Ближневосточная политика СССР. Часть 2. Позиция СССР по отношению к курдскому движению

2016-04-09 Максим Лебский

Первая часть.

Какова же была позиция СССР по отношению к курдскому движению в арабских странах? Исследователь М. С. Лазарев называет советскую поддержку курдов «условной и ограниченной»[1]. Это объяснялось тем, что советское руководство в своей политике на Ближнем Востоке сделала основную ставку на режимы арабских националистов. «Странным образом», арабские националисты в своих странах бросали сотни коммунистов в тюрьмы, но на это советские чиновники предпочитали закрывать глаза.

Советские политики, за редким исключением, крайне слабо знали местную региональную специфику и не имели долгосрочной стратегии действий. Первый заместитель заведующего Международным отделом ЦК КПСС К. Н. Брутенц пишет: «Существовала ли какая-либо советская стратегия в отношении развивающихся стран? Франсис Фукуяма в двух статьях отвечает на этот вопрос утвердительно. Однако если понимать под стратегией четко очерченную концепцию, ясно сформулированные цели и средства их реализации, основанные на тщательном подсчете своих и противника возможностей, то о ней говорить не приходится. Более того, в этом ракурсе проблема развивающихся стран на политическом уровне вообще не обсуждалась»[2].

Очень интересное объяснение одной из причин создания ОАР выдвинул Е. М. Примаков. Согласно его точке зрения, руководство Сирии и Египта согласилось на создание единого государства в первую очередь для того, чтобы предотвратить взятие коммунистами власти в Сирии[3]. Данное мнение подтверждает факт обрушившихся на сирийскую компартию репрессий после создания ОАР. Тогда же Насер снял с поста начальника генерального штаба сирийской армии Арифа Бизри, симпатизировавшего коммунистам. Брутенц пишет: «…в момент, когда коммунисты сидели в тюрьмах, подвергались истязаниям, Насеру и вице-президенту ОАР маршалу Амеру были присвоены звания Героя Советского Союза и вручены ордена Ленина»[4].

Имеющиеся факты подтверждают, что определяющее значение в выборе союзников для Советского Союза играли не социалистические преобразования в ближневосточных странах (это был сопутствующий факт), а антиамериканская направленность их внешней политики. Проблема состояла в том, что «дружественные арабские страны» двигались по пути социализма не через построение диктатуры пролетариата, а своим, весьма своеобразным путем. Для того чтобы идеологически обосновать советскую помощь странам третьего мира, была выдвинута идея «социалистической ориентации». Согласно советским идеологам, некапиталистический путь развития для колониальных стран представляет собой продолжительный период создания субъективных и объективных предпосылок для перехода к строительству социализма. Существует три конкретно-исторических формы некапиталистического пути: 1)Советская (Узбекистан, Таджикистан); 2) Народно-демократическая (Монголия); 3) Социалистическая ориентация (Сирия, Ирак и др. страны). Авторы словаря по научному коммунизму писали: «Социально-экономической основой некапиталистического пути развития служит, прежде всего, государственный сектор хозяйства, а политической основой — революционно-демократическая власть широкого блока мелкобуржуазных масс, средних социальных слоев, в особенности интеллигенции и служащих, трудового крестьянства, других непролетарских отрядов трудящихся, рабочего класса»[5].

Абдулла Оджалан в 80-е годы подверг критике внешнюю политику Советского Союза в странах третьего мира. Ее основная ошибка — стратегическая поддержка режимов «левого кемализма», следствием чего стало превращение местных компартий в их вспомогательную подпорку[6]. В 20-е годы основным носителем буржуазных реформ в Турции стала армия и чиновничий аппарат. Эти силы способствовали формированию национальной буржуазии и росту внешнеполитического могущества Турции. По мнению Оджалана, Советская Россия была вынуждена пойти на тактическое сотрудничество с Турцией ради прорыва империалистической блокады. В 60-е г. тактическое сотрудничество СССР с буржуазными националистами третьего мира, проявлявшими определенный антиимпериализм, превратилось в стратегический курс. Оджалан: «Тезис о „некапиталистическом пути развития“ стал основой внешней политики Советского Союза, только Китай и Индия не захотели применить его. Применение этого тезиса не ограничивалось лишь периодом между двумя мировыми войнами, оно продолжается до настоящего времени. Есть опыт Среднего Востока, Египта, Судана и Ирака. Буржуазный и мелкобуржуазный радикализм в этих странах получил решительную поддержку. Конечно, вопрос о поддержке не следует понимать ошибочно. Можно и нужно устанавливать отношения с антиимпериалистической стороной мелкобуржуазных движений в таких странах, однако не следует доводить их поддержку до объявления (страны-союзника — М.Л.) социалистической и даже коммунистической, до растворения в них коммунистических партий, до их ликвидации или до самороспуска»[7].

Как уже выше было отмечено, советскому руководству было крайне необходимо теоретически обосновать свой курс на сотрудничество со сторонниками «арабского социализма». Это было важно во многом и потому, что местные компартии были недовольны тем, что Москва видит своих основных союзников в правящих националистических режимах, а не в их лице. Генсек же сирийской компартии Халед Багдаш прямо назвал идею социалистической ориентации «отступлением в сторону оппортунизма»[8]. Е. М. Примаков отмечает: «Главным стимулом для создания теории „социалистической ориентации“ стало стремление укрепить радикальные режимы на Ближнем Востоке, убрать их из-под прицела местных компартий. При этом исходили из того, что эти режимы представляли собой реальную силу. Таким образом, идеология еще раз проявляла себя в прикладном плане в качестве „служанки“ политики»[9].

Во взаимоотношениях СССР с арабскими союзниками диалектически переплетался глобальный и локальный конфликты. Малая война — это противостояние Израиля и арабских стран во главе с Египтом. Большая война — соперничество СССР и США в странах третьего мира.

К. Н. Брутенц пишет: «Применительно к Ближнему Востоку тоже трудно говорить о ясно очерченной советской стратегии. Но некоторые цели несомненны. Прорвавшись сюда во времена Хрущева, Советский Союз стремился закрепиться здесь, набрать очки в глобальном противоборстве с американцами. Соперничество с ними, противодействие их попыткам вытолкнуть отсюда СССР, бесспорно, были нервом нашей ближневосточной политики»[10].

Антиколониальное движение в странах Ближнего Востока развивалось в рамках национально-освободительной борьбы, которую возглавляла мелкая буржуазия и молодое офицерство. Старая социально-экономическая элита, связанная с колониальным прошлым, отстраняется от власти. Но сам государственный аппарат остается прежним, и в недрах нового режима формируется новая военно-бюрократическая буржуазия[11]. Именно эта военная каста является основным противником радикальных антибуржуазных преобразований и старается перенести акцент своей политики с внутренних проблем на конфронтацию с внешним врагом. Как Насер, так и другие арабские лидеры заявляли о надклассовом характере своей власти, объединяющей всех арабов в борьбе против США и Израиля

Е. М. Примаков отмечает: «Однако тот факт, что приверженцы «арабского социализма» рассматривали общество как единую семью, без разделения его на классы и социальные группы, уже по-настоящему отличал его от советского понимания научного социализма и сближал с «исламским социализмом». Преобразования в арабских странах, провозгласивших социалистический выбор, намечались и осуществлялись в интересах такой «единой семьи».

«Г. А. Насер считал «арабский социализм» несовместимым ни с классовым подходом, ни с диктатурой пролетариата, ни с отрицанием религии. Такую характеристику разделяли и другие арабские лидеры, провозгласившие свой «социалистический выбор»[12]

Сокрушительное поражение арабских стран в шестидневной войне разрушило панарабийский проект Насера. Не подкрепленный радикальными антибуржуазными преобразованиями и зараженный крайним национализмом, арабский социализм закономерно выдохся к семидесятым годам.

Советское руководство не желало создавать «горячие точки» в дружественных арабских странах, что могло стать поводом для западного вмешательства. В связи с этим внимание СССР к курдскому вопросу со временем снижается

Арабский национализм неизбежно должен был столкнуться с курдским и в первую очередь это произошло в Ираке. Исследователь Ладжани Н. отмечает: «Позиция СССР в период правления Касема был нейтральной и даже скорее негативной по отношению к курдскому движению, так как политическая «верхушка» СССР считала, что Касем проводит «антиимпериалистическую политику».[13] Е. М. Примаков пишет: «Советское руководство было расположено к Касему, даже когда он начал войну с курдами»[14].

Вышеприведенные слова Примакова наталкиваются на одно противоречие. Если Советский Союз был так расположен к Касему, тогда почему советский разведчик А. В. Киселев в конце 1961 г. повез советское оружие Барзани[15]? По всей вероятности, советское руководство до конца не определилось, на какую сторону встать и решило как-то подбодрить курдов, видя нарастающие реакционные черты в политике Касема.

Обратившись к советским публикациям тех лет, мы можем более детально восстановить картину взаимоотношений СССР и иракских курдов. С началом военного конфликта между курдами и Багдадом, советская печать не публиковала каких-либо оценочных материалов на этот счет. С 1962 г. появляются публикации, в которых дается негативная оценка действиям реакционных феодалов, потворствующих западным империалистам в их желании сохранить за собой иракскую нефть[16].

Свержение правящего режима в ходе февральского переворота 1963 г. подтолкнуло Советский Союз к изменению своей позиции. 18 февраля газета «Правда» опубликовала на своих страницах заявление ЦК КПСС, в котором осуждался режим «личной диктатуры Касема» и его репрессии против коммунистов и курдов[17]. Таким образом, советская печать достаточно осторожно и лишь задним числом осудила репрессии против курдского населения в Ираке.

С приходом к власти Арефа и правого крыла Баас советско-иракские отношения резко обостряются, и в этой ситуации Советский Союз снова обращает внимание на курдов[18]. 16 июня 1963 г. в «Известиях» появляется заявление ТАСС, в котором содержится призыв прекратить преследования курдов[19]. 9 июля 1963 г. министр иностранных дел СССР А. А. Громыко вручает послам Ирака, Турции, Ирана и Сирии ноту, содержащую протест против преследования курдов и предостережение от вмешательства третьих стран в конфликт на севере Ирака[20]. Позднее в Совете Безопасности ООН советская делегация официально осудила военную операцию Ирака против курдов, потребовав немедленно прекратить геноцид курдского народа[21].

Советский Союз в эти годы осторожно прощупывал почву в курдском вопросе. Он выражал пассивную поддержку курдам, препятствуя росту эскалации насилия в этом регионе и ухудшению отношений с Багдадом. Советских политиков интересовало два момента: 1. Отделение курдов от Ирака; 2. Связи Барзани с иранским шахом. В конце 1966 г. в Ирак приехал Е. М. Примаков[22]. Он встретился с Барзани и обсудил с ним ряд важных вопросов. Ниже приводится интересный отрывок из их беседы:

«На мой вопрос, есть ли у него (Барзани — М.Л.) связи с Ираном — у нас были данные о конфиденциальных поездках Барзани к шаху, — не задумываясь, ответил утвердительно: „Не хочу ничего скрывать. А что делать, когда у меня единственная связь с миром через иранскую границу?“ Но, пожалуй, главное для меня был ответ Барзани на мой вопрос: „Как вы мыслите себе будущее, ведь вы безусловно знаете о слухах, будто курды хотят отторгнуть от Ирака населенные ими земли“.

— Это враги мира на иракской земле так говорят о нас. Если бы иракское правительство даже попросило нас отделиться, мы бы не пошли на это. Мы не хотим выходить из Ирака. Это наша родина. Но курды должны в ней пользоваться всеми правами наравне с арабами. Вот за что идет борьба»[23].

Первоначально Советский Союз очень осторожно воспринял политический переворот 1968 г. Это объяснялось памятью о первом переворота Баас, в ходе которого был развернут сильнейший террор против лево-демократических сил. Но постепенно своей разумной политикой новое иракское правительство завоевало доверие Москвы. Важным сигналом для советского руководства стал мартовский манифест, который создавал реальные предпосылки для урегулирования курдского вопроса. От лица Подгорного и Косыгина в адрес руководителей Ирака было направлено письмо, в котором СССР приветствовал их шаги навстречу курдам[24].

Важно также учесть тот факт, что в начале 70-х годов СССР теряет важнейшего политического союзника в ближневосточном регионе — Египет. Для того чтобы компенсировать египетскую потерю Советский Союз начинает активно налаживать отношения с баасистским Ираком.

В этот исторический период Советский Союз всячески пытался сгладить противоречие между Баас и ДПК, подталкивая Барзани к вступлению в Национальный патриотический фронт. По словам Е. М. Примакова: «Нужно сказать, что деятельность Саддама практически до 1975 года оправдывала ту ставку на него, которую сделали сначала советское посольство в Багдаде, а затем и в Москве»[25].

После начала в марте 1974 г. войны на севере Ирака, советская печать стала называть восставших курдов «мятежниками», «правыми элементами», которые действуют на поводу у империалистов[26]. Это ознаменовало окончательный разрыв между Советским Союзом и ДПК. А. Р. Какоев пишет: «С приходом к власти в Ираке национал-социалистической партии Баас, по мере укрепления ее связей с Советским Союзом, векторы интересов курдского национально-освободительного движения и внешнеполитических интересов СССР начали расходиться. В результате этого курдское национально-освободительное движение в русскоязычной историографии перестало вообще исследоваться, а все упоминания о деятельности курдских патриотов на территории южного Курдистана начали носить исключительно негативный оттенок»[27].

На протяжении всего военного конфликта между Багдадом и курдами СССР не прекращал поставки оружия в Ирак. Хотя со временем доля советского оружия в иракском военном импорте снижалась: 1972 г. — 95%, 1979 г. — 63%. Особо интересно то, что в 1978 г. Саддам Хусейн разгромил Иракскую компартию, казнив более 20 коммунистов[28]. Советские руководители закрыли на это глаза[29] и 11 декабря 1978 г. организовали почетную встречу дорогого гостя в Москве. И в Ирак новой рекой потекло советское оружие[30]. Советский Союз, наряду с европейскими странами и США, вооружали военную машину Саддама Хусейна вплоть до 1990 г. По оценкам экспертов, с 1982 по 1987 гг. СССР поставил Ираку оружия на сумму в 10 млрд. долларов[31]. Советский Союз, европейские страны и США сотрудничали с иракским режимом, который начал кровопролитную войну с Ираном, проводил этнические чистки курдского населения (операция «Анфаль»), организовал тотальный разгром лево-демократического движения, создал в тюрьмах систему пыток и издевательств над заключенными[32].

Выводы

Ближневосточная политика Советского Союза строилась на основе создания блока дружественных арабских стран. Определяющее значение для СССР в выборе своих союзников имела антиамериканская направленность их внешней политики. К началу 70-х годов основными союзниками СССР на Ближнем Востоке были Египет (до 1972 г.), Сирия, Южный Йемен, Ирак.

Если давать общую оценку внешнеполитическому курсу СССР в ближневосточном регионе, то стоит прямо сказать: этот курс был глубоко ошибочным. Советские руководители совершенно неадекватно воспринимали «арабских социалистов» и их политику, делая расчет на постепенную трансформацию военных режимов по пути усиления социалистических сил[33].

На помощь арабским странам Советский Союз осуществлял многомиллионные военные поставки, тем временем же режимы арабских националистов, проводя ограниченные прогрессивные преобразования, всеми силами уничтожали левую оппозицию и проводили репрессии против неарабских народов. Одним из ярчайших примеров внешнеполитических просчетов СССР была политика по отношению к Египту и Ираку. Единственной арабской страной, ставшей на долгие годы надежным союзником СССР, была Сирия[34]. Усиление советско-сирийских связей в 70-е годы в определенной мере восстановило баланс сил на Ближнем Востоке после отхода Египта в сторону США.

Самая главная слабость как арабского, так и курдского национального движения состояла в социально-экономической отсталости ближневосточного региона. Экономическое господство европейцев значительно затормозило возникновение развитой национальной экономики и не позволило сформироваться сильной национальной буржуазии, которая была бы способна выполнить задачи буржуазной революции. Ближневосточное общество середины XX в. — это социальная система, в которой процессы буржуазного классообразования остались незавершенными. Несмотря на всю разнородность ближневосточного региона, в этом обществе не было пролетариата или буржуазии в точном смысле этих понятий. Присутствовали отдельные разрозненные социальные группы и слои, которые несли на себе отпечаток архаичных экономических структур.

В ситуации отсутствия сильного рабочего движения (К 1958 г. промышленный пролетариат Египта составлял 10% городского населения и менее 3% общего населения[35]) задачи буржуазного развития пришлось решать очень разнородному блоку мелкой буржуазии и молодого офицерства. Советский ученый Г. И. Мирский назвал этот социальный субъект «новыми средними слоями»[36]. Политика этой коалиции не могла не развиваться зигзагами. Е. М. Примаков говорит о формировании в насеровском Египте прослойки «военной буржуазии»[37],которая выступила тормозом радикальных социальных преобразований. Эту оценку в полной мере можно распространить и на Ирак[38].

С 30-х г. и до середины 70-х г. центр курдского национально-освободительного движения переносится в Северный Ирак. М. С. Лазарев оценивает отношение СССР к курдскому движению в послевоенное время следующими словами: «Понятно, что курдское национальное движение, направленное против местных прозападных правительств и вдохновленное антиимпериалистическими идеями, становилось в глазах Москвы естественной опорой во всем регионе, но все же скорее потенциальной, чем реальной»[39]. Условная поддержка объяснялась двойной ролью курдов в планах советского руководства. Во-первых, СССР активно поддерживал курдское движение в тех странах, в которых существовало прозападное, антисоветское правительство. Своей борьбой курды расшатывали политическую стабильность этих режимов, готовя почву для прихода к власти левых, просоветских сил. Для СССР это означало доступ к ближневосточной нефти. Во-вторых, Советский Союз признавал легитимность раздела Османской империи на ряд независимых государств (Сирия, Ирак, Ливан, Египет) и не был заинтересован в нарушении их территориальной целостности[40]. Именно поэтому советское руководство всегда поддерживало требования курдов только в рамках культурно-национальной автономии.

П. А. Судоплатов в своих воспоминаниях пишет: «До второй половины 50-х годов курды были единственными нашими союзниками на Ближнем Востоке. Когда режим Нури Саида был свергнут в результате военного переворота (при нашей поддержке), мы приобрели таких союзников, как Ирак, Сирия, Египет, которые с точки зрения геополитических интересов Советского Союза были куда важнее, чем курды. Ирак и Сирия стали играть главную роль в нашей ближневосточной политике в противостоянии Западу в этом неспокойном регионе»[41].

Советскому Союзу был выгоден союзник в лице сильного Ирака по нескольким причинам. Ирак занимает важнейшее географическое положение, выступая своеобразным мостом между Ближним и Средним Востоком. Он граничил с основными региональными союзниками США: Турцией, Саудовской Аравией и Ираном. Заключив союзов с Ираком, Советский Союз вбил клин в треугольник американских союзников. Советское влияние в Ираке позволяло в будущем оказывать давление на мировой нефтяной рынок. Багдад также являлся важным экономическим партнером, платя неплохие деньги за советское оружие. Все выше перечисленные вещи не противоречат внешней политике социалистического государства, если главным приоритетом остается поддержка левых и национально-освободительных движений. В случае с поздним СССР мы видим обратное: помощь народам третьего мира являлась декларативной формой, которая обрамляла ядро державнической политики советского государства.

Барзани в течение всей своей жизни пытался стать национальным курдским лидером, но его происхождение и социальное окружение накладывало сильнейший отпечаток на его личность и мировоззрение. Барзани сформировался как племенной вождь. Он являлся представителем интересов наиболее сильной племенной курдской верхушки, стремившейся возглавить национальное курдское движение. Барзани был силен как полководец, но бессилен в сложной политической борьбе. Беспринципность Барзани в выборе своих внешнеполитических союзников завела курдское движение в глубокий тупик.

Декларативный антиимпериализм Барзани был удобным инструментом для привлечения мощного покровителя в лице Советского Союза. Как только главными союзником Барзани стали Иран и США — левая риторика была отброшена. Несмотря на свое реакционное руководство, в 70-е г. в Ираке действовало национально-освободительное движение курдского народа, которому советские руководители не оказали реальной помощи из-за своей глубоко ревизионистской внешнеполитической стратегии realpolitik[42]. Брутенц делает важное замечание: «…коммунистические установки в действительности практически трансформировались в великодержавные позиции»[43].

Итог этой статьи мне хотелось бы подвести мыслью разведчика П. А. Судоплатова: «Трагедия самого Барзани и его народа заключалась в том, что в интересах СССР и Запада (до известной степени также арабских государств и Ирана) курдов рассматривали как своего рода устрашающую силу в регионе или разменную монету в конфликтных столкновениях турецких, иранских и иракских правителей»[44].

[1] Лазарев М. С. Курдистан в геополитическом аспекте.

[2] Брутенц К. Н. Тридцать лет на Старой площади. 1998.С.282.

[3] Примаков Е. М. Конфиденциально: Ближний Восток на сцене и за кулисами (вторая половина XX- начало XXI). М.: Российская газета. 2006. С. 56

[4] Брутенц К. Н. Тридцать лет на Старой площади. 1998.С.292

[5] Некапиталистический путь развития // Научный коммунизм: Словарь. — М.: Политиздат. Александров В. В., Амвросов А. А., Ануфриев Е. А. идр.; Подред. А. М. Румянцева. 1983.

[6] Практически те ми же словами об этом говорит Брутенц К. Н. Тридцать лет на Старой площади. 1998.С.291–292

[7] Оджалан А. Социализм и проблемы Революции. М.1996. С.195–196

[8] Примаков Е. М. Конфиденциально: Ближний Восток на сцене и за кулисами(вторая половина XX- начало XXI).М.: Российская газета.2006. С.71

[9] Примаков Е. М. Конфиденциально: Ближний Восток на сцене и за кулисами(вторая половина XX- начало XXI).М.: Российская газета.2006.С.69

[10] Брутенц К. Н. Тридцать лет на Старой площади. 1998.С.365

[11] Мирский Г. И. Армия и политика в странах третьего мира. М.1970. С.91

[12] Примаков Е. М. Конфиденциально: Ближний Восток на сцене и за кулисами(вторая половина XX- начало XXI).М. : Российская газета.2006. С.19

[13] Автореферат диссертации по истории Ладжани Н. «Внешняя политика СССР в Курдистане в годы Второй мировой войны и в послевоенный период»

[14] Примаков Е. М. Конфиденциально: Ближний Восток на сцене и за кулисами(вторая половина XX- начало XXI).М.: Российская газета.2006. С.76

[15] Киселев А. В. Тайная миссия на Ближнем Востоке. М.2000

[16] Демченко П. Финики, нефть и политика «За рубежом»(25.08.62) // Анкоси Мустафа Барзани, Легендарный вождь курдского народа.100. Сборник материалов советской русской прессы 1958 -1979годы. М.-Тб. 2003 г.

[17] Заявление ЦК КПСС «Правда» 18.02.63

[18] Примаков Е. М. Конфиденциально: Ближний Восток на сцене и за кулисами(вторая половина XX- начало XXI).М.: Российская газета. 2006. С.79

[19] Прекратить преступления против курдов! Заявление ТАСС. «Известия» 16.06.63 //Анкоси Мустафа Барзани, Легендарный вождь курдского народа. 100. Сборник материалов советской русской прессы 1958 -1979 годы. М.-Тб. 2003 г.

[20] Положить конец иностранному вмешательству на севере Ирака. «Правда» 10.07.63

[21] Какоев А.Р Генерал Барзани. Донецк 2004

[22] Примаков Е. На самом севере Ирака. «Правда». 15.01.67

[23] Примаков Е. На самом севере Ирака. «Правда». 18.01.67

[23] Примаков Е. М. Конфиденциально: Ближний Восток на сцене и за кулисами(вторая половина XX- начало XXI).М. :Российская газета.2006. С. 328

[25] Примаков Е. М. Конфиденциально: Ближний Восток на сцене и за кулисами(вторая половина XX- начало XXI).М. : Российская газета.2006.С.306

[26] Автономия иракских курдов «Правда» 15.03.74

[27] Какоев А. Р. Проблемы признания советской историографией существования курдской государственности на территории южного Курдистана в 60 — 70-х гг. ХХ века.

[28] Апдайк Робин Дж. Саддам Хусейн. — Ростов н/Д.: Феникс, 1999

[29] Брутенц К. Н. Тридцать лет на Старой площади. 1998.С.292

[30] Автореферат диссертации по истории Кхудейда А. Л. Советско-иракские отношения и позиция СССР по курдской проблеме в 1958—1991 гг.

[31] Окороков A. B. Секретные войны Советского Союза. Первая полная энциклопедия. — М.: Яуза, Эксмо, 2008.

[32] Кузнецов, Д. В. Проблемы Ближнего Востока и общественное мнение: в 2-х частях. Часть II: Иракский кризис. Благовещенск: Изд-во БГПУ, 2009. С.420

«Так, например, подавляющее большинство иракцев (4/5) было уверено в том,

что С. Хусейн имеет причастность к многочисленным преступлениям, среди

которых назывались такие, как убийства граждан Ирака и пытки в отношении

них (84% против 6%), использование отравляющих веществ в отношении

отдельных этнических групп иракцев (83% против 6%)

Апдайк Робин Дж. Саддам Хусейн. — Ростов н/Д.: Феникс, 1999

[33] Г. И. Мирский: «Мы обосновали тот тезис, что в конкретных условиях этих восточных стран ожидать пролетарскую революцию наивно: там почти нет рабочего класса. Ждать, пока он там вырастет, пока возникнет промышленность, — бесполезное дело. Но зато там есть средние, промежуточные слои, есть крестьянство, есть даже часть патриотически настроенной буржуазии — ее называли „национальная буржуазия“, — и все эти слои имеют объективные противоречия с империализмом, с его тамошней продажной феодальной верхушкой. Значит, нужно было все это обосновать. И мы говорили, что есть такие-то и такие слои, с которыми нужно было установить союз. Они не пролетарские революционеры, не марксистские, но они национальные революционеры. Их интересы объективно противоречат интересам империализма, и это наши объективные союзники. А потом, когда они избавятся от империалистической зависимости, сама жизнь подтолкнет их к пониманию того, что необходима следующая революция — революция демократическая. И опять же, еще не пролетарская, не социалистическая революция, а народно-демократическая»

[34] Брутенц К. Н. Тридцать лет на Старой площади. 1998.С.405

[35] Мирский Г. И. Армия и политика в странах третьего мира. М.1970.С.65

[36] Там же. С.3–4

[37] Примаков Е. М. Конфиденциально: Ближний Восток на сцене и за кулисами(вторая половина XX- начало XXI).М. : Российская газета.2006.С.130

[38] Мирский Г. И. Армия и политика в странах третьего мира. М.1970.С.151

[39] Лазарев М. С. Курдистан в геополитическом аспекте

[40] Какоев А. Р. Проблемы признания советской историографией существования курдской государственности на территории южного Курдистана в 60 — 70-х гг. ХХ века

[41] Судоплатов П. А. Спецоперации. Лубянка и Кремль 1930–1950 годы. — М.: ОЛМА-ПРЕСС, 1997

[42] Реальная политика (нем. Realpolitik) — вид государственного политического курса, который был введён и осуществлялся Бисмарком и был назван по аналогии с понятием, предложенным Людвигом фон Рохау (1853). Сущность такого курса — отказ от использования всякой идеологии в качестве основы государственного курса. Такая политика исходит прежде всего из практических соображений, а не идеологических или моральных принципов

[43] Брутенц К. Н. Тридцать лет на Старой площади. 1998.С.291

[44] Судоплатов П. А. Спецоперации. Лубянка и Кремль 1930–1950 годы. — М.: ОЛМА-ПРЕСС, 1997