О партийной молодежи. Часть 2
2011-09-04 Александр Чернышев
Так как же привлечь молодежь в партию коммунистов?
Во-первых, понять, что никакие манипуляции и искусственные технологии не дадут вам настоящих партийцев. Хотя членов партии или комсомола, может быть, дадут, но до поры до времени.
Во-вторых, понять, что партия — это не базар, где вечная толкотня. Настоящую партийность не купишь ни за какие деньги.
В-третьих, понять, что партийность — удел немногих, а сегодня таковых вообще наперечет. Поизучайте опыт борьбы Ленина с филистерством (беспартийностью, надпартийностью, надклассовостью) отдельных лидеров, течений в партии. Как берег Ленин коммунистическую идентичность партии! Это и помогло победить в 1917 г. Потеря ее привела к разгрому партии в 1991-м.
В-четвертых, понять, что к политике обычные люди обращаются, как правило, не в первую очередь, а чаще всего именно как к последнему средству решения своих проблем. Поэтому партийцы для них всегда будут уникумами, каких немного, и в силу этого факта и благодаря ему способными организовать и направить движение широких беспартийных масс, стать действительным политическим авангардом.
В-пятых, нельзя идти на поводу у массы. Даже церковь стремится возвысить человека до божественного, а не опустить бога на грешную землю. Не сколько ты привел в партию человек, должно спрашиваться у члена партии, а сколько настоящих коммунистов вступило в наши ряды по твоей рекомендации. И за эту рекомендацию надо нести ответственность. Чтобы не попадали в партию семигины, селезневы и им подобные.
В-шестых, нельзя бежать впереди телеги. Нельзя сделать человека убежденным коммунистом, если он не то чтобы Маркса не читал, вообще в политике нуль. Еще Ленин много писал (почитайте «Что делать?») о том, как пролетариат придет в политическую борьбу, или как, например, студенты. Пролетариат — через экономическую борьбу, студенчество — через борьбу за академические права. И только потом при определенных условиях, которые могут и не сложиться, массовое обращение к политике как к таковой выдвинет задачу, кого и как привлечь именно к коммунистической политике.
В этом плане Ленину было и легче и труднее. Труднее, потому что приходилось быть на нелегальном положении, не было компьютеров, мобильных телефонов, интернета, звукозаписывающих установок, чего, возможно, хватает сегодня КПРФ. Но зато Ленин мог рассчитывать на массовое общественное, и в первую очередь, на рабочее, движение, растущее классовое сознание пролетариата. При этом пролетариат учился политическому опыту сам, на своей, извините, шкуре. А у нас сегодня чему учится пролетариат? Не думаю, что те, кто сегодня выходят перекрывать федеральные трассы, дружно записываются КПРФ (хотя, я убежден, что именно в такой борьбе, а не на фестивалях по брейк-дансу и будут проявлять себя потенциальные лидеры, осознанные борцы).
У нас сегодня пролетариат даже до кружкового этапа развития рабочего движения подняться не может, а студент не может отстоять свое право на качественное и дешевое питание в студенческой столовой, а вы хотите, чтоб они сразу в партию побежали. Пусть хотя бы создадут для начала свои дееспособные профессиональные организации. А партия может и должна им в этом помочь. Надо только отдавать себе отчет, что любая борьба проходит через целый ряд промежуточных этапов, прежде чем поднимется до уровня политической, а тем более коммунистической борьбы. Но только в борьбе, а не в промоушен-акциях, вы обнаружите по-настоящему и по-хорошему буйных. Это будут штучные, извините, экземпляры. Но это будет тот «тончайший слой», без которого у коммунистической партии, как показала ее история, нет будущего.
За этих и только за этих людей надо хвататься. С ними и надо работать. СИСТЕМАТИЧЕСКИ. При этом не тащить сразу в партию и тем более не требовать того, на что они морально или политически не готовы. Начать с элементарного. Дали почитать партийную газету, но обязательно затем обсудить прочитанное. Не готов усваивать сразу Маркса, прочитай листовку, но обязательно обсуди прочитанное с партийцами. А что происходит? Возник некий человек на акции, дали агитку и оставили. Сегодня надо работать на уровне выработки рефлекса, люди нуждаются в постоянном подкреплении. Они чувствуют, что что-то в их жизни не так, а как должно быть — не знают. Я это вижу, разговаривая на каждом семинарском занятии со студентами.
Спрашивать с каждой первичной организации, не сколько приняли новых членов, а строго за индивидуальную работу: с каким числом людей поговорили, на какую тему, что дали почитать, что понял и чего не понял собеседник. Начните со своих детей и внуков. Что они читают? Не каждый партиец читает коммунистическую прессу, что вы хотите от молодежи? Не структуры надо создавать (за 90-е гг. насоздавали, и что?), а каждого партийца приставить к конкретному человеку «из массы», кто хоть сколько-нибудь проявляет интерес к общественной проблематике. И говорить, говорить, говорить. За словом последует дело.
Молодежь, уверяю вас как преподаватель, политически сегодня невинна как слеза ребенка, tabula rasa, совершенно некритична и настроена потребительски даже к знаниям. Если Ленин в начале XX века называл студенчество самой отзывчивой к социальным вопросам частью российской интеллигенции, то сегодня к ним она напрочь глуха. Причина этой глухоты состоит в том же, как объяснял отзывчивость молодежи начала ХХ века Ленин, то есть в наличном состоянии общества. Он писал: «Студенчество не было бы тем, что оно есть, если бы его политическая группировка не соответствовала политической группировке во всем обществе, – «соответствовала» не в смысле полной пропорциональности студенческих и общественных групп по их силе и численности, а в смысле необходимой и неизбежной наличности в студенчестве тех групп, какие есть в обществе». (В.И.Ленин. Задачи революционной молодежи. ПСС. Т.7. С.343). И если общество в общем и в целом настроено антиреволюционно и даже контрреволюционно, чего вы требуете от его детей?
Согласитесь, труднее в чем-то убеждать уже убежденного человека. Иметь политические убеждения среди студентов сегодня не модно. Поэтому они подвержены ЛЮБЫМ идеям и штампам, которые предлагает им система образования и к которым они относятся сугубо утилитарно. Более того, эти идеи воспринимаются только в том в случае, если обращены к индивидуальному сознанию, способному воспринимать проблему сугубо как личную, но не как социальную. Всегда удивляет меня одна особенность сознания моих студентов: судить об отдельных поступках человека, но не видеть за ними социального явления. Студентов возмущают факты коррупции и взяточничества, но они готовы согласиться с тем, что с самим явлением бессмысленно бороться. Они испытывают отвращение к гомосексуалистам, но на просьбу высказать свое отношение к проблеме легализации гомосексуализма пожимают плечами. Их впечатляют состояния российских олигархов, но бессмысленно ожидать от них осознанной позиции по поводу вопиющего социального неравенства в обществе. Они могут выказывать нетерпимость к фактам индивидуальной жестокости и произвола, но совершенно, как принято говорить, толерантны к насилию социальному: к криминальным разборкам, разгонам демонстраций, преследованиям «гастарбайтеров». Они не видят и не хотят видеть, что сама система построена на произволе и насилии.
Но в силу этого социального равнодушия, как это не парадоксально не прозвучит, с ними можно говорить буквально обо всем. Они не способны заразиться чьими-то идеями, но нет среди студентов и агрессии по отношению к каким-то определенным из них. Часто ловлю себя на мысли, что мои «жужжания» (так они называют работу преподавателя на лекции) пролетают большей частью мимо их ушей. Остается надеяться, что и вода камень точит. Так что никакая лобовая акция не принесет желаемого результата, то есть записи в партию, однозначно.
Но вот способны ли коммунисты говорить с молодыми? Что они могут им предложить? Если коммунисты придут к власти, разрешат ли они заниматься бизнесом? Сколько лет будет служба в армии? Можно ли будет поступить в вуз за деньги? Введут государственную цензуру и разрешат ли смотреть «Дом-2»? Можно ли будет свободно выезжать из страны? Не вернут ли обратно государственное распределение выпускников вузов? Уверен, что даже среди коммунистов нет однозначной позиции по этим и другим немаловажным для молодых вопросам. Скажу, что среди студентов, с которыми я обсуждаю эти вопросы, мнения разные.
Как и вообще сегодня молодежь неоднородна. Классово неоднородна. И это неравенство в условиях глобализирующегося капитализма будет только усиливаться. А значит подпитывать радикализм определенной более или менее значительной части молодежи. Заметьте, что политизированной молодежью сегодня могут похвастать всевозможные радикальные группировки: от крайне правых до ультралевых. Есть четкая закономерность: чем более системно настроена и встроена партия, тем труднее ей привлечь именно политизированную молодежь. Поэтому ту молодежь, которую в массовом порядке свозят на всевозможные Селигеры, представляют просто как «общественно активную». Нам нужна именно такая молодежь или все-таки по-партийному настроенная?
Нужно иметь в виду, что объективно режим заинтересован именно в такой, ориентированной на «здоровый образ жизни» (в смысле приемлющей буржуазные ценности), молодежи. Чрезмерно политизированные молодые люди режиму не нужны (разве что только на выборах, да для демонстрации лояльности власти) и даже опасны. Потому что неизбежно они будут ставить неудобные вопросы, снова возникнет повод завздыхать о «нигилистической молодежи», как уже было в начале революционного XX века. Капитал нуждается в «активных и позитивных». Посмотрите, как бьют непозитивную молодежь на оппозиционных митингах, а сколько молодых политузников уже прошли через тюрьмы!
К какой молодежи компартия собирается обращаться и что будет делать с другой молодежью?
Нужно перестать говорить о молодежи в общем. ВООБЩЕ молодежи нет. Есть мальчики-мажоры, «нефтяные дети» и мальчики с рабочих окраин. Понятно, что говорить на одном языке они не могут. Нужно разобраться, какая часть молодых людей наиболее восприимчива к коммунистической партийной программе и пропаганде, а какая — их противников. Помните у Ленина: «Политическая группировка студенчества не может не отражать политической группировки всего общества, и долг всякого социалиста — стремиться к возможно более сознательной и последовательной размежевке политически разнородных групп» (В.И.Ленин. Задачи революционной молодежи. ПСС. Т.7. С.355).
Сомневаюсь, что наша молодежь — это потребляющая публика, завсегдатаи тусовок, дискотек и т.п. Тогда какая? Ответ очевиден: для партии, ставящей цель построить справедливое общество, таковой является рабочая молодежь, потому что справедливость есть классовая пролетарская черта. А если она еще помножена на энергию молодости, то это может дать хороший заряд для борьбы. Поэтому коммунистическая партия должна направить наибольшие усилия на этот слой молодежи, помогать ей организоваться, прояснять права и интересы, активно вовлекать в рабочие организации, выявлять и развивать молодых рабочих лидеров, проявивших себя в реальном деле по защите интересов трудящихся.
С этого и начнется их путь в партию. Сначала взрослые рабочие самоорганизуются, затем в борьбу втянутся их дети. Это будут уже дети, не «рожденные в Советском Союзе», а порождение настоящего российского капитализма. Они уже не так падки на антисоветскую агитацию, как дети перестройки, ибо не могут судить о том времени по своей жизни в нем. Но они уже могут анализировать свою жизнь здесь и сейчас и сравнивать с тем, что было до них. Их выбор будет определяться не тем, сколько стоила колбаса в СССР, а тем, кем реально они имеют шансы стать при нынешнем общественном строе: безработными маргиналами или преуспевающими буржуа. Главное, что сейчас иных альтернатив, кроме в той или иной мере буржуазных, они не видят и не слышат (даже КПРФ признает «рыночную экономику»), а кругом только и разговоры (не важно с каким отношением: положительным или компрометирующим), что про бизнесменов.
Но это пока. Стоит только проявить себя рабочему движению, реально противоборствующему капиталистам, альтернативы, лежащие вне плоскости капитализма, тут же обозначат себя, как проявят себя и их социальные носители. Вот тогда молодым и придется делать свой выбор. Они увидят иной мир в действии. Мир ТРУДА. Реальное же классовое расслоение, которое пока не совсем отчетливо осознается самими молодыми, даст неизбежно проявиться противоречиям, которые коммунисты, если не будут спать, постараются перевести на уровень политически осознанных интересов и реальной политической борьбы.
Любой активной деятельности сначала предшествует осмысление. Но у некоторых партийных активистов до сих пор бытует «р-р-революционная» нетерпимость: если человек в партию не вступает, на партийные акции сразу не выходит, листовки наши для распространения не берет, «щитовые деньги» не платит, значит, для партии бесполезен. Сколько человек таким отношением оказалось потеряно для комдвижения за эти пятнадцать лет? Не все ведь среди них были приспособленцами! А сколько избирателей отвернулось от коммунистов за не один десяток предвыборных кампаний? Вот он объективный результат многолетней работы по привлечению в партию: 600 тыс. членов КПРФ в 90-е и, дай боже, полторы сотни тысяч — сегодня. Очевидно, что применявшиеся до сих пор методы исчерпали себя.
Нужно четко разграничивать партийное и общедемократическое и уметь использовать последнее в партийных целях, постепенно поднимая это массовое движение до уровня коммунистической партийности. А не наоборот, превращая партию в общедемократическое (общенациональное, надклассовое) движение, чем занималась КПСС перед своей политической смертью, и что до сих пор воспроизводит КПРФ.
Да, предлагаемый нами путь не сулит стремительного увеличения партийных рядов. Потому я и выдвигаю на первый план проблему целеполагания. Конечно, если партия собирается и дальше интегрироваться в систему, ей нужны кадры здесь и сейчас. Да и законодательство, чтобы партия могла сохранить место в структурах власти, требует иметь минимальную численность 45 000 членов, не менее 450 членов — в региональных отделениях, которые должны быть зарегистрированы более чем в половине субъектов РФ.
КПРФ стремительно стареет. А значит как «электоральная машина» она изнашивается физически. Ей просто не хватает рабочих рук, способных заниматься чисто технической работой. Какая уж тут высокая партийность, главное успеть собрать подписи, разнести газеты, обеспечить «массовку» на пикете. Буржуазной политической системе нужны кадровые партии, а кадры должны быть молодыми, образованными, да еще лучше за которыми стоят денежные структуры. Они хорошо подкованы в рыночной экономике, владеют в совершенстве маркетинговыми технологиями. Только, ориентируясь на такие кадры, как в таком случае сохранить коммунистическую идентичность партии?
Так вопрос, как привлечь молодежь в партию, трансформируется в более серьезные и принципиальные программные вопросы. Это тот самый случай, когда дело может споткнуться на частности (в вопрос, как привлечь молодежь именно такой частный, производный от общих правил приема в партию вопрос), если не будут решены принципиальные вопросы движения, а именно: вопросы о социально-классовой природе коммунистической партии; о ее системности или несистемности; о соотношении строгой партийности и общедемократического; о предпочтительности для партии роли парламентской оппозиции (которая на самом деле в капиталистическом обществе является придатком буржуазной политической системы) или все-таки роли внепарламентской радикальной оппозиции, возглавляющей растущее рабочее движение, без которого никакой переход к декларируемому социализму невозможен. В конечном счете, это вопросы, ответив на которые компартия может стать или действительным политическим авангардом трудящихся масс, или же она утонет в оппортунистическом болоте в силу того, что коренные интересы движения приносятся в жертву минутным выгодам (например, чтобы подтвердить формальную численность перед органами буржуазной юстиции).
Если для всех коммунистов не будет ясности и единства по этим целеполагающим вопросам, то мы не ответим и на вопрос, как привлечь действительно коммунистическую молодежь в партию.