О союзах империалистических и антиимпериалистических

2012-02-29 Василий Пихорович

В прошлом месяце «Пропаганда» перепечатала из греческого «Ризоспастиса» очень интересную статью Елисеоса Вагенаса «Позиция коммунистов по отношению к любому империалистическому союзу является фундаментальным вопросом!».

В этой статье специально подчеркивается, что союзы типа ЕС (Европейский союз) и ЕЭП (Единое экономическое пространство) по своей сущности не отличаются, что они являются союзами капиталистов, империалистическими союзами.

В этом пункте мне остается только полностью с согласиться с греческим товарищем и от себя добавить, что всякие попытки подвергнуть его позицию критике с точки зрения того, будто бы создание ЕЭП послужит для «количественного и качественного роста «железных батальонов пролетариата» на территории бывшего СССР», является не более, чем не очень расторопной попыткой автора критики прикрыть будто-бы революционной фразой совершено банальный факт того, что интересы российской или любой другой «дружественной» ей буржуазии ему ближе, чем интересы буржуазии западной или американской. Разумеется, что, как и положено коммунисту, он любит буржуазию не саму по себе, а исключительно заботясь об интересах пролетариата. Но любовь эта насколько слепа, что даже расстрел этой буржуазией безоружных рабочих не только не колеблет этой любви, но и лишний раз доказывает заботу этой самой буржуазии о глупых рабочих, которые, поддавшись на провокацию агентов западной буржуазии требуют повышения и без того слишком высоких зарплат.

Элисеос Вагенас совершенно верно указывает истоки этой явно ненормальной для коммунистов любви - они никак не возьмут в толк, что Россия это совсем не СССР. Нет, они, конечно, догадываются, что Россия - это не совсем то же самое, что СССР, но то, что современная Россия - это совсем не то же самое, а напротив, ровно противоположное СССР, что современную Россию возглавляют люди, уничтожившие СССР и ненавидящие его лютой ненавистью и боящиеся его как огня - этого понять называющие себя коммунистами российские патриоты не могут в принципе. Как не в состоянии они понять того, что любые союзы тех, кто уничтожил Советский Союз и нажил миллиардные богатства на разворовывании и распродаже его достояния, направлены отнюдь не на восстановление СССР, а на «закрепление достигнутого» и обеспечение того, чтобы ни в коем случае не допустить возврата к СССР. И радоваться союзам между этими силами, это все равно, что огорчаться тому, что не смотря на все усилия гитлеровцев, власовцы и бандеровцы так и не смогли найти общего языка и создать единый фронт борьбы против большевиков.

Но вопрос о ЕЭП сравнительно простой, и путаются в нем только те, кто очень хочет запутаться. Таких очень сложно убедить даже самыми очевидными доводами. Я пишу «сравнительно простой», потому что на самом деле коммунистам Украины марксизм вовсе не запрещает выступать за союзы типа ЕЭП (подробней см. об этом статью, написанную по поводу соглашения о намерении создать ЕЭП в 2003 году); недопустимо только видимостью заботы об интересах рабочих прикрывать переход на позиции поддержки «своей» буржуазии против западной.

Но в своей статье Э. Вагенас поднимает и гораздо более сложные вопросы, которые пока не имеют однозначного теоретического решения. Например, он относит к империалистическим союзам не только ЕС и ЕЭП, но и «союзы, возникающие в Латинской Америке». В данной статье не уточняется, о каких именно союзах идет речь, но если мы откроем «Сборник статей и выступлений по актуальным вопросам коммунистического движения», изданный Коммунистической партией Греции в 2010, где напечатаны и две статьи Елисеоса Вагенаса, то в статье члена редколлегии «Ризоспастиса» Дмитриса Караяниса «Об оппортунистической теории «социализма 21-го века»» на 169 странице мы найдем, что к таковым относятся не только союзы типа UNASUR или MERCOSUR, но и ALBA

Доводы в пользу такой жестко критической позиции следующие:

«Именно потому, что это не сотрудничество социалистических стран, оно не может считаться настоящим противовесом империализму».

И перед этим:

«Естественно, участие социалистической Кубы не меняет характера этого межгосударственного соглашения между капиталистическими странами».

Если бы даже эти доводы были верны, при этом остается без ответа вопрос о том, где взять Кубе или Чавесу социалистические страны, чтобы образовать с них «правильный» союз? Нет таковых и не предвидится в ближайшей перспективе. Поэтому остаются два варианта: один, ждать, когда они появятся, то есть, когда созреют социалистические революции в странах Латинской Америки, второй - действовать реформистскими методами. Кстати, никаких запретов на такие методы марксизм не устанавливает, даже напротив.

В.И. Ленин в статье «О значении золота теперь и после полной победы социализма» писал:

«Для настоящего революционера самой большой опасностью, - может быть, даже единственной опасностью, - является преувеличение революционности, забвение гра­ней и условий уместного и успешного применения революционных приемов. Настоя­щие революционеры на этом больше всего ломали себе шею, когда начинали писать "революцию" с большой буквы, возводить "революцию" в нечто почти божественное, терять голову, терять способность самым хладнокровным и трезвым образом сообра­жать, взвешивать, проверять, в какой момент, при каких обстоятельствах, в какой об­ласти действия надо уметь действовать по-революционному и в какой момент, при ка­ких обстоятельствах и в какой области действия надо уметь перейти к действию ре­формистскому. Настоящие революционеры погибнут (в смысле не внешнего пораже­ния, а внутреннего провала их дела) лишь в том случае, - но погибнут наверняка в том случае, - если потеряют трезвость и вздумают, будто "великая, победоносная, миро­вая" революция обязательно все и всякие задачи при всяких обстоятельствах во всех областях действия может и должна решать по-революционному».

Другими словами, марксизм воюет не против реформ, а против реформизма, то есть против сеянья иллюзий, что можно обойтись без захвата власти, одними только реформами.

Но если власть каким-то образом оказалась в руках тех, кто искренне желает перехода к социализму, то почему этим не воспользоваться? Поэтому правильно делает Димитрис Караяннис, когда воюет против теории «социализма 21-го века» Ханса Дитриха Стефана, пропагандирующей социализм на базе смешанной экономики, многообразия форм собственности, демократии в противовес диктатуре пролетариата и т. п. Но совсем неправильно на этом основании игнорировать действительное развитие революции в Венесуэле, которое само «подвергло критике» эту теорию (автор ее давно перестал быть советником Чавеса) и которое уж точно никогда не сводилось к попыткам воплотить в жизнь эту утопию.

Мне кажется, это как раз тот случай, когда «действительное движение важнее дюжины программ», или, - если перевести на русский язык это изящное немецкое выражение, - «кривая вывезет». «Кривая» революции буквально за два года - с 1959 по 1961 - «вывезла» Кубу прямехонько социализм. Туда же настойчиво в 60-е годы она «везла» Египет, Сирию, Ирак, Ливию. Но там не сложилось с «субъективным фактором». Как низы, так и, самое главное, революционные верхи, не очень-то готовы были порвать со старым. Они предпочли реформизм под прикрытием революционной фразы революции под видом реформ. Но ведь чего-чего, а решительности и умения под видом невинных реформ проводить весьма революционные меры ни Чавесу, ни Моралесу, ни даже Корреа с Ортегой - не занимать. Как и поддержки низов.

А если они готовы действовать, то было бы нелепо связывать им руки даже сколь угодно правильными «теоретическими принципами» и «методологическими критериями». Ведь правильными принципами вполне может быть устелена дорога вовсе не туда, куда собирались.

К примеру, во время президентской предвыборной кампании 1998 года лидер КПУ Петро Симоненко вдруг начал было говорить, что первым его президентским указом в случае победы будет указ о ликвидации поста президента.

Очень принципиально, но принципы явно не наши. Если совсем немножко перефразировать Эдуарда Бернштейна, то получится «Борьба все - победа ничто». Согласитесь, что лидер Компартии Украины очень серьезно развил мысль классика оппортунизма. Дальше просто некуда. Получается, что фактически он обещал отдать власть, делегированную ему избирателями, в руки парламента, в котором имели тогда большинство буржуазные партии. Вот куда может завести даже очень радикальный принцип, если ставит его впереди действительной борьбы.

Критиковать действия латиноамериканских левых государственных деятелей, разумеется, очень нужно, но нужно при этом понимать, что всякая теоретическая критика действий весьма ограничена. В первую очередь тем, что она всего лишь теоретическая. Любое действие имеет перед теорией то преимущество, что оно является действием.

Возьмем для примера одно интереснейшее и бесспорно верное положение из статьи Елисеоса Вагенаса «Классовый характер и борьба в международных отношениях», напечатанной в уже упомянутом сборнике. На странице 88 он пишет:

«Некоторые силы видят империализм только в «империи» США. Это выражает и нынешний президент Венесуэлы, призывая Россию стать во главе антиимпериалистических сил.

Но нынешняя Россия есть крупная капиталистическая страна, которая старается усилить свои позиции в международной империалистической системе. Было бы ошибкой считать ее заменителем СССР как антиимпериалистической силы, даже когда она для обеспечения своих интересов сталкивается с США».

Теоретически, вроде, все верно, а практически бьет мимо цели. Даже если допустить, что Чавес «считает Россию заменителем СССР» и вполне искренне готов уступить Путину (или Медведеву? - это гораздо смешнее) свое место лидера антиимпериалистических (в смысле, сил, выступающих против североамериканского империализма), то от этого не только не пострадала бы нисколько борьба против империализма, но и против теории марксизма он этим не совершил бы особого преступления. Практически Чавес, разумеется, ничем не рискует, поскольку не только Медведев, но и Путин отнюдь не спешат возглавить антиимпериалистические силы, а только пытаются использовать антиамериканские настроения в латиноамериканских странах для того, чтобы закрепиться на этих рынках. Но если даже допустить такую в принципе невозможную ситуацию, что Путин согласился возглавить антиимпериалистические силы, и американцы даже в это поверили, то это означало бы не более того, что Чавесу удалось бы очень здорово дезориентировать противника, что дало бы действительно антиимпериалистическим силам время и даже дополнительные ресурсы для укрепления.

Что же касается теории, то здесь стоило бы вернуться к вопросу о том, всякие ли союзы несоциалистических стран в современную эпоху не являются противовесом империализму и действительно ли участие социалистической Кубы не меняет характера межгосударственного соглашения между несоциалистическими странами.

Боюсь, что оба эти утверждения неверны. Притом неверны даже формально. Разумеется, что рассматривать ЕС или ЕЭП как противовес империализму будет или наивностью или подлостью, ибо это союзы представителей монополистического капитала, призванные упрочить господство оного на определенных территориях или расширить зоны его господства. Здесь даже нельзя вести речь о том, что в них реализуются межимпериалистические противоречия, ибо создаются они не для борьбы против конкурентов, а для того, чтобы удобней было торговаться за условия, если здесь допустим каламбур, для «совместной эксплуатации» спорных территорий.

Несколько иную картину мы имеем в случае с UNASUR или MERCOSUR. Ведь еще недавно, буквально 15 лет назад, эти территории были бесспорной вотчиной североамериканского капитала. Даже крупнейшие страны региона пребывали в полнейшей экономической и политической зависимости от США. К примеру, в конце 90-х годов велись переговоры о передаче функций эмиссии денег от правительства Аргентины Федеральной резервной системе США и переходе этой страны на американский доллар. А в Эквадоре это и произошло.

Разумеется, что ни MERCOSUR, ни UNASUR, ни даже ALBA не позволили их членам освободиться от экономической зависимости от США. К примеру, в Эквадоре доллар так и остается внутренней валютой, а четверть эквадорского экспорта идет в США. Не перестали торговать с США и другие страны.

Но не замечать разницы в характере этой зависимости от той, которая была прежде, было бы очень странно. По крайней мере, США эту разницу очень даже заметили и отнюдь ею не обрадованы.

Точно так же странно было бы не замечать тех изменений, которые произошли внутри многих латиноамериканских стран. Да, ни Венесуэла, ни Боливия, ни тем более, Эквадор или Никарагуа, не являются социалистическими странами, но делать отсюда вывод, что например, Чавес или Моралес выражают интересы национальной буржуазии, вряд ли стоит. Если это и на самом деле так, то буржуазия в их странах об этом не догадывается и прикладывает все усилия, чтобы уничтожить этих самых «выразителей своих интересов».

Разумеется, что нам бы хотелось, чтобы эти изменения были более радикальными, но игнорировать их на той основе, что они не вполне соответствуют нашим желаниям и отказывать в поддержке силам, которые их проводят, было бы, может быть, очень по-революционному, но совсем не по-марксистски.

Ленин в статье «Итоги дискуссии о самоопределении» писал:

«Мы были бы очень плохими революционерами, если бы в великой освободительной войне пролетариата за социализм не сумели использовать всякого народного движения против отдельных бедствий империализма в интересах обострения и расширения кризиса».

А двумя страничками перед этим:

«Социалистическая революция в Европе не может быть ничем иным, как взрывом массовой борьбы всех и всяческих угнетенных и недовольных. Части мелкой буржуазии и отсталых рабочих неизбежно будут участвовать в ней - без такого участия не возможна массовая борьба, не возможна никакая революция - и столь же неизбежно будут вносить в движение свои предрассудки, свои реакционные фантазии, свои слабости и ошибки. Но объективно они будут нападать на капитал, и сознательный авангард революции, передовой пролетариат, выражая эту объективную истину разношерстной и разноголосой, пестрой и внешне-раздробленной массовой борьбы, сможет объединить и направить ее, завоевать власть, захватить банки, экспроприировать ненавистные всем (хотя по разным причинам!) тресты и осуществить другие диктаторские меры, дающие в сумме ниспровержение буржуазии и победу социализма, которая далеко не сразу «очистится» от мелкобуржуазных шлаков».

Было бы неверно думать, что социалистическая революция в Латинской Америке сто лет спустя будет лишена всех этих недостатков.

И я думаю, что кубинцы, венесуэльцы, боливийцы являются «хорошими революционерами», коль они всеми силами стараются использовать массовую борьбу «всех и всяческих» недовольных, не боясь ни их предрассудков, ни реакционных фантазий, ни слабостей, ни ошибок. Ведь в борьбе в борьбе они неизбежно будут очищаться, в то в то время как без борьбы вся эта дрянь будет только расти и множиться.

Еще меньше марксизма в утверждении о том, что «участие социалистической Кубы не меняет характера межгосударственного соглашения между несоциалистическими странами». Оно равноценно тому, если кто-то стал бы утверждать, что участие Советского Союза в антигитлеровской коалиции не меняло характера этого союза. Именно так и стараются представить дело буржуазные ученые, что СССР участвовал в разделе мира на «сферы влияния», в общем, преследовал точно такие же империалистические интересы, как и США, Англия и Германия. И буржуазных ученых нужно понять: не только в том смысле, что работа у них такая - всячески очернять Советский Союз, но и в том, что они в принципе не в состоянии мыслить никакой политики, кроме империалистической. Даже такой вопиющий факт, что после второй мировой войны полмира порвало с капитализмом, ими объясняется как угодно, но только не социалистической революцией. Кстати, поскребите 99% сегодняшних коммунистов самых разнообразных оттенков, и под тонюсеньким слоем «революционности» вы обнаружите точно такое же отрицание революционного содержания упомянутого факта. И, согласитесь, что это не очень важно, будут ли они при этом ругать Сталина или хвалить его.

На самом деле социалистическая революция не только вовсе не обязательно начинается залпом «Авроры» и захватом Зимнего дворца, но даже не обязательно захват власти должен сопровождаться выстрелами. Мало того, сам захват власти революционной партией еще вовсе не означает, что революция свершилась. Как известно, социалистическая революция отличается от буржуазной тем, что захватом власти она только начинается и представляет собой целую эпоху, неизбежно включающую в себя не только победы, но и поражения, контрнаступления реакции. И было бы наивно мыслить социалистическую революцию в отрыве от условий, в которых она совершается. А суть этих условий - это как раз и есть империализм, «основу» которого Ленин видел в том, что «капитализм выделил теперь горстку ... особенно богатых и могущественных государств, которые грабят... весь мир» («Империализм, как высшая стадия капитализма»). И мыслить себе в этих условиях социалистическую революцию в чистом виде, когда с одной стороны построятся пролетарские революционеры, а с другой - буржуазные реакционеры и будут бороться между собой, Ленин не рекомендовал, ибо такого не будет. В этих условиях против этих грабителей, безусловно, будет выступать не только пролетариат, но и крестьянство, и буржуазия ограбляемых стран. Не поддерживать эти выступления, брезговать союзами с представителями этих сил - это означает сознательно или несознательно делать все возможное, чтобы империалистические хищники беспрепятственно использовали эти выступления в своей «внутривидовой» борьбе. Они, разумеется и так будут стараться это делать, но на то она и борьба, что наперед в ней никто никаких гарантий на победу не дает. Что же касается Кубы, то ведь она пока претендует не на победу над империализмом, а на то, чтобы сохранить свою революцию в борьбе с самой могущественной капиталистической страной. И если учесть, что еще 15 лет назад Куба боролась с США фактически один на один, ибо находилась в фактической изоляции, то нельзя не признавать того, что сам факт участия Кубы в межгосударственных союзах в Латинской Америке не просто меняет характер этого союза, а является фиксацией того факта, что расклад сил в этом регионе существенно поменялся не в пользу Соединенных Штатов.

Сейчас по любому поводу и даже без повода любят вспоминать высказывание Маркса о том, что в политике ради известной цели можно заключить союз даже с самим чёртом, нужно только быть уверенным, что ты проведёшь черта, а не чёрт тебя. Конечно, далеко не всегда это высказывание подходит, и почти никогда нет полной уверенности, что «черт» вас не проведет, но риск того, что «черт» в виде российского или китайского капитала проведет кубинцев или венесуэльцев куда меньше, чем то, что их просто задавит американский капитал. И товарищам, которые осуждают латиноамериканские союзы как несоциалистические, следует отдавать себе отчет, что альтернативой им реально являются не социалистические союзы, а сохранение того положения, которое было до их возникновения - то есть полное господство американского капитала в регионе или экспансия туда западноевропейского, китайского или даже российского капитала отнюдь не на правах «союзников», а на правах победителей в борьбе за сферы влияния.

Греческие товарищи совершенно верно подмечают, что Союзы типа UNASUR или MERCOSUR создаются используются в первую очередь для усиления роли в регионе бразильского капитала в ущерб США, и нисколько не приближают страны региона к социализму.

Конечно, от этих союзов выигрывает бразильский капитал, но отсюда не обязательно вывод о том, что эти союзы не нужны. Более надежным был бы вывод о том, что нужно вовремя перейти от союза с этим капиталом к борьбе с ним.

Да и сам этот союз - это форма борьбы с ним, и бразильский капитал в ней пока явно проигрывает, если не может поставить «своих» президентов не только в странах UNASUR или MERCOSUR, не говоря уже об ALBA, но и в самой Бразилии.

Бразильский капитал, конечно, усилится благодаря этим союзам, но гораздо лучше, если в союзе с бразильским капиталом сначала подорвать силы капитала американского, а потом бороться с бразильским капиталом, чем бороться против объединенного американского и бразильского капитала. Сколько бы бразильский капитал не усиливался, ему до североамериканского капитала с его вековым опытом господства не дотянуться. Притом, нужно иметь в виду, что бороться придется не просто с капиталом, а с вооруженными силами и спецслужбами. И согласитесь, что бороться с бразильскими вооруженными силами (их особенность состоит в том, что они имеют один из самых низких в мире относительных уровней финансирования - около 1% от бюджета страны) и спецслужбами во всех отношениях приятней, чем с североамериканскими. Тем более, что, скорее всего, бразильские президенты, хоть они весьма умеренно левые, наверняка позаботились о том, чтобы в вооруженных силах произвести некоторые реформы, направленные на то, чтобы разорвать их связь с капиталом. К сожалению, у нас нет точных данных об этом, но то, что политика замены на ответственных постах реакционных проамерикански настроенных офицеров молодыми офицерами-патриотами проводится в Венесуэле - это известно.

Разумеется, что было бы нелепо ждать, что Чавес в Венесуэле, Моралес в Боливии или, тем более, Дилма Русефф в Бразилии возьмут и постепенно введут правильный пролетарский социализм. Они этого не сделают не потому, что не хотят или не понимают, какой социализм правильный, а какой - нет, а потому, что не могут. Социализм ведь не из «теоретических принципов» и «методологических критериев» вырастает, а из соотношения общественных сил, которое сложилось на данный момент.

А если это соотношение сложилось в пользу капитала, то никакие принципы и никакая готовность их воплощать вам не помогут. Даже напротив, ни помогут вам погибнуть, вас просто сомнет сила капитала, которую вы забыли учесть в своей политике. Большевиков образца 1920 года очень сложно обвинить обвинить в незнании принципов или в недостаточной смелости. Мало того, они только что победили всех врагов в гражданской войне и выбросили вон интервентов. В стране официально было военное положение и им не нужно было оглядываться на какие-то нормы и законы. Но и они вынуждены были отступить и объявить возврат к принципам капитализма, когда стало понятно, что сила капитала отнюдь не преодолевается в результате «кавалерийского наскока», что она вдруг возродилась в виде крестьянской мелкобуржуазной стихии, и в этом своем виде оказалась куда более опасной, чем сила крупного капитала, включая капитал самых сильных стран мира, участвовавших в интервенции.

Разумеется, что положение «левых» президентов и правительств в Латинской Америке в этом отношении гораздо хуже, чем было у большевиков в 20-х годах и поэтому нельзя требовать от них введения «правильного социализма», точно так же как нельзя их критиковать за то, что они его не вводят. Критиковать беспощадно нужно тех, кто эту политику выдает за социализм.

Но не меньше заслуживают критики те, кто не в состоянии оценить, какую полезную работу для социализма делают эти люди.

Практика комдвижения показывает, что без использования межимпериалистических противоречий никакая революция не может не только подержаться, но даже толком начаться.

Опасность того, что другие империалисты используют революцию против конкурентов, конечно, всегда остается, но она не так велика, как могло бы показаться. Ведь «субимпериалисты», как можно бы было «по-моднему» назвать бразильский, китайский и российский капитал, не являются самостоятельными «игроками». Здесь критикам Чавеса следовало бы вспомнить собственный аргумент, от которого они отталкивались: что империализм - это не политика такая, а стадия капитализма. Соответственно, США - не просто империалист, а центр реакции, по отношению к которому остальные - только периферия. Поражение империализму, как известно, можно нанести только в «слабом звене», но без ослабления центра, без сосредоточения усилий в борьбе против главного врага, победы в «слабом звене» не может быть.

Несомненно, что США на сегодняшний день продолжают оставаться самой сильной империалистической страной, самой реакционной силой капитализма и поэтому если Чавес и его последователи «видят империализм только в «империи» США», то ошибка их не так уж велика, она является ошибкой только с точки зрения «теоретических принципов» и «методологических критериев», но с точки зрения тактики, - а Чавес, увы, не может решать задач выше тактического уровня, - это как раз не ошибка, а необходимое условие успеха - уметь видеть главного врага.

С точки же зрения стратегии классовой борьбы крайне важно определить, где находится «слабое звено» империализма сегодня. При определении такого «слабого звена» важно понимать, что имеет значение не только то, насколько оно является слабым, но и какое место оно занимает в «цепи» империализма. Это должно быть не просто слабое звено, а «сильное» слабое звено, то звено, за которое можно вытащить всю цепь, без которого цепь империализма существовать не сможет.

С этой точки зрения и вопрос об империалистических и антиимпериалистических союзах государств и об отношении к ним коммунистов может ставиться несколько по-иному, но это уже другой вопрос, который требует отдельного обсуждения.