Колебание вправо
2015-10-28 Дмитрий Королёв
Два с половиной года назад, комментируя избрание аргентинца Хорхе Марио Бергольо Папой Римским под именем Франциск I, мы высказывали предположение, что избрание на пост главы Римо-католической церкви латиноамериканца - причём сразу после смерти Уго Чавеса! - является первым шагом, идеологическим толчком к началу «правого контрповорота» в Латинской Америке [Свято место больше не бунтует. - «2000», 2013, №13 (648), 29 марта - 4 апреля].
«Теперь стратегия католической церкви в Латинской Америке будет заключаться, очевидно, в том, чтобы нейтрализовать радикальную теологию [имелась в виду «теология освобождения», по многим пунктам смыкающаяся с марксизмом и подпитывающая леворадикальные движения в этом регионе - Д. К.] и всячески "умерять" политические взгляды верующих», - писали мы тогда.
Разумеется, иезуит Хорхе Бергольо слишком хитёр, слишком умён и слишком тонко чувствует ситуацию, чтобы «в лоб» играть роль ярого реакционера. Отнюдь, он создал себе имидж «антикризисного Папы», скромного и аскетичного, близкого народу; понтифик порою весьма резко критикует капитализм и даже позволяет себе, посещая страны вроде Боливии, призывать массы к восстанию против царящей в Третьем мире несправедливости. Но это всё лишь изощрённые методы поставить революционное движение под свой контроль, оседлать и нейтрализовать его - и при этом авторитетом первосвященника воодушевить и сплотить правые силы региона.
Примерно то же произошло тридцатью пятью годами ранее, когда избрание Папой Кароля Войтылы («...из наших, из поляков, из славян», как спел в шуточной песенке-политинформации Владимир Высоцкий) стало началом идеологической подготовки «бархатных революций» в Восточной Европе. Кстати, Иоанн Павел II тоже критиковал капитализм, но всё же заслужил лавры «могильщика коммунизма».
Думаю, не случайно первый удар по левому боливарианизму нанесён именно в Аргентине - а первый тур состоявшихся в этой стране 25 октября президентских выборов оставляет немного шансов на избрание преемника Кристины де Киршнер во втором. Здесь сошёлся в одной точке целый ряд факторов: и, несомненно, особый авторитет Франциска I на его родине; и тяжёлое наследие либеральных реформ 90-х, доставшееся супругам Киршнер и с которым так и не удалось до конца справиться; и то обстоятельство, что левоцентристское правительство Аргентины - одно из «наименее левых» в Латинской Америке; и даже то, вероятно, что Аргентина, не считая Уругвая, - самая «белая» (85% населения) страна Южной Америки.
У аргентинцев несколько иной менталитет, чем у латиноамериканских наций с преобладанием метисных и индейских элементов, и они, очевидно, более склонны к ориентации на Европу и США, на т.н. «цивилизованный мир». К слову, в соседней Боливии именно белое меньшинство, а в особенности выходцы из Германии и славянских стран Восточной Европы (в частности - хорваты и сербы), наиболее яростно оппонируют «проиндейскому» левому правительству Эво Моралеса.
Итак, по последним данным, за преемника Кристины де Киршнер губернатора провинции Буэнос-Айрес и вице-президента в 2003-07 годах Даниэля Сциоли (блок 12-ти партий «Фронт за победу») проголосовали 36,7% избирателей, за его главного соперника - представителя консервативного «Республиканского предложения» и мэра Буэнос-Айреса (с 2007 года, а до того он являлся президентом популярного футбольного клуба «Бока Хуниорс») Маурисио Макри - 34,5%. Ключевое третье место занял ещё один оппозиционер - Серхио Масса с 21,3%. Мы, конечно, не знаем всех раскладов аргентинской политики, но «простая арифметика» говорит о том, что в итоге победит оппозиция, так что политический курс Киршнер вскоре прервётся.
По-видимому, Сциоли может рассчитывать разве что на небольшой электорат Маргариты Столбицер (левоцентристский «Широкий прогрессивный фронт») и Николаса дель Каньо (троцкистский «Левый фронт»). Вдобавок отсутствует ресурс мобилизации тех избирателей, кто не пришёл на участки в первом туре, так как явка была высока - 79%, что для Аргентины, вообще-то, характерно (2011 год - 81,4%).
На прошлых президентских выборах 2011 года победа Кристины Фернандес де Киршнер была безоговорочной - 50,24% в первом же туре. Тогда у неё попросту не оказалось достойных конкурентов - занявшие второе и третье места кандидаты получили всего по 12% голосов. Но время проходит, и избиратели уже забыли о том, как Нестор и Кристина Киршнер «вытянули» страну из того катастрофического состояния, в котором она оказалась в начале 2000-х годов. Всё правильно: былые заслуги не имеют в политике особой ценности, и политик обязан буквально изо дня в день доказывать избирателям свою дееспособность сегодняшними делами.
Видимо, К. де Киршнер не справилась с той экономической ситуацией, что складывается после кризиса 2008-09 годов: мы видим, что страны БРИКС и близкие к ним испытывают всё большие затруднения и утрачивают динамику развития. И та экономическая политика, что приносила им успех в «нулевые» годы, в новых обстоятельствах, при смене конъюнктуры мирового рынка, которая в 2000-х была благоприятной для развивающихся стран, очевидно, уже не даёт нужного эффекта.
Вообще, идеология т.н. хустисиализма, ищущего некий «третий путь» между капитализмом и социализмом, именно по этой причине и не может не вести в тупик.
Особо следует отметить, что Сциоли потерпел сокрушительное поражение в столице, где его поддержали лишь 24% граждан, тогда как за своего мэра отдали голоса 50% жителей Буэнос-Айреса. То есть смены курса очень уж хочет столичный либеральный «средний класс», который легче всего настроить против левых.
Впрочем, давайте не будем торопиться: подвести итоги 12-летнего правления четы Киршнер и дать оценку этим незаурядным политическим деятелям правильнее всего будет уже после того, как г-жа Киршнер официально оставит свой пост.
Выборы в Аргентине, вне всяких сомнений, рассматриваются определёнными глобальными кругами лишь как подготовка к решительному контрнаступлению в Бразилии, поскольку эта страна является ключевой в Латинской Америке. Там нарастает давление на президента Дилму Русефф, которую стандартно обвиняют в коррупции и т.п., возбуждая «народные протесты». Наверное, для их активизации вовсю будет использоваться и предстоящая в следующем году Олимпиада в Рио.
Тем временем правый кандидат победил ещё в одной латиноамериканской стране - в Гватемале. Зовут его Джимми Моралес. Ничего значимого про него мы сказать не можем, кроме того, что он - комедийный актёр. Схожий случай имел место быть в той же Бразилии, где депутатом дважды избирался популярный клоун Тирирака, насчёт которого даже возникло сомнение, а умеет ли он читать и писать [Клоун в политике - не худший вариант. - «2000», 2014, №41 (717)]. Избрание такого рода персонажей может говорить лишь о том, что люди разочарованы всем существующим политикумом. Иначе говоря, это явно свидетельствует о глубоком кризисе политической системы - а уж для Гватемалы, погрязшей в коррупционных скандалах, данное объяснение верно со всей абсолютностью.
Г-н Моралес пришёл во власть с намерением дать смертный бой коррупции, но мы-то с вами лучше всех знаем истинную цену таких благих намерений!
Наконец, выборы в Польше, которые принесли небольшую сенсацию: в Сейм впервые в истории не прошли левые. Их там совсем не будет - даже если считать левыми «Объединённых левых» во главе с социал-демократической партией SLD («Союз "левицы" демократической»). Согласно польскому закону, для прохождения в парламент партии нужно набрать 5%, а вот блоку партий - 8%, и «левые» пока не набирают и 7%. К такому плачевному результату «левица» шла долго и уверенно.
Популярность польских эсдеков росла в 1990-е годы - в обстановке «шоковых реформ», от которых немалую часть общества охватила ностальгия по «старым добрым временам». Вплоть до того, что на заборах писали: «Коммуна, вручь!» Но, скорее всего, та ностальгия носила очень ограниченный характер - вряд ли польские обыватели (в польском языке это слово не несёт никакой негативной нагрузки, означая просто «гражданин») хотели возвращения социализма, так сказать, в полном объёме. Они испытывали тоску только лишь по каким-то отдельным сторонам былого социалистического жизнеустройства и желали не более чем возвращения социальной защищённости по принципу «Чтоб у нас всё было и нам за это ничего не было!»
И на волне таких настроений в 1995 году президентские выборы у надоевшего изрядно многим полякам Леха Валенсы выиграл молодой обаятельный Александр Квасневский - в прошлом вожак польской коммунистической молодёжи. Должен признаться, мне тогда пан Квасневский тоже импонировал - говорил он красиво. Хорошо помню, как злобно шипел на него на дебатах Валенса: мол, к власти рвётся «красная паутина». Однако ничего «красного» «левица» на деле не предложила.
Пик популярности политсилы пришёлся на 2001 год, когда она получила на выборах в Сейм 41% голосов (тогда же в Сенате «левые» заняли 75 мест из 100!). Годом раньше её лидер одержал блестящую победу в первом туре президентских выборов - 53,9%. После чего поддержка «левицы» в обществе покатилась вниз, уже к 2005 году опустившись до 11,3%, а нынче и вовсе упав «ниже плинтуса».
Не будучи знатоком польской политики, я не берусь с уверенностью судить о причинах провала «левицы», но, как мне кажется, не предложив толком ничего «левого и социального», она разочаровала своих сторонников, тогда как в глазах молодого поколения все лавры «евроинтеграторов» присвоили себе правые партии.
Вообще, для большинства стран Восточной Европы наглядно просматривается вектор движения общества вправо - и дальнейшему движению в этом направлении может дать новый импульс теперь уже разочарование в самой евроинтеграции.
Избавившись от «левицы», Польша всё более правеет и приобретает ярко выраженный националистический окрас. На мой взгляд, эта страна потенциально может стать опасным очагом напряжённости и войны в Европе. Ведь нарастающий польский национализм направлен отнюдь не только против России, но и против Украины, да и против объединённой Европы тоже. Не надо забывать и о том, что Польша и страны Балтии - это агенты влияния США в Евросоюзе, используемые как инструменты противовеса попыткам некоторых держав «Старой Европы» проявлять самостоятельность и пытаться искать компромисс с Россией.
Лидер «Права и справедливости» Ярослав Качинский категорически против приёма беженцев. Этот вопрос раскалывает Европу и нагнетает в ней гражданское противостояние. Повсюду там поднимают голову национализм и фашизм. Вот, в воскресенье массовыми беспорядками завершились в Кёльне акции против приёма беженцев и в их поддержку. Ангела Меркель со всей очевидностью загнана в тупик: ей даже пришлось мчаться в Анкару и - вопреки прежней своей позиции в данном вопросе - обещать туркам содействие во вступлении их страны в Евросоюз!
Надо исходить из того, что весь этот сегодняшний «правый сдвиг» происходит в обстановке углубления мирового кризиса и движения его к обострению, в ситуации, когда создавшееся после 1991 года мироустройство необратимо распадается. А значит, победы правых в тех или иных странах будут лишь обострять противоречия, подводить ситуацию к «взрыву», вызывая как реакцию рост уже левого радикализма.