Экологическая проблема: социально-классовый подход

2014-04-05 В. Тушканчиков

Экологическая проблема - одна из составляющих общего кризиса мировой системы капитализма. Стоит отметить по крайней мере четыре фундаментальных причины экологического кризиса. Эти причины настолько ярко выражены и глубоки, что кажется удивительным, как жива до сих пор природа.

Неэффективность рыночной капиталистической экономики с точки зрения конечного результата производства. Современная капиталистическая экономика характеризуется значительным избытком и несбалансированностью средств потребления. Необходимо различать средства потребления, то есть материальную и нематериальную личную собственность, не являющуюся конечной целью потребления, и тот полезный эффект, те блага по отношению к индивидууму, которые эти средства потребления должны собой нести. Рыночная экономика достаточно эффективна в смысле затрат ресурсов на единицу средств потребления, хотя и за эту эффективность достаточно дорого приходится платить, но совершенно не приспособлена, как и вся её культурная надстройка, к оптимизации их полезного эффекта. Более того, стимулирование сверхпотребления населения, наряду с неоправданными правительственными расходами - фактически единственное условие выживания капитализма в условиях повторяющихся кризисов перепроизводства. Боязнь перепроизводства, а также индивидуалистический характер потребления, и отчасти производства, мещанский, жлобский образ жизни - всё это гарантии того, что экономика развивается по «затратному принципу».
Разрушение источников экологических (общественных) благ (в том числе выполняющих рекреационную, научную, культурную функцию) как не приспособленных к товарному обмену - результат гипертрофии экономики в сторону частных благ, за пользование которыми можно взимать плату, и к которым приспособлена вся надстройка так называемого «гражданского» общества, в том числе частнокапиталистическая культура, судебно-правовая система, и т.д. С этой точки зрения социализм представляет собой просто возврат разбалансированной экономики в нормальное русло, освобождение от товарного маразма, который апологеты трактуют как «прогресс» - видите ли, общество само «оперативно» реагирует на кризис своевременным предложением новых товаров! Причем реагирует post factum - сначала незаконно разрушается, растаскивается или запускается общественное достояние, а уже потом предлагается (естественно, за дополнительную плату) его товарный заменитель, суррогат. Или сначала варварски уничтожаются для непроизводительных нужд ресурсы, а затем, последующему поколению, для удовлетворения основных нужд предлагается (когда цены на ресурсы уже подскочили) вкладываться в поиск новых, более дорогостоящих. Богатства природы, видите ли, неисчерпаемы! Волшебной палочкой, подстегивающей обывателя, здесь, как обычно, является свободная цена на энергоносители и прочее сырьё.
В период общего кризиса капитализма, сопровождающегося глубочайшим духовным кризисом, во взаимоотношениях человека с природой господствует принцип подчинения природы личностным порокам, подстраивание окружающего мира и всей системы производства под нужды порочной личности, в отличие от личностного строительства, которое должно иметь своей целью воспитание таких личностных качеств, которые способствовали бы гармоничному вписыванию общества в природу. Это - тоже своего рода «затратный принцип», только не с точки зрения удовлетворения потребностей, а с точки зрения их формирования. Загнивающему капитализму выгодно углублять духовные прорехи, компенсируя их нарастающей массой все новых и новых товаров и услуг, без которых здоровая личность в здоровом коллективе вполне могла бы обойтись.
Наконец, четвертая причина - частичная деиндустриализация, связанная с искусственным торможением властными кругами крупной промышленности в пользу кустарщины, которая экономически невыгодна, но политически способствует некоторому снижению «стоимости рабочей силы» за счет разобщения трудящихся, насаждения оппортунистического менталитета. Все это прикрывается идеалистическими воплями о якобы большей «свободе» мелких хозяйчиков, «гибкости» по отношению к «меняющейся моде», как будто переход к производству менее качественных, долговечных товаров объясняется изменениями в моде, а не классовой политикой властной элиты.

Апологеты всего этого мракобесия оперируют фактами и теориями 18-19 века, показывая, как росло благосостояние населения, не взирая на промышленное загрязнение. Тогда, на заре капитализма, производство еще имело своей целью, за счет повышения производительности труда, просто насытить потребности, не влезая в их структуру; не было крупной промышленности, состоящей из естественных монополий; не было «компенсационного принципа», по аналогии с тем, как тонущий в проруби обламывает лёд, когда производство всё новых товаров не увеличивает благосостояния, а только компенсирует ущерб, нанесенный производством предыдущих. Понятно, что в такой ситуации апологетика существующих порядков может быть построена только на основе как можно более посредственной пошлости и лжи. «Работайте больше, и всё будет чище», и, в конце концов, все экологические споры между богатыми людьми решаемы в суде. Или еще одно предлагаемое решение: общественного, в смысле того, что нельзя сделать частным, нереально превратить в источник стрижки купонов, ничего не должно быть - давайте все разрушим и уничтожим, оставим из природного только то, что реально приватизировать, узурпировать, окружив забором и ротой головорезов.

Экологические движения правого толка, финансирующиеся крупными магнатами, рантье, проповедуют ограничение потребления за счет административных барьеров при использовании ресурсов, или увеличения налогов на добычу ресурсов. В принципе, идея «надбавки» на цену ресурсов, средства от которой тратились бы на меры экологической безопасности и научные разработки, направленные на поиск новых ресурсов, является правильной. Но меры консерваторов направлены, в конченом итоге, на получение большей экономической ренты с экономических природных ресурсов, или сверхпотребление экологических благ. Нормальные люди не будут допущены к «празднику жизни», заказываемому на доходы от этой ренты, но будут страдать из-за ухудшения качества жизни вследствие удорожания природных ресурсов, которое, в конце концов, ударит и по экологии, провоцируя еще большее ужесточение «консервативных» мер. Чиновники - наиболее «заслуженные» представители общества, правда, берущие за заслугу цену, в разы превышающую ценность самой заслуги, предлагают своё, чиновно-полицейское решение проблемы внешних эффектов и общественных благ. Вообще, консервативная политика - методами полицейского государства, либо тратой громадных средств (и этим еще больше усугубляя экологический кризис) на чиновные выдумки, попытаться сгладить катастрофические последствия ими же самими принимаемых в интересах кучки богачей законов. Что касается более «розовых» энвайронменталистских движений на западе, то они опираются в основном на мелкобуржуазные элементы, имеют конечной целью перераспределение средств на улучшение экологической обстановки для так называемого «среднего класса», за счет повышения нагрузки на остальную часть планеты.

Капиталистическое мракобесие, потребительское блуждание в потемках, ужасная неэффективность экономики с точки зрения конечного эффекта потребления - вот основа варварского разрушения окружающей среды, вот причина того, что экологический вопрос вообще встает на повестку дня государственного регулирования. Это несостоятельность самой системы производственных отношений. При социально-ориентированном политическом и экономическом строе государства вообще не должно требоваться для решения такого рода проблем; единственная функция государства - защита общего достояния от частнособственнической узурпации - отмирает по мере ухода антагонистического строя все дальше и дальше в историю; в такой сфере, как экология, должны господствовать анархия и ничейная собственность, или, в крайнем случае, коммунальная собственность (в том числе собственность общественных организаций) и связанные с ней «низовые» институты гражданского общества. Мы же видим, как государственная машина насильственного принуждения все больше и больше втягивается в экологическую проблему, в роли либо всесильного «регулятора», либо защитника частнособственнических, узурпаторских интересов.

Задача радикальных, революционных сил - разоблачать преступную позицию энвайронменталистов и консерваторов, разъясняя как трудящимся, так и заблудшим представителям молодежи, что «экологическая» политика этих сил ведёт, в конечном счете, к разложению и уничтожению окружающей среды, в купе с обнищанием и забитостью трудящихся классов, что она направлена против прогресса, толкает человечество вспять, в средневековое мракобесие.

Новая, радикальная, социально-ориентированная экологическая политика должна иметь чёткой целью рационализацию потребления посредством достижения баланса между личными и общественными фондами, повышение эффективности с точки зрения конечного результата производства, конечных благ потребления, проповедовать коллективное потребление, проповедовать решение проблем распределения именно распределением, а не наращиванием производства. Но в основе этих общественно-направленных, коллективистских схем должен лежать не недостаток личной собственности, как при примитивном коллективизме 20-х годов, себя во многом исчерпавшем, а стремление освободиться от головных болей, связанных с направленностью всего общества в сторону излишней личной собственности. Не надо бояться того, что кто-то назовёт такую политику «пропагандой нищеты». В мещанском понимании любой человек - «нищий», если у него нет в собственности элементов показного комфорта, подделок под предметы «аристократического быта», и т.п., служащих всего лишь удовлетворению комплекса неполноценности собственника, ложно свидетельствующих, в глазах его самого, о его «богоизбранности».

Такая социально-ориентированная политика должна быть направлена и на поддержку крупной, общественной промышленности, избавление ее, наконец-то, от частнособственнического донимания, превращение ее в общественное достояние с выработкой культуры, провозглашающей священность и неприкосновенность этого богатства, использующегося в интересах всех людей, являющегося источником нормальной жизнедеятельности, изображающей его объектом всеобщей заботы, любви, уважения.

С подлинно научной точки зрения, проблема взаимоотношения человека с природой фактически должна выводиться из проблемы производительных сил и отношений между людьми в процессе производства. Идея выделить эту экологическую проблему в самостоятельную, да еще и «наиважнейшую» (сначала - вопрос якобы выживания человечества, потом уже - все остальные) тему, есть реакционная, правая идея, направленная на то, чтобы затушевать основные проблемы и заострить внимание на второстепенных - экологии, ядерном разоружении, и тому подобных «общечеловеческих», «надклассовых» проблемах, стоящих якобы выше всяких социальных проблем.

Тем не менее, проблема совершенствования взаимоотношения человека с природой существует, и нельзя от нее отмахиваться, как это делают другие оппортунисты при строительстве социализма, провозглашая принцип, что экологическим, как и духовным, совершенствованием заниматься не нужно, ведь это - надстройка, а она сама автоматически «нарастет» на базис, как мясо на кости. Но при этом нельзя забывать, что социальный вопрос первичен, а экологический - вторичен, второстепенен, и приступать к нему следует только по мере решения социального вопроса, по мере прохождения тех подводных камней в социальном вопросе, которые не дают, не пускают вперед решение экологического вопроса, превращают попытки решить его в битье об стену, в пустые попытки, или же в попытки отвлечь передовые слои общества от главных вопросов, сосредоточив их внимание на второстепенных вопросах.

Еще один, «консервативный» уклон в социализме предполагает полное подчинение природы мобилизационным потребностям растущего социально-ориентированного уклада - фактически, потребностям «мобилизаторов», за исключением отдельных природных территорий, где сами «мобилизаторы» живут, охотятся, и т.д. С таким уклоном также необходимо бороться.

Теперь о том, что касается этических концепций прав животных, прав будущих поколений, силы человеческого разума, и т.д. Конечно, техносфера должна гармонично вписываться в экосферу посредством связей, существующих в сельском, лесном, рыбном хозяйстве. Человек с его разумом должен осознавать себя, и быть частью чего-то большего, чем он сам, экосферы, ее звеном, способствующим общему развитию. Но для этого необходимо вырабатывать совершенно новую надстройку, новую культуру взаимоотношений с природой. А без выполнения условия построения более совершенного общества эта идея превращается в утопию кучки интеллигентов-натуралистов. В рамках нынешнего мирового общественного устройства человечеству не уйти от своих насущных проблем, а решить эти насущные проблемы оно может только посредством дальнейшего уничтожения экосферы с заменой ее новыми слоями техносферы, причем неэффективной, безуспешной замены, толкающей к еще большему паразитизму и снижению качества жизни.

Итак, загнивающий капитализм опустошает все, что не связано с рынком, с капиталистическим способом производства. Рушится все ценное - социальное, природное, духовное - что не может, по природе своей, ужиться ни в каком виде с товарным производством, с распределением прав капиталистической собственности и связанной с ней системой судебных разборок. Отвергаются любые ресурсы и блага только по той причине, что слишком велики издержки, связанные с взиманием платы за них, или с тем, чтобы разобраться, кому же принадлежат права на их эксплуатацию. Благосостояние народа падает день ото дня, но это никого не волнует, потому что при его подсчете учитывается только потребление «памперсов», «сникерсов» и прочих капиталистических, товарных благ, и даже эти считаются простым суммированием, без учета того, как они состыкуются друг с другом. Это уже не тот прогрессивный капитализм, который вырывает из щупалец феодализма ресурсы, чтобы обогащать человека растущим потоком товаров. Это капитализм, который отнимает у человека всё ценное, навязывая ему взамен безобразное пестрое месиво ненужных товаров.

geolon.ru open in new window