И все-таки она прекрасна

2009-03-24 Иван Лемешко

Фашизм давно и навсегда стал одним из самых популярных тем в искусстве. Пожалуй, ни один писатель, поэт, художник или скульптор, лично участвовавший в антифашистской борьбе, не обошел эту тему в своем творчестве. Но актуальной тема фашизма остается и для тех, кто все дальше во времени отстоит от сражений с коричневой чумой. Вряд ли можно указать год после 1945-го, за который не вышел бы ни один фильм, так или иначе касающийся проблемы фашизма.

Фильм «Жизнь прекрасна» нельзя назвать типичной для западного кинематографа картиной о жизни при фашизме. Он обратил на себя внимание критиков уже своим жанром (трагикомедия) - до него ужасное и смешное в ту эпоху казалось несоединимым в одном произведении искусства. Оказалось, они соединимы - при условии, что смех не выражает бездумное желание позубоскалить, а служит средством защиты от жизненных бедствий - вплоть до самых серьезных.

Первая половина фильма напоминает плутовской роман. Главный герой с товарищем приезжает в городок на севере Италии. С помощью остроумия и находчивости он, находясь довольно далеко от верхушки местного общества, выставляет в смешном виде представителей этой верхушки - лавочника и бюрократа. Действуя решительно, ему удается даже сорвать свадьбу любимой женщины с этим бюрократом. Казалось бы, рядовой сюжет, непонятно для какой цели помещенный в предвоенную Италию. Фашизм проявляется пока в таких деталях, как «административный восторг» лавочника, назвавшего своих детей Бенито и Адольф.

Все внезапно меняется во второй половине, когда Северную Италию оккупируют гитлеровцы, создавшие там марионеточную «республику Сало». По городу маршируют немецкие солдаты, антисемитизм проводится на государственном уровне. Наш герой, сам по национальности еврей, попадает вместе с пятилетним сыном в концлагерь. Жена-итальянка настаивает, чтобы ее отправили в лагерь вместе с ним - мужественный поступок, которым трудно не восхититься, но который и одобрить трудно, ведь сопротивление такого рода чисто пассивное, скорее даже символическое. Такое сопротивление не только не мешает, но и наоборот, помогает фашистам.

Итак, пятилетний ребенок - в концлагере! Что может сделать отец для его спасения? Может показаться, что ничего; но не таков наш герой, чтобы опускать руки даже в такой, по-видимому, безнадежной ситуации. Он объясняет сыну, что все происходящее вокруг - игра с очень суровыми и многочисленными правилами. Зато наградой в ней служит настоящий танк. Чтобы его получить, надо не попадаться на глаза определенным людям и вообще стараться себя никак не обнаруживать. Мальчик включается в игру, прячется от надсмотрщиков, и это помогает ему избежать смерти в газовой камере и переработки в мыло и пуговицы.

Кульминация наступает, когда, уходя из лагеря, гитлеровцы проводят последнюю зачистку. В начавшейся неразберихе отец мальчика пытается найти мать, но его ловят и ведут на расстрел. Но даже в такую минуту он думает прежде всего не о себе, а о сыне, которому улыбается под дулом автомата, давая понять, что ничего страшного не происходит. На следующее утро мальчик выбирается из укрытия и возгласами восторга встречает обещанный танк - американцев-освободителей.

Фильм получился на удивление жизнеутверждающим. На удивление - потому что ужасы и мерзость в нем присутствуют в изрядном количестве. Но они не властны над верой в собственные силы и светлое будущее. Даже в самое тяжелое время удается противостоять гнетущим обстоятельствам. Это наш герой делает с воодушевляющим постоянством. Но относительно формы этого противостояния мы, сами не будучи стоиками, поддержать его не можем.

Не в попытках сохранить бодрость духа лежит путь к настоящей победе над обстоятельствами. Фильм очень наглядно показывает, что те, кто замыкается в себе, отдают жизнь напрасно. Но немногим менее напрасно отдал ее и отец мальчика. Конечно, он спас сына; но перед нами встает вопрос, кого еще можно было спасти? Особенно, если начать борьбу еще до отправки в концлагерь?

Но поставить вопрос так значит выйти за пределы кругозора повседневности. Это не просто трудно, а болезненно в буквальном смысле слова. Но это необходимо, чтобы не оказаться в положении человека, упустившего свой шанс на человеческую жизнь.