Роль и место творческого воображения в познании

2009-03-03 Андрей Самарский

В современной науке господствует рассудочный метод познания, основанный на представлении и обобщении фактов, выводимых непосредственно из опыта. К сожалению, ныне наука совсем не пользуется диалектической логикой, что вызвало глобальный кризис практически во всех отраслях. Учёные, вместо того, чтобы понять объективную реальность, пытаются её представить, а потом изучать это представление. Продуктом такого метафизического воображения стала, например, нашумевшая теория возникновения вселенной - теория большого взрыва. Само допущение возникновения вселенной толкает науку на служение церкви и губит, собственно, все научное в науке. Вот мнение некоторых учёных, сторонников вышеописанной теории: «Постижение вселенной базируется на наблюдениях и экспериментах, и контролируется ими». Как будто мы можем наблюдать вселенную или поставить эксперимент по поводу того, как она возникла! Такой подход заставляет вспомнить известную буддийскую притчу о слепцах и слоне. Выход из этого тупика - это переход от метафизических методов в области теории и методологии к диалектическим.

Многие методологические проблемы, над которыми сейчас бьётся наука, давно решены в философии. Еще Кант вычленял три уровня познания: чувственное восприятие, рассудок и разум. Три стороны одного и того же. Вопрос о взаимоотношении этих сторон волновал многих великих философов, в частности, Шеллинга и Гегеля. Они, каждый по-своему, рассматривали взаимоотношение искусства и науки, как моментов, ступеней единого процесса познания. Шеллинг главным критерием истины считал гений художественного воображения, который становится судьей над наукой. Гегель же, наоборот, представлял искусство лишь как этап для постижения абсолютной идеи. После того, как этот этап был достигнут, эстетика и вовсе могла быть отброшена. Единственным и главным инструментом познания оказывалась логика. Мы знаем, что дальнейшая история не подтвердила такое допущение. Нам необходимо найти иной выход. Но для того, чтоб понять проблему глубоко, на уровне действительного противоречия, нужно действовать осторожно, как археолог, слой за слоем снимая ложные догадки и утверждения.

Гегель был прав, утверждая внутреннюю связь искусства и логики, категории прекрасного и истины. Ибо если это не так, то теряется возможность научной оценки искусства, и все предоставляется на личный вкус каждого. С другой стороны, нас подстерегает положение буриданова осла: человек не знает, что ему выбрать и обречен вечно разрываться между личным вкусом и жестким догматизмом. Смягчение крайностей тоже не поможет - компромисс только обострит проблему, открыв дорогу беспринципности в науке и безвкусице в искусстве.

Как человек может постигнуть всеобщее? Для ответа на поставленный вопрос необходимо проследить развитие способности познания у отдельного индивида. Ведь, как известно, онтогенез в снятом виде повторяет филогенез.

Всем известно, что труд выделил человека из природы. Но не всякая деятельность отличает нас от животных, а только творческая. Замечательный советский психолог Л. С. Выготский в свое время решал проблему возникновения творческих способностей у ребёнка. Он рассматривал творчество как необходимый двигатель развития ребёнка. Психологи различают продуктивную и репродуктивную деятельность. В формировании первой участвует память и комбинирующая функция. Творческую деятельность на основе комбинирующей способности мозга психология называет воображением. Не будь этого свойства, человек не мог бы создать ничего нового. Ведь прежде чем что-то осуществить фактически, его нужно сначала вообразить: «самый плохой архитектор от наилучшей пчелы с самого начала отличается тем, что, прежде чем строить ячейку из воска, он уже построил ее в своей голове»[1,189]. Такая творческая способность развивается вместе с развитием производительных сил, которые в свою очередь являются результатом творческой деятельности. В этом случае мы имеем дело с превращением идеального в материальное - воображение становится действительностью, будь то технические решения или художественные творения. Действуя с этими, уже человеческими вещами, человеческое мышление перерабатывает их и снова превращает в продукты воображения. При этом появляются новые, доселе не изведанные чувства. Старый этап завершается и начинается новый. Круг замыкается, но уже на более высоком уровне - развитие идет спиралевидно. Чем богаче, разнообразнее материальная база человеческой деятельности, тем больше образов и связей способен скомбинировать мозг того, кто в нее включен, тем богаче его воображение.

Люди, читающие художественные книги, без особого труда представляют образы, описанные там словами. Причем, те вещи и образы, которые человек никогда ранее не видел. Это продукт действия фантазии и воображения, но основанной на чужом - общественном опыте. Подобные вещи очень развивают воображение, действующее теперь не произвольно, а в рамках, очерченных чужим опытом. Поэтому результат действия чувства, которое основано на историческом опыте, всегда будет совпадать с действительностью, при этом действуя по необходимости, т. е. свободно. Вот почему так важно читать качественные художественные книги. Такая форма связи воображения и действительности основана на представлении, которое вызвано словом. Она нужна для развития человека, поскольку дает доступ к огромнейшему опыту всего человечества, а это необходимый шаг для включения индивида в общественную практику.

Только в процессе предметно-практического преобразования мира человечество выводит понятие красоты и, собственно, категорию прекрасного. Природа сама по себе не содержит ничего прекрасного. Она такая, какая она есть, и не несет никаких человеческих свойств. Красивой её видит только человек, вступивший с ней в непосредственный контакт путем изменения и преобразования по своему, человеческому типу. Меняя свое «неорганическое тело», «люди, производящие общественные отношения соответственно своему материальному производству, создают так же и идеи и категории, то есть отвлеченные, идеальные выражения этих самых общественных отношений»[2, 408]. В процессе этого человек усваивает «чистую» форму предметов. Это значит, что он выделяет «вещь саму по себе» из бесконечного клубка связей, в котором она существует в природе - распредмечивает ее, и, тем самым познает природу «саму по себе». Здесь и возникают как формы мышления, так и чувства, в том числе и чувство прекрасного. Дело в том, что, познавая посредством предметно-практической деятельности «чистые» формы предметов, их суть, люди познают правильное движение вещей, то есть логику их взаимопревращений. А это позволяет ухватывать их целесообразность, и уже по ней судить о красоте. Конечно, проходили тысячелетия практики, миллионы проб и ошибок, прежде, чем люди улавливали эту целесообразность, познавая законы развития, проникая во всеобщее через единичные двери каждой вещи.

Бывает, что, только взглянув на предмет, мы мгновенно находим его красивым, без видимых на то оснований. В этом случае работает интуиция - чувство, основанное на действии продуктивного воображения, позволяющее улавливать целое в предмете раньше его частей. Но ухватить это целое способно лишь то чувство, которое воспитывалось на продуктах человеческой деятельности, выраженной в концентрированном виде - на продуктах мирового искусства. Именно они, действуя на наши чувства, открывают нам двери в многогранность данного мира, знакомят нас с бесконечным проявлением бесконечного числа предметов, указывая на «целое», всеобщее. Великие творцы, которые глубоко познали мир и «схватили» всеобщее, были способны передать это «целое» образом, через что-то единичное.

Вот почему эстетика выступает как инструмент познания действительности, формируя у индивида воображение, фантазию, истинное ощущение красоты, делая его свободным в действиях. Это как ни что другое способствует общественному развитию, включая развитие производительных сил, поскольку без развитого воображения немыслимо и развитие науки. Искусство и наука должны выступать как разные стороны одного целого, всеобщего. Это верный путь для перехода науки на диалектическо-логическое мышление. Логика только наряду с эстетикой открывает «способность логически мыслить, то есть оперировать понятиями, теоретическими определениями в строгом согласии с нормами логики, тоже не стоит ровно ничего, если она не соединяется с равно развитой способностью видеть, чувственно созерцать, воспринимать окружающий мир» [3].

Карл Маркс, еще будучи студентом, увлекался поэзией и искусством. На его столе часто лежал томик Шекспира или Гете. Через свои книги всемирно известные поэты и писатели открывали для него многообразие мира во всех его проявлениях. Действуя и формируя органы чувств, они развивали его интуицию и воображение. Только благодаря этому Маркс сумел так блестяще воспользоваться методом, который получил название метода восхождения от абстрактного к конкретному: проследить всю историю товара от простой формы до капитализма, при этом удерживая в голове в качестве «витающей предпосылки» целостную картину капиталистического общества, со всем многообразием связей и проявлений товарного производства. Это, кроме прочего, результат действия развитой чувственности, которую и сформировало «духовное общение с плодами человеческой культуры, через потребление лучших даров, созданных человеком для человека [...], которые дали возможность сложиться личности Маркса, свойственной ему способности обозревать единым взором колоссально сложные комплексы переплетающихся событий, видеть «целое раньше частей», раньше, чем эти части, в частности, получили свое строго формальное выражение в понятии, и, что самое главное, - видеть это «целое» с самого начала верно, безошибочно» [3].

К. Маркс. «Капитал. Критике политической экономии» Т. 1 М. Политиздат, 1969.
К. Маркс, Ф. Энгельс. «Сочинения» Т. 27
Э. Ильенков «Об эстетической природе фантазии» из книги «Искусство и коммунистический идеал» Москва, 1984