История авторского права
2012-12-13 Рикард Фальквинге
Часть 1: Черная смерть
В этой серии из семи статей я хочу рассказать историю авторского права от 1350 года до наших дней. Эта история довольно сильно отличается от того, что обычно рассказывают представители индустрии копирайта.
Мы начнём с прихода в Европу чёрной смерти в 1350-х годах. Европейские страны пострадали от чумы не меньше остального мира. Европе понадобилось больше 150 лет на то, чтобы восстановить своё политическое, экономическое и социальное положение после эпидемии.
Религиозные учреждения восстанавливались медленнее остальных. Они не только пострадали сильнее из-за компактного проживания монахов и монашек в монастырях, но ещё и не так быстро восполняли потери, так как в десятилетия после чумы в экономике ощущалась сильная нехватка рабочих рук, и люди редко уходили в монастыри или отдавали туда своих детей.
Какое отношение всё это имеет к теме статьи? Дело в том, что тогда именно в монастырях производилась львиная доля книг. Если вам нужна была копия книги, вы заказывали её в монастырском скриптории, и монахи переписывали её для вас. Вручную. Копии были несовершенны - некоторые ошибки исправлялись переписчиком, но и новых добавлялось не меньше.
Кроме того, так как все переписчики работали под началом католической церкви, существовали строгие ограничения на то, какие книги можно было копировать и распространять. Всё, что хоть немного расходилось с официальной позицией Ватикана, практически невозможно было раздобыть. А изготовление книг требовало много весьма недешёвого сырья - на один экземпляр Библии уходило 170 телячьих или 300 овечьих шкур.
К 1450 году в монастырях всё ещё ощущался недостаток рабочих рук, и труд переписчиков стоил очень дорого. И без того огромная из-за материалов цена книги становилась просто астрономической с учётом стоимости работы. В 1451 году Иоганн Гутенберг отработал технику книгопечатания с использованием печатного пресса, металлических наборных шрифтов и чернил на основе масла. Примерно в то же время получил распространение привезённый из Китая рецепт изготовления бумаги. Переписывание книг вручную быстро оказалось устаревшей технологией.
Книгопечатание произвело революцию в обществе, создав возможность распространять информацию быстро, дёшево и качественно.
Католическая церковь, которая раньше полностью контролировала распространение книг (и неплохо наживалась на их дефиците) была в ярости. Она больше не могла влиять на то, какую информацию можно было распространять, не могла решать, что людям можно знать, а что нельзя, и поэтому давила на светские власти, чтобы те запретили столь опасную для них технологию.
Чтобы убедить людей в преимуществах старого порядка, использовалось множество аргументов. Стоит отметить один из них: «Как теперь бедные монахи заработают на пропитание?».
В конце концов церковь вынуждена была отступить, освободив дорогу Возрождению и Реформации, но только после того, как в борьбе с точным, быстрым и дешёвым распространением идей, знаний и культуры было пролито немало крови.
Своей кульминации эта борьба достигла 13 января 1535 года во Франции, когда по требованию католической церкви был принят закон, полностью запрещающий книгопечатание и любое использование печатных прессов под страхом смертной казни через повешение.
И закон это был крайне неэффективным. Вдоль границ Франции выросла плотная цепь пиратских типографий, и книги легко проникали в страну контрабандой, удовлетворяя жажду знаний.
Часть 2: Кровавая Мэри
23 мая 1553 года Архиепископ Кентерберийский объявил недействительным брак Генриха VIII и Екатерины Арагонской, официально сделав их дочь Марию Тюдор бастардом. Екатерина была католичкой и пользовалась расположением Папы, который не давал разрешения на развод. Генрих VIII хотел, чтобы Екатерина родила ему сына, но все их дети, кроме Марии, умерли во время или сразу после родов, что в конце концов разрушило их брак.
Развёлся Генрих самым решительным и основательным способом - он стал протестантом, а заодно и всю Англию вывел из-под влияния Рима, основав Англиканскую церковь и став её главой. После этого он женился и разводился ещё несколько раз. От второго брака у него родилась дочь Елизавета, а от третьего - сын Эдуард. В отличие от Марии, оставшейся католичкой, они выросли протестантами.
Эдуард наследовал трон в 1547 году, в возрасте девяти лет, но умер, не достигнув совершеннолетия. Марии удалось стать королевой после него, несмотря на то, что она была объявлена незаконнорожденной. Она взошла на трон в 1553 году.
Она много лет не разговаривала с отцом и видела свою миссию в том, чтобы отменить совершённое им надругательство над Истинной Верой, Англией и её родной матерью, и вернуть страну в лоно Католической церкви. Она безжалостно преследовала протестантов, публично казнив несколько сотен человек, за что и получила прозвище Кровавая Мэри.
Она разделяла опасения католиков по отношению к книгопечатанию. Возможность людей быстро и массово распространять информацию угрожала её намерениям восстановить католичество, в основном из-за способности протестантов печатать еретические книги (в то время религиозные книги имели большое политическое значение). Видя безрезультатные, несмотря на угрозу смертной казни, попытки запретить книгопечатание во Франции, она придумала решение, которое будет выгодно не только властям, но и владельцам типографий.
Она ввела монополию. Лондонской гильдии печатников предоставлялось исключительное право на любые печатные работы в Англии. Взамен печатники должны были согласовывать с властями все материалы до выхода их в печать. Такая монополия была очень выгодна обеим сторонам - типографии неплохо зарабатывали, и, на радость цензорам, зорко следили за любыми попытками обойти ограничения. Такой симбиоз государственного и корпоративного сектора оказался очень эффективным инструментом подавления свободы слова и религиозного диссидентства.
Эта монополия была предоставлена Лондонской компании книготорговцев 4 мая 1557 года. Она получила название «копирайт».
Сотрудничество с книжной промышленностью сработало гораздо лучше полного запрета книгопечатания в приказном порядке. Книготорговцы стали играть роль частного органа по надзору за соблюдением цензуры - они сжигали запрещённые книги, конфисковывали или разрушали оборудование нарушителей монополии, эффективно препятствуя публикации невыгодного властям материала. Они быстро научились самостоятельно определять, какой материал можно печатать, а какой нет, и властям приходилось вмешиваться лишь изредка.
Читательский спрос был высоким, и лондонские книготорговцы гребли деньги лопатой. Если в книгах не было ничего крамольного, почему бы и не разрешить людям их читать? Это было выгодно и королеве, и издателям.
Мария I Тюдор умерла в следующем году, 17 ноября 1558. Трон перешёл к её сестре-протестантке Елизавете, правление которой стало одним из самых славных периодов истории Англии. Попытки Марии восстановить католичество провалились. Но изобретённый ею копирайт жив до сих пор.
Часть 3: Монополия умирает... и возрождается
После того, как Кровавая Мэри ввела монополию на копирование книг, обеспечив власти возможность цензуры, ни книготорговцы, ни корона не испытывали желания что-либо менять. Идиллия длилась 138 лет.
Монополия была учреждена Марией I в 1557 году, как механизм цензуры, предотвращающий распространение и обсуждение протестантской литературы. Её преемница, Елизавета I с удовольствием воспользовалась этой монополией уже для того, чтобы предотвращать распространение и обсуждение литературы католической.
На протяжении XVII века парламент пытался постепенно отобрать у монархов контроль над цензурой. В 1641 году праламент распустил суд, в котором обычно слушались дела о нарушении копирайта, так называемую "Звёздную палату". В результате нарушение авторских прав стало де-факто ненаказуемым преступлением, примерно как сегодня в Швеции переход улицы в неположенном месте. Технически это является правонарушением, но фактически никто не будет за него судить и наказывать. В результате этого творческая активность в Британии буквально взлетела в стратосферу.
К сожалению, парламент вовсе не этого хотел добиться.
В 1643 году монополия копирайта была восстановлена, причем в ещё более строгой форме, чем раньше. Теперь требовалась обязательная предварительная регистрация автора, типографии и издателя в Лондонской книготорговой компании, перед началом любых работ по публикации требовалась лицензия, представителям Книготорговой компании разрешалось изымать, сжигать и уничтожать нелицензионные книги и оборудование. Вводились аресты и суровые наказания для всех нарушителей копирайта.
В 1688 году произошла Славная революция, в результате которой в парламенте оказались многие люди, пострадавшие от монополии, и не горевшие желанием её поддерживать. В 1695 году было принято решение отменить монополию.
Таким образом, с 1695 копирайт перестал действовать. И снова произошёл резкий творческий взлёт - историки утверждают, что в эти годы были написаны многие документы, которые потом вдохновили отцов-основателей на создание Соединённых Штатов Америки.
Естественно, в Лондонской книготорговой компании были недовольны потерей такого выгодного монопольного положения. Книготорговцы даже устроили митинг на ступенях парламента с требованиями вернуть монополию.
Заметьте! Не авторы, а именно печатники и издатели просили о монополии. Никому и в голову не приходило утверждать, что без копирайта ничего не будут писать. Речь шла о том, что без него не будут печатать, а это совсем другое дело.
Парламент, только что отменивший цензуру, не был заинтересован в том, чтобы тут же восстановить её с возможностью централизованного контроля, а значит и злоупотреблений. Тогда книготорговцы предложили вариант, при котором автор остаётся «владельцем» своих работ. Этим они убивали сразу трёх зайцев одним выстрелом. Во-первых, парламент мог быть уверен, что не будет единого центра, занимающегося цензурой. Во-вторых, издатели сохраняли монополию на публикацию книг, так как никто кроме них не имел права продавать книги авторов. В-третьих, монополия получала солидные юридические основания и защиту.
Лобби издателей добилось своего и новый закон о монополии был принят в 1709 году и вступил в силу 10 апреля 1710. Это была первая большая победа правообладателей.
В этот момент своей истории копирайт предстаёт перед нами в своей прямой и естественной форме, как монополия с элементами цензуры, которая защищает прежде всего издателей, не принимая во внимание интересы художников и авторов.
Книгоиздатели ещё долго по привычке сжигали, ломали и конфисковывали печатные станки и книги, хотя новый закон не давал им такого права. Злоупотребления продолжались до 1765 года, когда дело Энтика против Каррингтона создало прецедент, в соответствии с которым утвердился принцип «разрешено всё, что явно не запрещено законом», и гражданам гарантировалась защита от безосновательных преследований со стороны властей. Суть дела заключалась в том, что представители власти ворвались в дом писателя и журналиста Джона Энтика, провели обыск и конфисковали «нелицензионные» (то есть не прошедшие цензуру) материалы с критикой власти.
Этот прецедент, созданный в ходе борьбы гражданина против цензуры (которая в те времена была неотделима от копирайта) и произвола властей, сыграл большую роль в становлении системы общего права и гражданских свобод и лёг в основу четвёртой поправки к конституции США.
Часть 4: США и библиотеки
Как мы увидели в предыдущих статьях, авторское право было придумано не в США. Отцы-основатели принесли его с собой на новую родину. Тем не менее, монополию на идеи приветствовали далеко не все. Томас Джефферсон писал:
Если природа создала что-то менее пригодное для частной собственности, чем все остальное, так это акт мыслительной силы, под названием идея, которой человек может обладать исключительно лишь до тех пор, пока он приберегает ее для себя; но в тот самый момент, когда она оглашена, она вторгается в обладание каждого, и получивший ее не может отказаться от обладания ею. Другая характерная ее черта - что никто не обделен из-за того, что любой другой обладает ею целиком. Тот, кто воспринимает от меня идею, получает знание сам, не умаляя моего; как тот, кто возжигает свою свечу от моей, обретает свет, не оставляя меня во мраке. То, что идеи должны свободно распространяться от одного к другому по всему миру во имя морального и взаимного наставления человека и улучшения его благосостояния, кажется, было намеренно и великодушно предусмотрено природой, когда она придала им способность распространяться подобно огню в пространстве, так что ни в одной точке плотность их не уменьшается, а также сделала их подобными воздуху, в котором мы дышим, движемся и физически существуем, ибо невозможно заточить их в узилище или приобрести в исключительную собственность. А значит, изобретения по самой своей природе не могут быть предметом собственности.
В конечном итоге был достигнут компромисс, и конституция США оказалась первым документом, в котором указывались причины, по которым учреждался копирайт (и патенты). Это очень простая и прямолинейная формулировка:
... содействовать развитию науки и полезных ремёсел...
То есть монополия вводилась не для того, чтобы представители какой-то профессии, будь то авторы или издатели, заработали денег. Вместо этого со всей ясностью утверждалось: единственным оправданием существования монополии было то, что она максимизировала доступность культуры и знаний в обществе.
Таким образом, копирайт (в США, а сегодня и во всём мире) - это компромисс между доступом общества к плодам культуры и общественным же интересом в создании этих плодов. Это очень важно. В частности, обратите внимание, что именно общество является единственным легитимным субъектом, в интересах которого должны писаться законы об авторском праве. Монополисты, которые получают прибыль от копирайта, таковыми не являются и права голоса не имеют, так же как жители города, в котором расположена военная база, не имеют права решать, важна эта база для национальной безопасности или нет.
Полезно почаще вспоминать об этой формулировке из американской конституции, так как многие часто по ошибке считают, что копирайт существует для того, чтобы авторы могли заработать. Это не так и никогда не было так ни в одной стране мира.
Тем временем в Соединённом Королевстве...
А тем временем в Соединённом Королевстве книги по-прежнему стоили очень дорого, в основном благодаря монополии копирайта. Собрания книг были только в домах богатых людей, и те иногда великодушно давали их почитать простым людям.
Издателей это сильно возмущало и они стремились провести закон, запрещающий читать книги, за которые читатель не заплатил. Они пытались запретить публичные библиотеки ещё до того, как они появились! «Читаешь бесплатно? Да ты же воруешь у автора, вынимаешь корку хлеба изо рта его детей!»
Но парламент имел другую точку зрения, видя положительное влияние чтения на общество. Его волновало не бедственное положение монополистов (по словам самих монополистов), а то, что богачи решали, кому и что можно читать. Парламентариям казалось, что для общества будет полезно, если возможности станут равными для всех, и они решили создать публичные библиотеки, которыми могли пользоваться и бедные, и богатые.
Услышав об этом, издатели окончательно взбеленились. «Нельзя позволять всем читать книги бесплатно! Ведь после этого больше никогда не будет продано ни единой книги! Ни один автор не сможет заработать на жизнь! Никто никогда больше на напишет ни единой книги, если принять такой закон!»
Тем не менее, парламентарии в XIX веке были намного мудрее, чем сегодня, и не стали прислушиваться к воплям монополистов. Парламент твёрдо стоял на том, что свободный доступ к знаниям и культуре полезнее для общества, чем монополия копирайта, и в 1849 году закон об учреждении публичных библиотек был принят. Первая библиотека открылась в 1850 году.
И, как известно, с тех пор больше не было написано ни единой книги. Ну, или пророчества издателей о том, что без строгой монополии творчество прекратится, были тогда точно такой же ложью, какой они являются и сейчас.
(Примечание: в некоторых европейских странах авторы и переводчики получают небольшое вознаграждение за каждую книгу, выданную библиотекой читателю. Это вовсе не компенсация воображаемой упущенной прибыли от нарушения монополии, а национальный культурный грант, который распределяется между авторами пропорционально их популярности. Кроме того, такие гранты стали появляться только в XX веке, намного позже, чем возникли публичные библиотеки).
Тем временем в Германии...
В Германии тогда вообще не было интеллектуальной монополии. Многие историки считают, что именно быстрое распространение знаний стало причиной промышленного и научного бума, благодаря которому Германия заняла лидирующее положение в мире в этих областях. Знания могли распространяться очень дёшево и быстро, так что пример Германии подтвердил правоту британских парламентариев - общественная выгода от свободного доступа к культуре и знаниям перевешивает выгоду от монополии издателей.
Продолжение следует