Физкультура или спорт

2009-02-22 Иван Лемешко

Некоторые журналисты и писатели любят подмечать аналогии между современностью и Древним Римом периода упадка. Едва ли не в первую очередь бросается в глаза то, что и тогда, и сейчас в большой моде были разнообразные зрелища. Римляне восторгались гладиаторскими боями; наши современники предпочитают профессиональный спорт.

Спортивные зрелища существовали еще в древности. Самый известный пример - Олимпийские игры, просуществовавшие в древности более тысячи лет. Но значение этих и подобных им соревнований, проходивших в других греческих государствах, далеко не ограничивалось демонстрацией спортивных достижений. Об этом свидетельствует хотя бы то, что на время олимпиады объявлялось священное перемирие (в ХХ веке, наоборот, олимпиады не проводились во время мировых войн).

Если древние участники олимпиад должны были посвятить 10 месяцев, предшествующих играм, подготовке к ним, то современные спортсмены вынуждены посвящать подготовке к соревнованиям всю жизнь, начиная с детства. Чем позже они начинают тренироваться, тем меньше шансы на успехи в соревнованиях. Затем короткий период, когда спортсмен выступает на соревнованиях, а потом - отставка! Даже летчики-истребители и сотрудики органов госбезопасности выходят на пенсию, как правило, позже. Отставные спортсмены могут пойти как в учителя, так и в преступники, но они уже не будут объектами всенародной любви, если конечно, не удастся пробиться в политики или актеры, что, понятно, удается только ничтожному меньшинству. Для большинства же неизбежный конец карьеры чреват утратой смысла жизни. В утешение можно только сказать, что и жизнь политиков с актерами далеко не так хороша, как она изображается журналистами.

Даже надеждой на здоровье утешить их нельзя. Известно ведь, что все системы в организме взаимосвязаны, и развивая какие-нибудь из них в ущерб остальным, мы в конце концов приносим вред и тем, которые развиваем. Недаром спортсмены громче всех жалуются на профессиональные болезни. А уж если вспомнить, что человек не сводится к телу, то спортсменов-профессионалов становится невозможно не жалеть, невзирая ни на какие их астрономические гонорары. Как было однажды остроумно замечено, профессиональные пловцы становятся похожи на рыб, и не только в смысле обтекаемости тела.

Это - один вид жертв разделения труда. Противоположный, но не существующий без первого, вид - болельщики. Им зрелище чужих тел заменило развитие своего собственного. На них наживается целая туча дельцов: телевидение, стадионы, производители атрибутики и одежды, железнодорожные и авиаперевозчики... В самых крайних случаях они сбиваются в банды, что дает ложное ощущение общего дела и выхода за пределы повседневности. Правда, перед спортсменами у болельщиков есть одно «преимущество»: если карьера профессионала заканчивается быстро, то «карьера» болельщика может продолжаться всю жизнь.

К счастью, есть альтернатива существованию этих крайностей. Это - то, что иногда не совсем удачно называют массовым спортом, а именно, вовлечение широких масс в спортивные занятия. Называть это, скорее всего, придется физкультурой, но не в названии дело, а в том, что бывшие болельщики вместо упражнений пищеварительной системы и легких начнут наконец развиваться гармонически и утратят потребность в замещении действительных упражнений наблюдением за профессионалами. Потеряют почву для работы фирмы-посредники, никто не сможет разориться на тотализаторе, потеряют материал ведущие колонок светской хроники. Спорт как зрелище исчезнет, а значит, исчезнет и профессия спортсмена вместе с той односторонностью, на которую она обрекает человека.

Против этой альтернативы мало что можно возразить вообще, а в конечном счете вообще нельзя возразить. Единственный ее принципиальный недостаток - тот, что осуществить ее в обществе, в котором существуют корпорации, нуждающиеся в рекламе и находящие для нее место на стадионах и в трансляциях соревнований, государства, использующие профессиональный спорт для поддержания своего престижа, и самое главное, населения, состоящего из людей, которые не привыкли делать усилия даже для спасения собственного будущего, невозможно.