что большие части тиража выпускаются при содействии официальных националистов поддерживающих Лукашенко, а меньшие при содействии провашингтонских националистов — немногочисленных, но хорошо финансируемых и крайне активных.

Я информирован, что по историческим причинам вполне в границе понятности для большинства белорусского населения находится как украинская, так и российская литература, но также информирован, что к экспортной теоретической литературе отсутствует всякий интерес, а местная отсутствует даже в теденции.

Я информирован, что белорусская теоретическая литература, превосходящая тысячные триажи в составе статистики издательского корпуса за последние 25-30 лет не обнаруживается. Я информирован, что за это же время отсутствует экспорт подобной литературы в значительных (более 100 экземпляров) количествах с любой стороны.

Я информирован, что в белорусской политической литературе абсолютное господство имеют официально одобренные националистические фракции. Я информирован, что относительно активны также провашингтонские националисты. То есть я информирован, что вся наиболее широко распространённая сейчас белорусская политическая литература имеет националистическую направленность. Также я информирован, что подобная же ситуация имеет место, как минимум, в Риге, Вильнюсе, Братиславе и Киеве.

Я свидетельствую что в обеих Германиях существует литература о событиях 1905-1907 годов в Польше и восточнее. Я свидетельствую, что в ней более детально освещаются события в Лодзи, Варшаве, Львове, Москве, Кракове, Вильно и Риге (примерно в порядке обширности свидетельств).

Я свидетельствую, что на основании знания хода революции 1905-1907 годов полагаю что белорусы имеют единственное историческое преимущество перед поляками и великороссами, выразившееся в отсутствии значительных изменнических фракций, и, позднее, декадентов как литературного течения. В этом же я вижу единственное заметное историческое отличие белорусов от великороссов. Я понимаю, что указанное преимущество происходит из недостатков белорусской жизни, что оно тождественно недостатку в гегелевском смысле. Свидетельствую также, что не вижу иных, кроме использования этого преимущества, точек развития теоретического мышления в белорусской истории. Свидетельствую, что эти убеждения сформированы как под влиянием литературы о теоретическом развитии Белоруссии, так и под влиянием опросов товарищей, побывавших в разных белорусских местностях.

Я информирован, что в белорусском обществе господствует полная апатия. Особенно неприятным мне видится безразличие к национальным проблемам и нормализации общественной жизни в этой сфере. Такое безразличие не в государственном аппарате, а в массах нередко предшествует массовым вспышкам националистической истерии, ибо облегчает их. Поэтому угрозу хорошо профинансирванных извне националистических вспышек я считаю главной опасностью для самообразовтаельных инициатив белорусских товарищей. Ибо эти вспышки сделают их работу невозможной, а, вероятно, даже захватят в связанные события неразвитые кадры.

Я свидетельствую, что не вижу никаких иных способов выхода из безмыслия для белорусов, кроме организации широких переводческих работ с охватом лучших произведений как соседних стран и языков, так и латиноамериканской и немецкой мысли. Полагаю, что лишь переводческие работы является непосредственным (хотя не безусловным) доказательством освоения произведения теоретической мысли по существу, ибо неудачный перевод выявляется более чем легко даже без баз данных.

Продолжение беседы

(Z.) — Как быть с подроссийскими национальностями?

(F.) — Это не мне решать. Моё дело обнародовать проект действительно всемирного текстологичесокго общения, предшествующий всемирному теоретическому общению. Не буду скрывать, есть определённые силы в Германии и за её границами, которым я хотел бы «испоганить праздник». Ориентация на поабзацное связывание должна по существу поощрить тех, кто знает несколько языков. Притом впервые появится возможность избавиться от посредничества популярных транзитных языков, сравнивать и переводить любые доступные или востребованные языковые пары. Это увеличит переводы с оригинала и уменьшит косвенные переводы, введёт в строй товарищей, имеющих проблемы с транзитными языками. А это, должно быть, немалые силы. По моей гипотезе белорусов, знающих немецкий язык, должно быть больше, чем тех, кто сможет сравнить российский и польский переводы и слегка заглянуть в оригинал. Опять-таки, расширение круга причастных к переводам — это удар по сторонникам любой языковой исключительности. Доступность оригинала — это ещё один удар.

Если наши товарищи из иноязычных российских граждан пожелают составлять переводную теоретическую литературу, то хуже от этого никому не будет.

(Z.) — Как насчёт разрушения принципа национальностей и языковой исключительности для великороссов?

(F.) — Так же, как и для моих соотечественников. Если кто-то включится в работу над базой данных, он станет носителем форм деятельности, несовместимых с любой формой языкового шовинизма и принципа национальностей. Будут всегда видны Другие. Я рассчитываю на Украину, Белоруссию, Латвию и Литву.

Переговоры в Германии, Чехии и Словакии пока что зашли в тупик. Нам придётся многое преобразовывать, а у наших текстологов не очень много времени. Если начитать с нуля, то можно сэкономить время на несовершенные промежуточные формы, которые становятся ненужными.

(Z.) — Значит все, которым придётся действовать почти с нуля, должны легче согласиться на это проект?

(F.) — Полагаю, что да. Когда у тебя нет никакой инерции, то можно сразу освоить сразу передовые методы работ. Но без критического анализа предложенной структуры базы данных пользы не будет. Нужно хорошенько подумать о возможных упущениях, прежде чем размещать в базу данных любую коммунистическую литературу. Нужно, например, проверить по изданию MEGA или по изданию оригиналов работ Ленина, что это издание умещается без остатка в базу данных, что происходит полное разложение по связям.

(Z.) — Сразу возникает вопрос о примечаниях...

(F.) — Да, это действительно трудный вопрос. Авторские примечания имеют соответствия во всех переводах, прочие могут быть уникальными. Примечания обычно располагают вслед за основным текстом.

(Z.) — Кроме того, они имеют чаще всего целочисленную нумерацию, которая автоматически должна перестраиваться. Позволю себе процитировать результат автоматической генерации примечаний от LibreOffice — последние примечания:

[81] В оригинале «коммуникационный» — Пер.

[82] В современном языке польское обращение «Pan, Pani» совершенно лишено какого-либо классового оттенка и соответствует английскому «Mister, Miss/Missis» и немецкому «Herr, Frau». В русском языке такая форма заменяется обращением по имени и отчеству.

[83] Пол. «My-Oni». В польском языке, личное местоимение «oni» имеет личномужскую форму (forma męskoosobowa)  и употребляется только когда речь идёт о мужчинах.

Этому приведённому месту соответствуют взаимные ссылки в месте отведения примечания и в месте его начала.

(F.) — Да, Миколай, эта логика не очень проста. Тут действительно особый класс абзаца и изменяющаяся нумерация. И признак примечания может быть текстом, а не только числом.

Нужна Седьмая таблица

Notoj — примечания (код абзаца, номер примечания)

• Kodo UUID
• Numero текст

(Z.) — Сразу возникает вопрос о той среде, где все эти проекты таблиц можно реализовать. Явно речь идёт о коллективной работе и о табличных базах данных.

(F.) — Да. Реляционные коллективные базы данных имеют несколько реализующих программ. Это MariaDB, Firebird, PostgreSQL. Среди бесплатных это наиболее завершённые в своей целостности программы, которые имеют устойчивую линию улучшений.

(Z.) — Как эти программы взаимодействуют с миром?

(F.) — Поскольку это серверы, они требуют постоянного доступа. Даже для нашей легендарной дисциплины работа северной машины по расписанию это нечто чрезмерное.

(Z.) — Значит, нечто постоянно включенное?

(F.) — Определённо.

(Z.) — Нужна ли для этого отдельная аппаратура?

(F.) — Это зависит от массовости работы. Огромных накопителей (до терабайта) требует хранение фотокопий, без которых можно ограничится базами данных на несколько гигабайт. Вообще лучшее достижимое в целом по нескольким книгам соотношение фотокопии и нормализованного гипертекста по моим данным составляет 4,5:1. Следовательно, для работы без фотокопий значительные ресурсы не требуются и быстрая аппаратура для выдачи данных тоже. В Польше, я думаю, было достаточно ручной пересылки файлов?

(Z.) — Да. Пётр Стренбский так и поступал, когда проходил текстологический цикл.

(F.) — Но это была одноязычная работа?

(Z.) — Да. По существу это была работа над польскими текстами с незначительными исключениями.

Но где проходит граница файловых пересылок и баз данных?

(F.) — В трудоспособности. Когда, помимо прочих дел, будешь координировать результаты семи-десяти товарищей, то очень быстро захочется, чтобы формальные проверки делала программа.

(Z.) — А как настраивается доступ для товарищей?

(F.) — О, это отдельное искусство. Стренбский что-то об этом говорил?

(Z.) — Ничего определённого, кроме того, что текстологическое хранилище не должно быть прямо доступно из интернета.

(F.) — Весьма абстрактно. Я бы начал с настройки товарищеской сети с удостоверениями X.509. Наш ирландско-саксонский гений текстологии^[20] вёл дело как-то так. Помню, лет двадцать назад у товарищей была попытка с Freenet. Позднее получилось наладить значительную часть работы через Retroshare.

(Z.) — Возвращаясь к отбору программ для текстологической базы данных. Какие критерии могут помочь выбрать наиболее удачную из названных программ?

(F.) — Критерии, основанные на особенностях именно наших целей.

Например, нам нужно использовать uuid. Без дополнительных затрат это возможно в MariaDB и PostgreSQL. Что касается Firebird, то мне вспоминается циркулярное письмо какого-то отдела Коммунистической Партии Греции о том, что терминал этой программы имеет проблемы со вводом греческих букв с клавиатуры. Под угрозой, следовательно, наши умляуты, Твои łżśćńó, и, надо думать, кириллица.

(Z.) — Есть ли ещё какие-то критерии выбора?

(F.) — Да, разумеется, есть. В собраниях сочинений существуют именные и предметные указатели. Ранее в издательствах специальный человек из каждого абзаца выписывал человеческие имена собственные и основные понятия. Сейчас этот труд можно хоть и не устранить, но сильно облегчить.

(Z.) — Автоматическим поиском?

(F.) — Примерно. Это называется поиск в полном тексте. Содержимое абзаца мы должны преобразовать в текстовый деградент^[21], а затем его можно будет разобрать на слова без человеческой помощи. Из этих слов можно составлять каталоги.

(Z.) — Только каким способом?

(F.) — В смысле?

(Z.) — Каталог слов можно составить двумя способами. Либо ручным выбором слова и определением имеющих его абзацев либо вычёркиванием непредставительных слов из полного лексического списка.

(F.) — Всё-таки Твой первый вариант сильно отдаёт Народной Польшей.

(Z.) — Или Демократической Германией?

(F.) — Да.

(Z.) — Значит правильнее будет фильтровать полный лексический перечень?

(F.) — Разумеется. В этом случае нет шансов что-либо пропустить. Такая автоматическая процедура с вычиткой промежуточной лексики^[22] позволит иметь гораздо более точный понятийный и именной индекс, чем в пятом издании ленинских сочинений.

(Z.) — К месту вспомнил. Снова вопрос по оформлению. А как быть с 29 томом ленинского собрания сочинений?

(F.) — О, я вижу в Польше весьма информированы о том, что эту книгу называли «наказание линотиписта».

(Z.) — Да, Курт. На ЦБСМ она до сих пор в фотокопии.

(F.) — Я не готов дать ответ прямо сейчас, но Радкевичюте^[23] написала, что в половинчатой форме даже этот вопрос вполне решаем. Есть пример оригинала http://leninism.su/works/68-tom-29/2030-konspekt-knigi-noelya-llogika-gegelyar.html

(Z.) — Внешне симпатично. Судя по «NB», отчерки сделаны табличками.

(F.) — Да. Лучше чем никак, но весьма аккуратно. Вопреки нашим текстологическим правилам там открыто стремятся воспроизвести расположение в бумажном издании.

(Z.) — Позволю поделиться экзотикой — вот здесь нечто среднее между фотокопией и нормализованным текстом https://www.marxists.org/russkij/marx/cw/ukazateli.pdf

(F.) — В нашем архиве есть файлы примерно 2007 года, которые представляют из себя какие-то первые черновики российских изданий сочинений Ленина. Их делал некто Константин Луговой. Но это был кто-то, кто жил даже не в России, а в Донецке. Видя ужасное состояние текстологической работы в России, он пытался подтолкнуть соседей...

(Z.) — Но не помогло...

(F.) — Увы, цинично, но правда. Нам ещё придётся с этим столкнуться.

Пятое примечание об украинской и российской безбумажной текстологии

Товарищи, принимавшие участие в беседе не ставили перед собой цели проведения комплексной текстологической экспертизы имеющихся источников по оригинальным сочинениям Ленина. Разумеется, серьёзная текстологическая работа в России не может начаться без того, чтобы не взять за основу наиболее адекватный уже имеющийся вариант. Он должен будет подвергнуться сплошной ручной и независимой параллельной (обычно двумя товарищами сразу) ликвидации дефектов. Консолидированный результат обычно сразу же после формирования заносится в базу данных. Однако о такой современной текстологической работе в разговоре речь не шла.

О трудностях организации такой работы в России или среди русофонов товарищи Kurt Frosch и Mikołaj Zagorski не могли рассуждать по причине отсутствия фактической связи с российскими сообществами самообразования. В ответе немецкого товарища, отосланном в Ригу содержится формулировка, переводимая с эсперанто так: «diff тогда должен будет работать как «шмайсер»». Diff — программа построчного сравнения файлов, способная выводить разницу. В текстологии используется для сравнения текстовых деградентов у которых предварительно заменяются пробелы и иные разделители слов на разделитель строк. Посторочная разница, в таком случае, превращается в разницу слов и пунктуации.

Анализ источников неизвестного качества перед определением основы для вычитки дефектов необходимо предполагает построение дерева источников, которое показывает какие превоварианты берутся за основу, каким улучшениям они подвержены. Обилие однотипных документов в этом смысле является враждебным для текстолога фактором, если это не обилие текстологически нормализованных и выверенных документов (к сочинениям Ленина на языках оригинала эта характеристика до сих пор не относится).

Первичный осмотр выявляет такие текстологические наборы сочинений Ленина как

• leninism.su
• uaio.ru
• lenin-ulijanov.narod.ru
• leninvi.com
• publ.lib.ru
• revarchiv.narod.ru
• libelli.ru

Многие из указанных наборов содержат устаревшие форматы, например, doc (совершенно одиозна в этом смысле копия на http://lenin-ulijanov.narod.ru, близка к ней http://libelli.ru/marxinew/len_pss.htm). Другие наборы совершенно некритически и буквоедски плотно приближаются к печатному оформлению, что давно не является необходимостью (например, http://leninvi.com/t01/p241).

Добротностью отличается 29 том pdf в составе http://publ.lib.ru/ARCHIVES/L/LENIN_Vladimir_Il%27ich/_Lenin_V.I.PSS5.html

Довольно нетривиальную проблему представляет нормализация всех представленных источников (а это лишь малая часть) так, чтобы можно было сравнивать качество текстологической работы. Сплошь и рядом встречаются ситуации, когда в названиях файлов, а нередко и в содержимом, не применяется уникод, что исключает адекватность многих мест, самое известное из которых «Следовательно, никто из марксистов не понял Маркса ½ века спустя‼» содержит 2 символа, введённых впервые в широкое однозначное употребление в уникоде — это ½ и ‼.

Иногда от ненужного труда унификации неизвестных текстов перед сравнением может спасти осмотр даты создания файла в том случае, если она хранится в архиве или в самом файле. Позднейшие модификации подлежат безусловному предпочтению, если нет доказательств ухудшения качества текста.

После беглого просмотра предположим, что наиболее авторитетным текстологом полного собрания сочинений Ленина должно признать Василия Грозина (результаты см. http://uaio.ru/vil/vilall.htm), далее текстологов формирующих https://leninism.su/works.html.

Россия должна быть признана одной из немногих стран, где наряду с Германией, происходит стандартизация текстологической работы. В частности формат гипертекста, выводимого из текстологической базы данных очевидно должен быть выработан на основании критического учёта исследования российского текстолога Григория Белонучкина — http://istnet.org/. На ужаснейшем материале (работы Брежнева — Бррр...) он развивает принципы, заметно отстающие местами, от предложений украинского текстолога Мыколы Жаркых — www.m-zharkikh.name. Однако необходимость разметки страниц и авторских вариантов несомненна, как и необходимость простой адресации документов. В принципах строения страничного адреса произведения украинский текстолог — сторонник Грушевского — проигрывает российскому текстологу — стороннику другого реакционного украинского эмпирика — Брежнева.

Гипертекстовый вид перевода сочинений Маркса и Энгельса также в настоящее время курируется Василием Грозиным (http://marx-engels.su/), также там указаны ссылки на иные копии. Поиск без критериев обнаруживает среди многого прочего

• http://www.informaxinc.ru/lib/marx/ (не полностью приближено к бумажному виду)
• http://nlr.ru/domplekhanova/71/chitalnyiy-zal (модифицированные фотокопии)
• http://publ.lib.ru/ARCHIVES/M/MARKS_Karl,_ENGEL%27S_Fridrih/_Marks_K.,_Engel%27s_F..html (обширные преимущественно качественные нормализованные фотокопии с небольшой долей нормализованных текстов)
• http://bolshevick.org/marks-k-engels-f-sobranie-sochinenij/ (группа весьма глупых pdf-иммитаций бумажного издания)

История текстологических работ на Украине также не ограничивается работами Лугового, который по польским и немецким данным первым начал составление гипертекстов советских изданий основополагающих работ по научному коммунизму.

Несколько позднее в квазисоциалистических кругах бала организована побочная текстологическая работа над некоторыми украинскими источниками, до сих пор ведущаяся на https://vpered.wordpress.com/ (при относительно неплохом качестве текстологическая обеспеченность соответствует Германии 2002-2004 годов)

Относительно недавно начата работа библиотеки «Сократ» http://sokrat.online/files.html, которая пока что ориентируется на текстологическую обеспеченность, соответствующую в Германии 2008-2010 годам.

За исключением https://vpered.wordpress.com текстологические проекты украинских товарищей отличаются широкой направленностью и отсутствием национальных предрассудков. Это вполне естественно, если помнить, что передовая украинская (не только украинская) литература может существовать только вблизи многообразных международных потоков, из которых выделяются и переводятся лучшие произведения. Этот принцип был прямо положен в основу библиотеки «Сократ», правда, по причине отсталости технических средств, так и не получил надлежащего оформления. Относительно небольшой опыт работы этого ресурса заставляет ставить вопрос о соотношении фундаментального текстологического хранилища с указателями и обновляемого блога. Это два связанных направления, чьи задачи решаются принципиально разными техническими средствами.

Намного более организованным относительно проекта СКФМ-ЦБСМ «K@pitał» является украинский текстологический проект https://маркс.укр/. По косвенным признакам можно предположить, что в основе проекта лежит текстологическая или полутекстологическая реляционная база данных.

Классические авторы по практическому материализму рассмотрены. Остаётся бегло рассмотреть сочинения важнейших авторов-предшественников и современных авторов.

Виссарион Белинский, впервые вышедший на уровень теоретического мышления в России и попытавшийся сделать ревизию наследия Гегеля. Его работы имеются в фотокопиях http://publ.lib.ru/ARCHIVES/B/BELINSKIY_Vissarion_Grigor%27evich/_Belinskiy_V.G..html#004, а также, весьма многие, в нормализованных гипертекстах http://az.lib.ru/b/belinskij_w_g/. Покрытие наследия гипертекстами хорошее или отличное — об этом сложно судить через Буг. Возможные направления переводов — польский, украинский, немецкий, эсперанто. Приоритетность переводов низкая, требуемое покрытие переводами — меньшинство произведений.

Николай Чернышевский — первый в России автор теоретических исследований с мировым значением, материалист и гегельянец. В нормализованных гипертекстах меньшая часть наследия http://az.lib.ru/c/chernyshewskij_n_g/. Работа по расширению ведётся, но медленно. Авторитетное издание сочинений (за исключением «Что делать?» 1970-х годов и ряда мелких произведений) 1939-1953 годов присутствует в сортированных фотокопиях pdf, меньшая часть в настолько ненормализованных гипертекстах, насколько результат распознания вообще можно оставить без вмешательства текстолога — см. http://www.ngchernyshevsky.ru/works/16/. Покрытие наследия гипертекстами неудовлетворительное. Возможные направления переводов — все европейские языки с более чем 30 миллионов читателей. Приоритетность переводов высокая, требуемое покрытие переводами — значительная часть основных работ. Уже имеется немалое количество переводов, наибольшее число у «Что делать?».

Николай Добролюбов — диалектик и материалист, литературный критик, известен как ближайший соратник Чернышевского. В нормализованных гипертекстах (значительная часть из них работы Бычкова М.Н.) большая часть наследия http://az.lib.ru/d/dobroljubow_n_a/. Покрытие наследия гипертекстами хорошее или отличное — об этом сложно точно судить через Буг. Возможные направления переводов — польский, украинский, немецкий, эсперанто. Приоритетность переводов низкая, требуемое покрытие переводами — меньшинство произведений. Фотокопий авторитетных изданий с первой попытки не выявлено.

Эвальд Васильевич Ильенков. Подавляющее большинство опубликованных работ и некоторая часть архива имеется в виде нормализованных по последним текстологическим требованиям гипертекстов. www.caute.ru.

Что касается классиков украинской предтеоретической или энциклопедической мысли, то в нормализованных (хорошо или отлично нормализованных) гипертекстах существует большая часть публиковавшихся произведений: см. Леся Українка и Іван Франко. Их сделал Мыкола Жаркых — украинский текстолог патриотического направления. Бывает и такая ирония истории, когда патриот публикует произведения двух наиболее значительных гонителей патриотов, а либерал Майданский публикует одного из мощнейших противников либерализма Ильенкова.

Некоторые из произведений украинских классиков-энциклопедистов будет полезно иметь великороссам в переводе. В современных условиях это необходимо, поскольку условий для освоения родственного языка в условиях хозяйственного упадка остаётся в России всё меньше, а актуальность многих работ классиков украинской энциклопедической публицистики и поэзии всё повышается именно для российского общества.

Произведения представителей современного теоретического мышления — практического материализма, действовавших на Украине с 1930-х годов в нормализованных гипертекстах почти не представлены, за исключением нескольких произведений Босенко, Горбатовой и Канарского. В фотокопиях известны некоторые произведения Злотиной.

Мыкола Жаркых также выдвинул публичный проект текстологической стандартизации на основе реляционных коллективных баз данных см. http://www.m-zharkikh.name/uk/Smereka/ForProgrammers/Tables.html. Проект этот принципиально одноязычный и не предполагает международной понятности названий внутренностей таблиц. Сайты, созданные без всякой государственной поддержки Мыколой Жаркых и Андреем Майданским демонстрируют лучший уровень одноязычной текстологической подготовки материалов, сравнимый с mlwerke.de, а нередко превосходящий этот уровень. Особого внимания заслуживает у Мыколы Жаркых весьма удачный способ передачи авторских вариантов и примечаний, а несомненному отвержению подлежит псевдо-иерархический принцип устройства базы данных, слабо пригодный для международной и многоязычной работы с поабзацным связыванием.

Замысел Константина Лугового из Донецка, который попытался заложить основу российской безбумажной текстологии работ Ленина отличается широкой направленностью вовне и интернационалистскими побуждениями в адрес российских читателей и текстологов ленинских работ.

Иной читатель может подумать, что приведение в пример пропетлюровского элемента Жаркых и пробрежневского элемента Белонучкина является тонким издевательством, но «других текстологов у меня для вас нет»! Все остальные обнаруженные к востоку от Буга текстологи занимаются не созданием и реализацией стандартов, а добросовестной текстологической работой. Оценку должен выносить читатель, но нельзя не заметить, что украинская и российская безбумажная текстология имеют примеры работ на лучшем европейском уровне и с широкими замыслами. Однако в отношении классиков практического материализма в настоящий момент отсутствуют сквозные нормализованные гипертексты авторитетных изданий. Под «украинским молчанием» в стенограмме подразумевалось отсутствие в январе 2018 года централизованных и систематических библиотек оригинальной и переводной теоретической литературы.

Продолжение диалога

(Z.) — Какова вообще ситуация с текстологической работой в центре Европы?

(F.) — Из того, что известно в Германии — была серьёзная подготовка в Эстонии. Системы не получилось, но «Капитал» и «Анти-Дюринг» там опубликовали. Есть и книга по следам исследований Моргана. Вот слегка перекрученный англоязычный шаблон — https://www.marxists.org/eesti/admin/uuendus/index.htm. Качество текста в самих изданиях там среднее. Текст по советской традиции, обнаруживаемой почти у всех восточных текстологов, сверх меры клонится к воспроизведению бумажного издания.

(Z.) — А что с Литвой и Латвией?

(F.) — Я задам вопрос в ответ. Что тебе в Варшаве говорила Радкевичюте?

(Z.) — Говорила, что имеется 47 готовых томов работ Ленина по пятому изданию и несколько подготовительных материалов, которые нужно фотокопировать в архивах.

(F.) — Вот видишь, мне она говорила то же самое. А ещё сообщала, что они нашли некоторые деформации в оригинальном издании, ведь это был Ленин под редакцией Суслова. Товарищи имеют небольшой простор для новых литовских переводов и гигантский простор для перевода фотокопий в гипертекст.

(Z.) — Но ведь во «Фронтасе» текстология никому не нужна?

(F.) — Ты сам говорил, Миколай, что там апатия по всей стране. Альгирдас^[24] вообще запутавшийся в политике человек, который даже не понимает как интеоретизация Литвы может решить многие политические проблемы.

(Z.) — Это правда.

(F.) — Так что поскольку Палецкис прямо указал на отсутствие сил, то остаётся Радкевичюте с товарищами.

(Z.) — Но ведь эстонцев демографически меньше, а результат серьёзнее...

(F.) — Их развратила удачная текстологическая работа в Польше.

(Z.) — Тонкая шутка.

(F.) — Просто эстонцы сразу взялись за основное. Этот подход немного напомнил мне „K@pitał“. Что там у вас?

(Z.) — Ходят слухи, что сервер может стать недоступным^[25]. Вообще пока что дело замерло на первичном моделировании http://marksizm.edu.pl/projekty/kpital/i-tom-kapitalu/

(F.) — Это я давно видел. Признаюсь, мне нравится, чем ограничились словаки https://www.marxists.org/slovak/lenin/index.htm https://www.marxists.org/slovak/marx-engels/index.htm

(Z.) — Да, когда твоя нация целиком в апатии, приходится выдвигать только самое фундаментальное. Суровый горский аскетизм...

(F.) — Зато словенцы весьма немало сделали для своего небольшого населения.

(Z.) — А как там Залтка, товарищ Курт?

(F.) — Думаю, они в Брно сейчас ничего не делают. Какие-то якобы троцкисты натолкали им там несколько добротных текстов своих политиков и тем систематическая работа встала. С Лениным у них лучше, чем у многих. За румынов тоже опасаться нечего, недавно Васил просил консультаций по текстологии

(Z.) — Где же у нас беда?

(F.) — Ты ведь это сам отлично знаешь. Сорокамиллионная^[26] Украина^[27] и десятимиллионная Белоруссия молчат полностью. Из почти трёхмиллионной Литвы нам известна хотя бы Радкевичюте, но у белорусов ничего подобного нет. И это чревато страшной дырой невежества и вандеей у нас под боком, если дело дойдёт до серьёзных вещей.

(Z.) — Белорусы издавали Ленина.

(F.) — Куда-то не туда они его издали. Бенгальцы, один из народов в Индии, и те имеют довольно значительную коммунистическую литературу. Белорусы в центре Европы нет.

(Z.) — В конце концов, у них не очень благоприятные экономические политические условия.

(F.) — Можно подумать, твои текстологические работы финансированы польским государством!

(Z.) — Мои нет. В ЦБСМ тоже таких работ не было. Но восьмитомник того самого Зимека готовят сейчас некоторые наши варшавские люди на государственные деньги.

(F.) — Интересно, его статья про Ленина^[28] будет напечатана?

(Z.) — Думаю, если не привлекать внимания, то будет напечатана. Поговаривают, что разместят в последнем томе, чтобы вся работа была к тому времени оплачена.

С изданием связана одна история по повожу языкового шовинизма. Государственные «инвесторы» требуют провести конференцию исключительно на английском языке.

(F.) — Их не смущает, что Варшава это не Лондон?

(Z.) — Нет. Их не смущает даже то, что что Семек не имеет значительных англоязычных переводов. Такую глупость вообще не могли выдумать на нашем берегу Атлантики. Есть и хорошая новость. Многие хабилитированные доктора не согласны участвовать, если не будет возможности выступить хотя бы по-немецки^[29].

(F.) — То есть, на одном из языков произведений Зимека.

(Z.) — Да. Возвратимся, однако, к нашим соседям, где почти нет общедоступной теоретической литературы в гипертекстах. Например, украинцы имеют «Феноменологию духа» и «Капитал», помнится, в двух переводах. Но гипертекстов нет^[30].

(F.) — Я пробовал разгадать соотношение демографии и тишины, исходя их долгосрочных тенденций хозяйства. Фактов очень не хватает. Демографически Белоруссия намного превышает Эстонию, но теоретическая литература в гипертекстах отсутствует совсем. Даже если взять возможный российский «экспорт», он никак не получается влиятельным. Сложно разгадать из Германии все эти непростые факторы.

(Z.) — Вот простой факт. Николай Чернышевский — величайший мыслитель доленинской России.

(F.) — Сейчас угадаю. Отсутствует в нормализованном гипертексте, несмотря на то, что имел влияния ещё при жизни от Болгарии до Латвии.

(Z.) — Именно. И эта работа никому не нужна, кроме некоего обнаруженного моим товарищем Бычкова^[31].

(F.) — Но в чём причина российского убожества, белорусского и украинского молчания?

(Z.) — Скорее всего, значительный вес имеет то, что к тем товарищам, которые пытаются найти выход из создавшегося положения, не доходят сведения о международной текстологической работе. Они едва ли понимают, что текстологическая работа может быть выходом на новый уровень понимания, полезности и товарищеского взаимодействия с другими.

(F.) — То есть, они не понимают, что их желания — это не только их желания, но и направление действительной работы?

(Z.) — Да. Они просто могут считать это предрассудками и не знать, что этим уже занимается весь цивилизованный мир. Как бы ты сформулировал, чем твой проект работы с базой данных может быть полезен для тех товарищей, которые не имеют на своём языке гипертекстов теоретической литературы?

Речь о воспитательном значении работы с текстологической базой данных^[32]

(F.) — Не могу не вспомнить Людвига Андреаса. С годами его оздоравливающее влияние не слабеет. В одной из его ранних работ есть такие слова:

Хотя мы при чтении находимся в гостях у чужих, тем не менее, нам так хорошо, так уютно, как будто мы у себя дома, как будто любезные хозяева уже с детских лет являются нашими закадычными друзьями. Мы узнаём в них другое существо, чем наше собственное, проникаясь тем же восхищением, какое испытал Адам при виде Евы.^[33]

Но это о чтении. Теперь о непосредственной роли базы данных не только для чтения, но и для объединения текстологических, то есть читающих и думающих усилий.

Во-первых,

работа с предназначенной для коллективной работы базой данных — это школа обобществления. Альтернативой является нудная канцелярская переписка. Многие вещи настолько рутинны или трудоёмки, что без базы данных их просто нельзя в современных условиях никак реализовать.

Можно сказать, что идеальное обобществление не очень реально и не очень весомо. Но обобществление идеального — это узловой момент обобществления и преодоления разделения труда вообще. Потому важно провести работу с базой данных именно в качестве элемента такого обобществления, разрушающего профессиональный кретинизм и иные формы ограниченности.

Во-вторых,

работа с базой данных — это в значительной степени сосредоточение труда на собственной форме её содержимого, а не на самой базе данных. Различные формальные предпосылки работы едва ли должен проверять человек, после того, как установлена их необходимость. Например, в предложенном проекте базы данных перед заполнением данных книги должно быть определено издательство, перед добавлением абзаца должно быть определено произведение, из которого он взят, перед определением связи абзацев должны быть известны связываемые абзацы. Без этих проверок нужен либо педант, либо чиновник, либо диктатор, чтобы был порядок. Иначе получается хаос, какой имеем мы сейчас на marxists.org. Там можно заметить то более, то менее удачное оформление работ, то большую, то меньшую универсальность публикуемых материалов. Но там нет никакой внутренне необходимой международной связи, кроме исправляемых вручную слабо актуальных и не всем понятных указателей. Кстати, автоматическое формирование многоязычных указателей тоже под силу базе данных после однократного вложения труда на программирование принципа составления этого указателя.

В-третьих,

работа с базой данных это средство закрепления всеобщего труда. В отличие от Википедии с разнородными описаниями, речь идёт о точном сохранении исторических произведений — оригиналов и переводов. «Манифест Коммунистической партии» был однажды написан, он единожды подлежит разбору в базу данных и его, например, белорусский перевод для получения того-же значения у белорусов должен появиться хотя бы однажды.

Исходя из этого нужно признать абсолютный приоритет качества переводов перед их количеством даже при нашей занятости ненужной деятельностью^[34]. Когда к нам из Перу приезжала товаришка Лаура, она рассказывала о создании «Манифеста коммунистической партии» на кечуа^[35]. Нужно было выработать простую и общепонятную терминологию, примерно параллельную кастильской, но максимально точно соответствующую немецкому ряду. Ответственность переводчика, создающего заново произведение для своих читателей, обычно столь велика потому, что перевод теоретической литературы это нередко обогащение принимающего языка принципиально новыми пластами, которые должны органично вписаться в имеющуюся лексику — широчайшую среди всего языкового ареала. Кроме того, я говорю о переводах с нашего^[36] языка, принципиально сквозное соблюдение категориальных рядов — они должны переходить в переводы без изменений с повсеместным и единственным соответствием лексике принимающего языка!

Мы не знаем, какова будет текстология будущего, но, несомненно, сравнительно с имеющейся, более передовая форма доступности теоретического наследия для тех же белорусов состоит в поабзацной привязке к источнику. Также она состоит в доступности для сравнения оригинала тем белорусам, кто желает изучить наш язык или уже изучил его. Даже, не выходя за национальные границы, сравнение нескольких переводов весьма существенно может продвинуть некоторые полемики. Единожды включив произведение в систему доступного на разных языках знания, мы получаем, тем самым, как материал для умственной работы, так и время для следующей за ней практической работы.

В-четвёртых

речь идёт об экономии труда программистов. Программы, управляющие базой данных, уже содержат идеальный образ обобществлённой работы, то есть реализуют её логику при попадании в сферу разворачивающейся человеческой деятельности. Следовательно, за пределами средств управления базой данных остаётся только особая логика текстологической работы, логика поабзацного связывания. Эта логика выражается в той самой структуре содержимого, которая была предложена ранее. Продолжение этой логики в сфере совместной работы образует типичные роли или наборы прав, нужных реальным людям для выполнения общих задач. Здесь можно придумать диспетчера издательств, диспетчера работ, осматривающего ход связывания абзацев на разных языках, текстолога оригинала, текстолога переводов и прочих лиц в зависимости от того, какими силами начинаются работы. Права в общем случае подразделяются на ознакомление и изменение. Правам подвержены как сами таблицы, так и их содержимое (просмотр, добавление, удаление, модификация). Разумеется, изменение структуры таблиц должно быть весьма редким и обоснованным занятием. А вот изменение содержимого таблиц — это типичная работа. Притом, в развивающейся системе работ должно преобладать добавление содержимого таблиц.

За пределами прав на элементы базы данных и логики совместной работы оставляются принципы, по которым имеющиеся гипертекстовые документы попадают в базу данных, и по которым база данных составляет файлы с цельными произведениями, пригодными для печати или загрузки на устройство с несветящимся экраном. Причём не обязательно это должны быть языковые двойки — довольно просто составлять комплексные документы из 3 и 4 языков. Также работа с привязкой абзацев в две ленты требует специального внешнего вида. Итого, лишь три особых работы остаются в сфере программирования:

1. Занесение готовых произведений в базу данных после их нормализации. Это происходит после очистки от паразитных пустых абзацев, после разметки иноязычных включений(), после определения стилей авторской разметки на основании списка стандартных и единых для всей базы данных стилей оформления текста.

2. Сопоставление абзацев в вариантах произведения на разных языках путём указания абзаца-источника для перевода.

3. Формирование результирующих единообразно оформленных и текстологически нормированных документов. Здесь база данных может формировать готовые html-страницы и выступать частью веб-сервера. Увы, это не моя сфера интересов и здесь легко можно оказаться жертвой предрассудков. Однако то, что результаты запросов к базе данных, будучи целостными произведениями, могут автоматически выдаваться по веб-протоколу это факт. Программа не будет здесь слишком сложной, ибо задачи только в склейке абзацев и подготовке нескольких версий произведения в одном документе для сравнения или справок.

Из результатов 1-й и 2-й работы можно довольно легко составить программу для создания нового перевода.

В-пятых

работа с базой данных — это международное взаимодействие, которое образует субъектов, то есть самостоятельно действующих и самостоятельно думающих людей. Это принципиально важно, и мне очень понравилось, как этот момент описал наш общий мыслитель Зимек, который был носителем сразу немецкой и польской теоретической культуры.

- Ты имеешь в виду его работы о теории межсубъектности?

- Да^[37]. Это постоянное присутствие Другого и потребность решить вопрос его присутствия иным способом помимо драки. Потом про-вокация^[38], произнесение мнения и возвышение его до объективного в цикле диалога. Ведь так налаживается любое международное воздействие. Кроме того, специфический диалог над теоретическими вопросами склоняется в таком случае отнюдь не редко к познанию объективной истины. Разный исторический опыт тоже просеивается здесь сквозь мировую действительность. Следовательно, здесь не получится остаться патриотом.

- А кому, как не мне, знать сколь многим успехам наше польское теоретическое сообщество обязано откидыванию патриотизма.

- О, ты немного забываешь про наш патриотизм, который господствовал с 1933 по 1945 год. Именно поэтому для меня принципиально, что в текстологической работе должен быть организован равноправный диалог. Это означает, что диалог организуется на «территории», которая примерно равноудалена от всех участников и никому не даёт преимуществ. В современном теоретическом процессе с тем наследием, которое мы имеем, этому требованию соответствует эсперанто, позднее, когда экономическое развитие арабских стран, Индии и Китая даст соответствующих глубоких мыслителей, мировым языком для экономического общения станет некая иная, нам пока неизвестная система. Широкого и прямо диалогического общения на эсперанто пока ожидать нельзя, но мелкая библиография, справка, реплики при совместной работе над базой данных — это вполне та сфера, из которой может расширяться как языковая практика эсперанто, так и международное взаимодействие над лучшими произведениями мировой теоретической мысли. Если ранее материальные условия должны были перейти в произведения теоретической мысли, теперь мы должны организовывать материальную жизнь согласно этому концентрированному выводу из её собственной истории — истории человечества, взятой с точки зрения успешной в своей целостности практики по изменению всех общественных условий. Теперь первый шаг должен быть связан с письменностью, ибо намечается небольшое пробуждение общественных сил, которые не могут действовать без того, чтобы без иллюзий не разобраться в своём положении. База данных с обобществлением произведений письменности по теоретическому мышлению — это отличное средство начать такую работу. У нашего Буркбергского мыслителя^[39] в той работе, которую я нашёл большое удовольствие прочесть, есть цитата Диодора Сицилийского о письменности: «Только благодаря письму мертвые сохраняются в памяти живых, а живущие вдалеке друг от друга общаются между собой, как будто бы они стояли рядом». Нам как раз и нужно не только сохранение мёртвых в памяти живых, ибо не хватит никакой жизни повторять их ошибки, но и общение живущих вдалеке друг от друга. Жизненно нужно для укрепления движения общение желающих обретать самостоятельное мышление на основе бережного штудирования первоисточников. Нужна постоянная доступность множества живых нравственных и теоретических примеров для тех, кто только закрепляется на позиции партии мышления, противостоящей партии порядка. Нужно много рабочих рук, соединённых с лучшими произведениями разума, позволяющего познать и преобразовать общественную ситуацию в самой её основе.

Пролетарии всех стран, соединяйтесь!

---

1. Удивительно, но кофессиональные школы имеют, по наблюдениям в Польше, менее кретинизирующий характер и обычно менее замкнуты в монастырском смысле, чем общегражданские. ↩︎

2. О результатах этого замечательного педагога, уничтожившего цепью небольших изобретений почти весь школьный формализм удалось узнать только после того, как был выучен украинский язык. ↩︎

3. Ludwig Andreas Feuerbach: Abälard und Heloise oder Der Schriftsteller und der Mensch. Aphorismen (1834). Людвиг Андреас Феербах: Абеляр и Элоиза или Писатель и Человек. Афоризмы (1834). Книга в фотокопии. Многие сверенные цитаты приводятся по статье Писатель и человек. Далее все цитаты из этой книги, если отдельно не указано другое. ↩︎

4. Тем, кто знаком с польским языком предлагается ознакомится с воззванием СКФМ, текст которого сейчас едва-ли доступен публично (грамматические доработки августа 2005, сам текст, похоже, с марта или апреля того же года). Воззвание содержит в себе указание на конкретные меры по налаживанию текстологической работы.

   APEL SKFM (UW)

   Od tzw. transformacji ustrojowej roku 1989 postępuje w zastraszającym tempie proces usuwania w całym kraju z bibliotek i czytelni dzieł klasyków marksizmu oraz marksistów. Od przemian ustrojowych w Polsce uskuteczniane są także namiętne próby usunięcia marksizmu z obiegu naukowego i intelektualnego jako dyscypliny, metody czy przedmiotu badań. Z tego powodu, we własnym zakresie, staramy się zabezpieczyć dostępność literatury marksistowskiej.

   Zwracamy się do wszystkich nam życzliwych z apelem o pomoc w opracowaniu elektronicznym tekstów marksistowskich. Ambicją Studenckiego Koła Filozofii Marksistowskiej jest jak najszersze udostępnienie, na początku poprzez Internet, klasycznej literatury takich autorów jak Karol Marks, Fryderyk Engels, Paul Lefargue, Jerzy Plechanow, Róża Luksemburg, Włodzimierz Lenin, György Lukács, Antonio Gramsci, i wielu, wielu innych. To przedsięwzięcie wymaga jednak dużo pracy; uda się je zrealizować tylko wspólnymi siłami.

   Wymaganiem wobec zainteresowanych pomocą jest posiadanie dostępu do Internetu, posiadanie zainstalowanego na komputerze programu ABBYY FineReader w wersji min. 6.0 a także sumienność i dokładność wykonywanej pracy. Nie jest wymagane posiadanie skanera.

   Studenckie Koło Filozofii Marksistowskiej nawiąże także współpracę z osobami znającymi dobrze języki obce. Przede wszystkim poszukujemy osób sprawnie posługujących się językiem angielskim. Dysponujemy bardzo dużą ilością klasycznych tekstów marksistowskich, dotychczas nie przetłumaczonych na język polski, jak również chcemy udostępnić szerokim rzeszom odbiorców współczesną literaturę inspirowaną myślą Marksa i innych marksistów, która masowo powstaje w krajach Europy Zachodniej i w Stanach Zjednoczonych. ↩︎

5. Вот этот список в первоначальном варианте:

   Lista lektur

   1. Karol Marks, Przyczynek do krytyki heglowskiej filozofii prawa (1843 rok)
   2. Karol Marks, W kwestii żydowskiej (1843 rok)
   3. Karol Marks, Rękopisy ekonomiczno-filozoficzne z 1844 roku (1844 rok)
   4. Karol Marks / Fryderyk Engels, Święta rodzina, czyli krytyka krytycznej krytyki (1844 rok)
   5. Fryderyk Engels, Położenie klasy robotniczej w Anglii (1845 rok)
   6. Karol Marks, Tezy o Feuerbachu (1845 rok)
   7. Karol Marks / Fryderyk Engels, Ideologia niemiecka (1845/1846 rok)
   8. Karol Marks, Praca najemna i kapitał (1847 rok)
   9. Karol Marks, Nędza filozofii (1847 rok)
   10. Fryderyk Engels, Zasady komunizmu (1847/1848 rok)
   11. Karol Marks / Fryderyk Engels, Manifest komunistyczny (1848 rok)
   12. Fryderyk Engels, Wojna chłopska w Niemczech (1850 rok)
   13. Karol Marks, Walki klasowe we Francji od 1848 do 1850 roku (1850 rok)
   14. Karol Marks, Osiemnasty Brumaire'a Ludwika Bonaparte (1851/1853 rok)
   15. Karol Marks, Zarys krytyki ekonomii politycznej („Grundrisse der Kritik der Politischen Ökonomie") (1857-1859 rok)
   16. Karol Marks, Przyczynek do Krytyki ekonomii politycznej (Przedmowa) (1859 rok)
   17. Fryderyk Engels, Karol Marks: "Przyczynek do krytyki ekonomii politycznej" (1859 rok)
   18. Karol Marks, Płaca, cena i zysk (1865 rok)
   19. Karol Marks, Kapitał. Krytyka ekonomii politycznej. Tom I (1867 rok)
   20. Józef Dietzgen, Istota pracy umysłowej człowieka (1869 rok)
   21. Karol Marks, Wojna domowa we Francji (1871 rok)
   22. Karol Marks, Krytyka Programu Gotajskiego (1875 rok)
   23. Fryderyk Engels, Dialektyka przyrody (1873-1882 rok)
   24. Fryderyk Engels, Rozwój socjalizmu od utopii do nauki (1877 rok)
   25. Fryderyk Engels, Anty-Dühring (1877 rok)
   26. August Bebel, Kobieta i socjalizm (1879 rok)
   27. Fryderyk Engels, Pochodzenie rodziny, własności prywatnej i państwa (1884 rok)
   28. Fryderyk Engels, Ludwik Feuerbach i zmierzch klasycznej filozofii niemieckiej (1886 rok)
   29. Karol Kautsky, Nauki ekonomiczne Karola Marksa popularnie przedstawione i objaśnione (1886 rok)
   30. Józef Dietzgen, Dorobek filozofii (1887 rok)
   31. Karol Kautsky, Tomasz More i jego utopia (1888 rok)
   32. Jerzy Plechanow, W sześćdziesięciolecie śmierci Hegla (1891 rok)
   33. Paul Lafargue, Komunizm i ewolucja ekonomiczna (1892 rok)
   34. Ludwik Krzywicki, Idea a Życie. Z wczesnej publicystyki (1883-1892 rok)
   35. Franciszek Mehring, Legenda o Lessingu (1893 rok)
   36. Franciszek Mehring, O materializmie historycznym (1893 rok)
   37. Jerzy Plechanow, Przyczynek do zagadnienia rozwoju monistycznego pojmowania dziejów (1894 rok)
   38. Paul Lafargue, Rewolucja a przemiany języka francuskiego. Studia nad pochodzeniem współczesnej burżuazji (1894 rok)
   39. Włodzimierz I. Lenin, Kto to są "przyjaciele ludu" i jak oni wojują przeciwko socjaldemokratom? (1894 rok)
   40. Włodzimierz I. Lenin, Treść ekonomiczna narodnictwa i jej krytyka w książce pana Struwego (Odzwierciedlenie marksizmu w literaturze burżuazyjnej) (1894 rok)
   41. Paul Lafargue, Idealizm i materializm w pojmowaniu dziejów (1895 rok)
   42. Jerzy Plechanow, Przyczynki do historii materializmu (1896 rok)
   43. Jerzy Plechanow, O materialistycznym pojmowaniu dziejów (1897 rok)
   44. Jerzy Plechanow, Bieliński a "rozumna rzeczywistość" (1897 rok)
   45. Jerzy Plechanow, O roli jednostki w historii (1898 rok)
   46. Włodzimierz I. Lenin, Nasz program (1899 rok)
   47. Róża Luksemburg, Reforma socjalna czy rewolucja? (1899 rok)
   48. Antonio Labriola, Szkice o materialistycznym pojmowaniu dziejów (1895/1899 rok)
   49. Paul Lafargue, Badania nad pochodzeniem pojęcia sprawiedliwości i pojęcia dobra (1900 rok)
   50. Kazimierz Kelles-Krauz, Kryzys marksizmu (1900 rok)
   51. Kazimierz Kelles-Krauz, Ekonomiczne podstawy pierwotnych form rodziny (1900 rok)
   52. Kazimierz Kelles-Krauz, Czym jest materializm ekonomiczny? (1901 rok)
   53. Kazimierz Kelles-Krauz, Dialektyka społeczna w filozofii Vica (1901 rok)
   54. Włodzimierz I. Lenin, Co robić? (1901/1902 rok)
   55. Jerzy Plechanow, Materialistyczne pojmowanie dziejów (1901 rok)
   56. Jerzy Plechanow, Wstęp do przekładu pracy Fryderyka Engelsa "Rozwój socjalizmu naukowego" (1902 rok)
   57. Antonio Labriola, Historia, filozofia, socjologia i materializm historyczny (1902/1903 rok)
   58. Kazimierz Kelles-Krauz, Wiek złoty, stan natury i rozwój w sprzecznościach (1903 rok)
   59. Stanisław Brzozowski, Filozofia czynu (1903 rok)
   60. Paul Lafargue, Determinizm ekonomiczny Karola Marksa (1903 rok)
   61. Franciszek Mehring, Historia socjaldemokracji niemieckiej (1903/1904 rok)
   62. Włodzimierz I. Lenin, Jeden krok naprzód, dwa kroki wstecz (1904 rok)
   63. Kazimierz Kelles-Krauz, Comtyzm i marksizm (1904 ok)
   64. Stanisław Brzozowski, Monistyczne pojmowanie dziejów i filozofia krytyczna (1904 rok)
   65. Włodzimierz I. Lenin, Dwie taktyki socjaldemokracji rosyjskiej w rewolucji demokratycznej (1905 rok)
   66. Stanisław Brzozowski, Drogi i zadania nowoczesnej filozofii (1906 rok)
   67. Karol Kautsky, Etyka w świetle materialistycznego pojmowania historii (1906 rok)
   68. Abram Deborin, Wstęp do filozofii materializmu dialektycznego (1907 rok)
   69. Stanisław Brzozowski, Materializm dziejowy jako filozofia kultury (1907 rok)
   70. Stanisław Brzozowski, Epigenetyczna teoria historii (1907 rok)
   71. Jerzy Plechanow, Podstawowe zagadnienia marksizmu (1908 rok)
   72. Włodzimierz I. Lenin, Marksizm a rewizjonizm (1908 rok)
   73. Karol Kautsky, Pochodzenie chrześcijaństwa (1908 rok)
   74. Ludwik Krzywicki, W otchłani (1909 rok)
   75. Stanisław Brzozowski, Prolegomena filozofii "pracy" (1909 rok)
   76. Włodzimierz I. Lenin, Materializm a empiriokrytycyzm (1909 rok)
   77. Stanisław Brzozowski, Anty-Engels (1910 rok)
   78. Jerzy Plechanow, Karol Marks a Lew Tołstoj (1911 rok)
   79. Jerzy Plechanow, Poglądy filozoficzne Aleksandra Hercena (1912 rok)
   80. Jerzy Plechanow, Reakcja przeciw wolnościowej filozofii XVIII wieku na Zachodzie i w Rosji (w:Historia rosyjskiej myśli społecznej, tom 1)
   81. Róża Luksemburg, Akumulacja kapitału (1913 rok)
   82. Ludwik Krzywicki, Rozwój społeczny wśród zwierząt i u rodzaju ludzkiego (1913 rok)
   83. Ludwik Krzywicki, Rozwój moralności (1913 rok)
   84. Włodzimierz I. Lenin, Losy historyczne nauki Karola Marksa (1913 rok)
   85. Włodzimierz I. Lenin, Trzy źródła i trzy części składowe marksizmu (1913 rok)
   86. Włodzimierz I. Lenin, Karol Marks. Krótki szkic biograficzny... (1914 rok)
   87. Ludwik Krzywicki, Ustroje społeczno-gospodarcze w okresie dzikości i barbarzyństwa (1914 rok)
   88. Włodzimierz I. Lenin, Zeszyty filozoficzne (1914-1916 rok)
   89. Włodzimierz I. Lenin, Imperializm jako najwyższe stadium kapitalizmu (1916 rok)
   90. Włodzimierz I. Lenin, Tezy kwietniowe (1917 rok)
   91. Włodzimierz I. Lenin, Państwo a rewolucja (1917 rok)
   92. Róża Luksemburg, Rewolucja rosyjska (1918 rok)
   93. Włodzimierz I. Lenin, Rewolucja proletariacka a renegat Kautsky (1918 rok)
   94. Nikołaj Bucharin / Jewgienij Preobrażenski, Abecadło komunizmu (fragmenty) (1919 rok)
   95. Nikołaj Bucharin, Ekonomika okresu przejściowego (1920 rok)
   96. Włodzimierz I. Lenin, Dziecięca choroba lewicowości w kominizmie (1920 rok)
   97. Nikołaj Bucharin, Nowy kierunek polityki ekonomicznej (1921 rok)
   98. Gyorgy Lukacs, Historia i świadomość klasowa (1919/1923 rok)
   99. Włodzimierz I. Lenin, List do Zjazdu (1922/1923 rok)
   100. Karl Korsch, Marksizm i filozofia (1923 rok)
   101. Ludwik Krzywicki, Idea a Życie (1923 rok)
   102. Anatol Łunaczarski, Sztuka jako zjawisko społeczne (1924 rok)
   103. Gyorgy Lukacs, Lenin. Studium struktury myśli (1924 rok)
   104. Józef Stalin, O podstawach leninizmu (1924 rok)
   105. Józef Stalin, Rewolucja październikowa a taktyka komunistów rosyjskich (1924 rok)
   106. Jewgienij Preobrażenski, Prawo pierwotnej akumulacji socjalistycznej (1925 rok)
   107. Jewgienij Preobrażenski, Prawo wartości w gospodarce radzieckiej (1925 rok)
   108. Józef Stalin, Przyczynek do zagadnień leninizmu (1926 rok)
   109. Ludwik Krzywicki, Wstęp do historii ruchów społecznych (1926 rok)
   110. Karol Kautsky, Materialistyczne pojmowanie dziejów (1927 rok)
   111. Lew Trocki, Czym jest permanentna rewolucja? Tezy podstawowe (1930 rok)
   112. Karol Korsch, Stan obecny "Marksizmu i filozofii". Także antykrytyka (1930 rok)
   113. Anatol Łunaczarski, Metoda materializmu dialektycznego w historii literatury (1933 rok)
   114. Lew Trocki, Klasowy charakter państwa radzieckiego (1933 rok)
   115. Ludwik Krzywicki, Społeczeństwo pierwotne, jego rozmiary i wzrost (1934 rok)
   116. Lew Trocki, Państwo radzieckie a kwestia termidora i bonapartyzmu (1935 rok)
   117. Lew Trocki, Zdradzona rewolucja (1936 rok)
   118. Lew Trocki, Stalinizm a bolszewizm (1937 rok)
   119. Antonio Gramsci, Zagadnienia materializmu historycznego (pisane między 1926-1937 rok)
   120. Antonio Gramsci, Nowoczesny Książę (pisane między 1926-1937 rok)
   121. Józef Stalin, O materializmie dialektycznym i historycznym (1938 rok)
   122. Lew Trocki, Ich moralność i nasza (1938 rok)
   123. Lew Trocki, Program Przejściowy (1938 rok)
   124. Paul M. Sweezy, Teoria rozwoju kapitalizmu (1942 rok)
   125. Gyorgy Lukacs, Balzac, Stendhal i Zola (1945 rok)
   126. Józef Stalin, Marksizm a zagadnienia językoznawstwa (1950 rok)
   127. Józef Stalin, Ekonomiczne problemy socjalizmu w ZSRR (1952 rok)
   128. Lucien Goldmann, Nauki humanistyczne a filozofia (1952 rok)
   129. Gyorgy Lukacs, Od Goethego do Balzaka (1934-1955 rok)
   130. Ludwik Krzywicki, Pierwociny więzi społecznej (1957 rok)
   131. Louis Althusser / Etienne Balibar, Czytanie "Kapitału" (1968 rok)
   132. Lucien Seve, Marksizm i teoria osobowości (1969 rok)
   133. Lucien Goldmann, Lukacs i Heidegger. Wstęp (1970 rok)
   134. Gyorgy Lukacs, Wprowadzenie do ontologii bytu społecznego (1971 rok)
   135. Louis Althusser, W odpowiedzi Johnowi Lewisowi (1972 rok)
   136. Lucio Colletti, Marksizm i dialektyka (1974 rok)
   137. Lucien Seve, Próba wprowadzenia do filozofii marksistowskiej (1980 rok)
   ↩︎

6. По оценкам на март 2018 года — более 170, менее 210. ↩︎

7. Эпикур. ↩︎

8. Цитируется полностью в версии 25 мая 2006 года (тогда были в разгаре переговоры между варшавским и краковским самообразовательным кругом). ↩︎

9. www.uj.edu.pl — strona główna Uniwersytetu Jagiellońskiego.

   www.iphils.uj.edu.pl — strona Instytutu Filozofii Uniwersytetu Jagiellońskiego.

   www.marxists.org — strony Internetowego Archiwum Marksizmu (Marxists Internet Archive), zawierającego setki prac klasyków marksizmu w różnych językach świata, w tym polskim.

   www.mlwerke.de — strona z najwybitniejszymi dziełami z dziedziny marksizmu-leninizmu (w języku niemieckim).

   www.sozialistische-klassiker.org — kolejna biblioteka internetowa grupująca teksty marksistowskie, inspirowane myślą marksistowską oraz te, które wpłynęły na powstanie marksizmu (m.in. klasyczna filozofia niemiecka) — w języku niemieckim, angielskim oraz francuskim.

   www.filozofia.uw.edu.pl/skfm — strona Studenckiego Koła Filozofii Marksistowskiej (Uniwersytet Warszawski), bratniego koła naukowego z Warszawy. ↩︎

10. Собственный сайт журнала „RotFuchs“ в отношении архива воспроизводит все тенденции немецкой текстологической работы. Самые ранние номера присутствуют в фотокопии, ибо формирующие файлы были утрачены. Позднее появляются нормализованные pdf, ещё позднее к ним добавляются обособленные гипертексты (html) для каждой статьи.

    К февралю 2007 года список выглядел так:

    Altvater, Elmar; Bauer, Otto; Bordiga, Amadeo; Brecht, Bertold; Cannon, James P.; Celan, Paul; Chomsky, Noam; Dutschke, Rudi; Einstein, Albert; Eisner, Kurt; Engels, Friedrich; Forrester, Viviane; Gramsci, Antonio; Grant, Ted; Guevara, Ernesto; Hegel, G.W.F.; Heijenoorth, Jean van; Heine, Heinrich; Herwegh, Georg; Kant, Immanuel; Keynes, John Maynard; Kisch, Egon Erwin; Klein, Wolfram; Klein, Naomi; Kollontai,Alexandra; Krupskaya, Nadezdha; Kurz, Robert; Lafargue, Paul; Landauer, Gustav; Liebknecht, Karl; Liebknecht, Wilhelm; Lenin, V. I.; Lonodon, Jack; Lucacs, Georg; Luxemburg, Rosa; Majakowskij,Wladimir; Mandel, Ernest; Marx, Karl; Meinhof, Ulrike Marie; Mehring, Franz; Moore, Thomas; Morrow, Felix; Morris, William; Münzer, Thomas; Mühsam, Erich; Negri, Antonio; Orwell, George; Plechanow, Georgi; Radek, Karl; Rote Armee Fraktion; Reed, John; Schui, Herbert; Serge, Victor; Trotzki, Natalia Sedowa; Trotzki, Leo; Tucholsky, Kurt; Weinert, Erich; Wright, John G.; Zetkin, Clara ↩︎

11. Англ. "Areopagitica; A speech of Mr. John Milton for the Liberty of Unlicenc'd Printing, to the Parlament of England" (1644), в оригинале: "AREOPAGITICA / A SPEECH OF Mr JOHN MILTON For the Liberty of Unlicenc'd PRINTING To the Parliament of ENGLAND" «Ареопагитика: Речь господина Джона Мильтона в пользу свободы безлицензионной печати к Парламенту Англии». См. в разных видах.

    Привожу несколько более широкий, чем у Фейербаха, контекст после любезной консультации товарища, специализирующегося на английской коммунистической литературе:

    В кратком изложении в указанном источнике текст в составе: II. Origin of the Restrictions on Printing / Pp. 6-15. I deny not, but that it is of greatest concernment... the harm that thence proceeds.

    I grant that the behaviour of books, like that of men, must be watched. Books are not absolutely dead things; they have a potency of life in them to be as active as that soul was whose progeny they are. But then they are more than living; a good book is the precious life-blood of a master-spirit, embalmed and treasured up on purpose to a life beyond life. The destruction of a good book ends not in the slaying of an elemental life, but strikes at that ethereal and fifth essence, the breath of reason itself,-slays an immortality rather than a life.

    В обосновывающем тексте Мильтона есть ещё более развёрнутая формулировка:

    Many a man lives a burden to the earth; but a good book is the precious life-blood of a master-spirit, embalmed and treasured up on purpose to a life beyond life. It is true, no age can restore a life, whereof, perhaps, there is no great loss; and revolutions of ages do not oft recover the loss of a rejected truth, for the want of which whole nations fare the worse. We should be wary, therefore, what persecution we raise against the living labours of public men, how we spill that seasoned life of man preserved and stored up in books; since we see a kind of homicide may be thus committed, sometimes a martyrdom; and if it extend to the whole impression, a kind of massacre, whereof the execution ends not in the slaying of an elemental life, but strikes at that ethereal and fifth essence, the breath of reason itself; slays an immortality rather than a life. ↩︎

12. В стенограмме на немецком языке — Пер. ↩︎

13. Речь идёт в основном о работе «Две модели межсубъектности» Марека Яна Семека. Её перевод см. http://propaganda-journal.net/bibl/Siemek._Dve_modeli_mezhsubiektnosti.html — Пер. ↩︎

14. Нем. Elba und Oder — Пер. ↩︎

15. Российская терминология см. https://www.intuit.ru/EDI/13_04_16_2/1460499679-408/tutorial/296/objects/4/files/04-01.jpg. Пример изображения базы данных http://kursak.net/wp-content/uploads/2017/04/clip_image0533.jpg — Пер. ↩︎

16. Пример таблицы элементарных типов для платной программы Oracle https://www.promotic.eu/pl/pmdoc/Subsystems/Db/Oracle/DataTypes.htm или https://www.promotic.eu/cz/pmdoc/Subsystems/Db/Oracle/DataTypes.htm — Пер. ↩︎

17. Цифрами помечаются отдельные элементы, хранящиеся вместе и требующие выбора типа данных — Ред. ↩︎

18. Безбумажным — Ред. ↩︎

19. Текст противодовода к данному фрагменту беседы

    «Пример с белорусами не очень удачен. Ведь они все прекрасно читают и разговаривают на русском языке, на котором, кстати написаны почти все более или менее важные работы украинских представителей теоретической мысли, так что проблемы с получением доступа литературе на русском языке у них нет и в ближайшее время, похоже, не будет. Этот пример может только запутать читателей или породить подозрение то ли в непонимании ситуации в Белоруссии, то ли, еще хуже, в нежелании ее принимать такой, как она сейчас есть, по каким-то соображениям. Даже если это соображения необходимости появления теоретической литературы на белорусском языке, то эту необходимость нельзя путать с проблемой доступа белорусов к русскоязычной литературе, а лучше рассматривать отдельно. Пока, похоже, ситуация такова, что в Белоруссии белорусский язык в политической, а уж, тем более, в теоретической сфере, является скорее символом даже не просто белорусского национализма, а белорусского национализма, спонсируемого из западных источников, хотя сегодняшняя власть тоже старается этот символ использовать». ↩︎

20. Имеется ввиду ирландский эмигрант Einde O'Callaghan, обучавшийся в Лондоне и осевший в Германии в начале 1990-х годов. Он имеет немалые заслуги во взаимном информировании здоровых теоретических элементов Британии, Ирландии и обеих Германий. По политическим взглядам оппортунист (Die Linke). ↩︎

21. Этот польский термин и соответствующий ему немецкий термин (Der einfach Text, откуда жаргонизм — «сравнить айнфахи») не имеют адекватного российского перевода. Белорусские варианты — «тэкставы экстракт», «тэкставая выцяжка», английский вариант plain text. За исключением исторических стандартов речь всегда идёт о простой последовательности символов Уникода без разметки курсивом, разрядкой, подчёркиваний, сносок, выделения фона и т. д. — Пер. ↩︎

22. Т. н. слова-связки. ↩︎

23. Литовская товаришка. Псевдоним. ↩︎

24. Палецкис — один из лидеров «Фронтас...» — социалистической политической организации на Литве. ↩︎

25. На август 2018 года материалы проекта «K@pitał» недоступны. См. http://marksizm.edu.pl/projekty/kpital/ Домен, на который ссылается большинство текстов, то есть www.dyktatura.info отсоединён по истечении времени выкупа в мае 2018 года и ныне не контролируется участниками текстологического проекта. Судьба файлов неизвестна — Ред. ↩︎

26. Официальный лозунг «Нас 52 мільйони» давно не актуален. Кроме того, товарищ Frosch неисправимый оптимист — крайние оценки предполагают, что в границах континентальной Украины (за вычетом «территории АТО») более полугода в год в 2018 году проживали от 37 до 25(!) миллионов людей — Ред. ↩︎

27. Это не соответствует действительности. В реальности тов. Frosch не имел сведений о продвижении украинских текстологических работ — Ред. ↩︎

28. Имеется ввиду статья «Ленин и прислужники» 2007 года по поводу поверхностной книги С. Жижека. ↩︎

29. Конференция состоялась (см. http://siemek.net/conference/ ) 25-27 мая 2018 года и в итоге был допущен немецкий язык для некоторых почётных выступающих — Ред. ↩︎

30. Сведения снова неточны. Pdf, сильно приближенный к гипертексту создан и размещён по адресу http://sokrat.online/uploads/files/books/KM_1_tom_min.pdf — Ред. ↩︎

31. Некто М. Н. Бычков — российский текстолог-любитель, создавший большую часть нормализованных гипертекстов имеющихся работ Н. Г. Чернышевского. По государственному заказу относительно недавно был создан ненормализованный гипертекст с обширными дефектами. Точные данные в нашей работе «О наследии Чернышевского». Результаты работ Бычкова см. также http://lib.ru/LITRA/CHERNYSHEWSKIJ/ch0_1.txt_with-big-pictures.html и др. — Пер. ↩︎

32. Подзаголовок от переводчика. В звукозаписи и стенограмме здесь нет перерыва — Пер. ↩︎

33. Цитата из Ludwig Andreas Feuerbach: Abälard und Heloise oder Der Schriftsteller und der Mensch. Aphorismen (1834). ↩︎

34. Иронически имеется ввиду отнимающий много времени заработок на должностях, не приносящих никакой общественной пользы, но только прибавочную стоимость — Пер. ↩︎

35. Ке́чуа — коренной язык Южной Америки, связанный с инкской государственностью. Долгое время был официальным в вице-кололевстве Перу. В настоящее время считается, что для абсолютной понимаемости (охват более 99,5% населения) в Южной Америке достаточно знать четыре языка: испанский кастильский, португальский, кучуа и гуарани (по порядку уменьшения количества носителей) — Пер. ↩︎

36. Немецкого — Пер. ↩︎

37. Речь идёт в основном о работе «Две модели межсубъектности» Марека Яна Семека. Её перевод см. http://propaganda-journal.net/bibl/Siemek._Dve_modeli_mezhsubiektnosti.html — Пер. ↩︎

38. У Семека в работе игра слов основная на латинском корне voko, означающим произнесение и приставке pro — перед, предварительно — Пер. ↩︎

39. Людвиг Андреас Фейербах. ↩︎