Ни Пьемонт, ни Вандея

2008-10-24 Василий Пихорович

Когда руховцы по провинциальному напыщенно называли Западную Украину украинским Пьемонтом, мне было смешно. Когда один мой товарищ, русский по национальности, в то же время называл ее украинской Вандеей, мне было обидно (о том, что так, в пику местным реакционерам-националистам, первыми заговорившими об «украинском Пьемонте», назвал Галичину в свое время Иван Франко, я узнал позже).

Я родился и вырос на Прикарпатье, хорошо знаю этих людей, люблю этот край, и хорошо знаю, что и тот, и другой ярлычок сегодня является совершенно неудачным, поверхностным. Но возразить особо было нечего, поскольку факты говорили о том, что галичане и в самом деле в массе своей поддерживали националистов, и в целом гораздо активней, чем другие регионы выступали, например, за развал Советского Союза. Могло показаться, что и на самом деле именно жители Западной Украины чем-то сильно отличались от представителей других регионов.

Тогда, в начале 90-х, пожалуй, единственным моим аргументом против такого рода «географического материализма» было то, что практически все современные лидеры и вожди украинского национализма, на которых молились в начале 90-х галичане, родом были с Центральной и Восточной Украины (Чорновил был из Черкасской обл., Левко Лукъяненко – из Черниговской, Яворивский – из Винницкой, Драч – из Киевской). Среди руководящих деятелей Руха, пожалуй, только быстро оказавшиеся не у дел братья Горыни да Павлычко родились в Прикарпатье, но вовсе не они делали погоду в Рухе.

История показала, что и в самом деле все не так просто.

Посмотрите историю украинских президентов! Галичане поддерживали по очереди бывшего секретаря по идеологии ЦК КПУ Кравчука против Кучмы, бывшего секретаря парткома Южмаша Кучму против Симоненко. Разумеется, что никто из этих людей не родился в Галичине. Мало того, сначала их поддерживали именно на Восточной Украине, и только потом, когда они отказывались от своих предвыборных обещаний и начинали фактически проводить руховскую программу, они получали поддержку галичан. Тогда действовала формула: «Украинских президентов избирают на Восточной Украине, а любят на Западной». Позже галичане голосовали за бывшего кучмовского премьера Ющенко против Кучмы, потом за представительницу днепропетровского олигархического клана Тимошенко против Ющенко. Собирались даже поддержать сына бывшего секретаря Ровенского обкома КПСС Луценко против Юли, но тот поспешил поддержать Ющенко и поэтому лишился всякого доверия. Боюсь, что на самом деле единственное крупное «преступление» галичан состоит в том, что они пока не голосовали за представителя донецких «братков» Януковича, но, во-первых, как говорится, еще не вечер, а, во-вторых, установка на то, что донецкие олигархи являются, если не тайными коммунистами, то уж точно советскими патриотами, по-моему, очень далека от действительности.

Без сомнения, украинский национализм – штука весьма реакционная. Но было бы ошибкой делать отсюда вывод о том, что всякий, кто по каким-то причинам высказался против украинского национализма или, тем более, против украинцев, является человеком прогрессивным. Боюсь, что вообще роль национализма во всех наших проблемах, при всей его реакционности, несколько преувеличивается.

Ведь очевидно, что Рух и вовсе ничего не смог бы сделать по части развала СССР и разрушения социализма, если бы этому серьезно воспротивились руководители правящей тогда КПCC. В конце концов, в составе Верховного Совета Украинской ССР 1990 года, принявшего Декларацию о суверенитете, руховцев было меньше трети, но против этого документа проголосовало только 4 человека. Не составляли руховцы большинства и в 1991 году, когда принимались решения об отделении от СССР и запрете КПСС.

Правда, после того, как Кравук в 1991 году стал президентом, выступавшим против него в то время руховцам были выделены вторые должности во всех областных и районных администрациях, но уже буквально через год почти никого из них на этих должностях не осталось, поскольку они попросту не справлялись со своими обязанностями. Работу по внедрению капитализма гораздо лучше делали бывшие партийные чиновники.

Конечно, националистам очень лестно, когда люди думают, что это они разрушили социализм и развалили СССР. Владимир Яворивский по радио не устает повторять эту мысль, что, мол, это они, «демократы», в начале 90-х побороли «коммунистического монстра», а потом бывшие партократы их отодвинули на десятые роли. Но на самом деле если Яворивский и ему подобные и сыграли какую-то роль в разрушении Союза, то, во-первых, далеко не первую, а во-вторых, были они в основном вовсе не непримиримыми борцами за национальную идею, а самыми обыкновенными литературными карьеристами, имевшими в жизни всегда исключительно одну цель – прославиться, притом так, чтобы всегда оставаться поближе к сытному корыту.

От сотен других весьма посредственных писателей они отличались исключительно только тем, что никогда не брезговали никакими средствами, чтобы добиться указанной цели. Они легко меняли принципы, потому, что никаких принципов не имели. Это Сосюре или Довженко было очень трудно выдавить из себя что-нибудь коммунистическое, потому, что для них это было сугубо интимное, это было дело их жизни, а с драчей с павлычками и яворивскими «коммунистические» словечки сыпались как из козы черный горошек.

Вот только несколько примеров:

Ростуть мої діла, мої надії,

Мій світ росте від ленінських щедрот.

Я — комуніст і в імені, і в дії,

Яку благословляє мій народ.

Это Павлычко писал в начале 70-х.

А вот так он отзывался о бандеровцах:

«Тризубники, фашистські наймити, отрутні гади, політичні старі комерсанти, «хижі кати», «лакеї в жовто-синій блузі».

У Драча есть целый цикл стихов о Ленине. «Дихаю Леніним» называется.

Вот образец:

Віра — це праця. Все інше — тля.

Дихаю Леніним до останнього подиху...

Навшпиньках завмерла сива земля

В передчутті вогнеликого подвигу.

А вот Яворивский о Ленине:

«Через насыщенные историческими событиями десятилетия мы чувствуем гениальную неповторимость личности Владимира Ленина. Все то, что творила его неповторимость, остается дорогим и священным для нас: его учение, революционный темперамент, способ мышления, умение говорить с тысячами людей, его улыбка и одежда».

Я уж молчу о том, что из Сосюры или Довженко никакими пытками бы не удалось выдавить «произведение» типа приведенного ниже:

Председателю КГБ СССР тов. Андропову Ю.В.

копия: Первому секретарю правления СП СССР тов. Маркову Г.

Уважаемый Юрий Владимирович!

Мы, украинские советские писатели, решительно осуждаем действия так называемых литераторов Светличного, Стуса, Сверстюка, Караванского, братьев Горыней, Мороза, Черновола, Осадчего, математика Д. Плюща, В. Некрасова и др., погрязших в националистическом болоте и не раскаявшихся в своей антисоветской деятельности. Нет и не может быть прощения им, замахнувшимся на самое святое — на социализм, на вековечную дружбу между русским и украинским народами, на чувство семьи единой. Их писания, создаваемые с целью подрыва и ослабления советской власти, будут отброшены народом и историей. Заверяем Вас, что никаким отщепенцам не удастся рассорить нас с ленинизмом, с коммунистической партией, с законом. Украинский народ никогда им этого не простит.

Подписи: Дм. Павличко, Ив. Драч, Вл. Яворивский

Но даже те из националистов, кто успел посидеть в советских лагерях, вовсе не так чисты и прозрачны, как они себя рисуют. Совершенно неслучайно в их сегодняшних биографиях не очень упоминаются такого рода эпизоды, как, например, тот, что Черновол не просто работал на строительстве Киевской ГЕС, а был там секретарем комсомольской организации, что Лукъяненко до того, как сел в тюрьму, был инструктором райкома КПСС. Кстати, в 1998 году он стал доверенным лицом кандидата в президенты Украины Марчука, который во времена проклинаемого сегодня националистами и самим Марчуком советского режима возглавлял именно тот отдел КГБ, который занимался националистами. Этот эпизод мне кажется весьма символичным: Бывшая «жертва» поддерживает бывшего своего «ката». Боюсь что такой странный союз между «партократами» и националистами родился вовсе не в 1998 году. Он зрел уже давно. И зрел не в сельских хатах Западной Украины, а все больше в хороших столичных квартирах. Вот еще один характерный пример.

Лесь Танюк – тоже один из вождей Руха и тоже очень любит поговорить о своем диссидентстве в советские годы, которое он успешно совмещал с должностями главного режиссера столичных театров. Так вот он являлся зятем зам. министра иностранных дел СССР (последний, кстати, был убежденным коммунистом и оставался таковым и после распада Союза).

А если брать не Рух, а те партии, которые сегодня ассоциируются с национализмом, то в их руководстве галичанами и не пахнет. Всплошную бывшие комсомольские секретари: от самых крупных, типа одного из вождей «оранжевой революции» Александра Зинченко, который занимал пост второго секретаря ЦК ВЛКСМ и до Вячеслава Кириленко, удовлетворявшегося всего-навсего постом секретаря комитета комсомола философского факультета Киевского госуниверситета. Как раз в это время секретарем университетского комитета был Николай Томенко, а Александр Турчинов тянул лямку инструктора райкома где-то в Днепропетровске.

Было бы неверно искать причины всех этих метаморфоз в нечестности, бессовесности этих людей. Это не аморальность, это мораль такая. Виталий Коротич, еще один перевертень, приводит относительно Павлычко слова одного эмигранта: «Ты знаешь, он с коммунистами — коммунист, с националистами — националист, с евреями — еврей, с антисемитами — антисемит, и что самое страшное, каждый раз он вполне искренен». Вот в этой «искренности», пожалуй, все и дело.

Что же касается собственно жителей Западной Украины, то они от развала СССР и от поражения социализма не только ничего не получили, но и пострадали гораздо больше, чем остальные регионы.

Нет, это вовсе не привело к тому, что жители этих областей первыми осознали свое действительное положение и готовы подняться на борьбу за лучшую жизнь. Но и видеть в них сплошную реакционную массу – «бандеровцев», «фашистов», как нам услужливо рекомендуют те, кто ищет любые поводы, чтобы разъединить трудящихся, столкнуть их лбами, не стоит.

Нужно не подгонять сложную и меняющуюся действительность под готовую схему, а узнавать ее такой, как она есть на самом деле, как она менялась, какие тенденции она порождает.

А тенденции на Западной Украине имеются самые разные, и если мы этого не учтем, нас ждут самые горькие неудачи.

Во время моего последнего приезда на родину я оказался участником одного сельского застолья. После нескольких выпитых рюмок женщины затянули песни. Пели, в основном, украинские народные, но одна из них предложила петь побольше, как она выразилась, «революционных» песен. Она имела в виду песни о бандеровцах. Мое внимание привлекло то, как она их назвала, так и то, что большинство женщин ее поддержали весьма неохотно. Согласитесь, что и то, и другое не очень-то укладывается в привычные схемы.

Впрочем, революционность в бандеровщине ищут не только эти малограмотные женщины. Есть немало так называемых левых, которые исписали горы бумаги, чтобы доказать, что в УПА было революционное крыло. Больше всего написал об этом некий Марлен Инсаров из далекой Уфы. Из этой чепухи целую идеологию попытались развить скандально известный в левой молодежной тусовке Олег Верник со товарищи. Нашлись такие, кто если и не поддержал эту затею, то попытался найти «смягчающие обстоятельства» бандеровщины в «сталинских репрессиях». Всех этих людей объединяет ненависть к Сталину. Но самое парадоксальное, что точка зрения этих людей полностью совпала с точкой зрения сталинского НКВД, которое в 1939 году выпустило из львовской тюрьмы Бандеру, сидевшего там по делу об убийстве польского министра внутренних дел Перацкого. На этом основании его приняли за революционера. Об этом открыто пишет в своих воспоминаниях Хрущев. Ох и дорого же обошлось позже это неумение и нежелание разбираться в западноукраинских делах!

Кстати, на вышеупомянутой пирушке произошел у меня и разговор с двумя мужиками средних лет. Один работал все время в Тюмени и других районах Севера (таких в селах Ивано-Франковщины много). Националистов не поддерживает. Сразу соглашается, что хороших буржуев нет. Американцев не любит. Второй – националист. Сокрушается – неужели независимая Украина невозможна. Разочарован в Ющенко, в Юле, но никак не может поверить, что и все остальные такие же. В глубине души верит, что могут быть честные инвесторы. С удивлением осознает основы учения о прибавочной стоимости и вынужден согласиться, что никто не вкладывает деньги иначе, как только для того, чтобы получить прибавочную стоимость. Считает, что развал Союза был глупостью, только с сожалением соглашается, что если бы даже и попытались его восстановить сегодня, то это был бы совсем не тот союз.

Практически все в селе с тоской вспоминают о временах Союза и отрицательно относятся к тому, что происходит. Не видят перспектив. Все тянутся, чтобы дать детям образование, но оно бесполезно. Работу все равно не найдешь. Вот и работают бакалавры юристы и экономисты продавцами, а то и уборщицами в магазинах.

Традиционно велика в этих местах роль церкви, но и с ней не все так просто, как представляют националисты и с чем некритически соглашаются все. Считается, например, что при советской власти церкви разрушались, а сейчас только строятся. Что строятся – это факт. Но насчет разрушения – факты гораздо более интересны мифов. По сообщению украинского радио за 17 лет независимости в Ивано-Франковской обл. сгорело 17 церквей. А во Львовской обл.– более 70. Среди них уникальные памятники архитектуры. Например, в начале января 2008 года в г. Яворове сгорела церковь, построенная в 1672 году. Это при том, что как сообщало то же самое украинское радио, за все годы советской власти на Львовщине сгорело две деревянных церкви.

Кто их поджигает, неизвестно, но то, что церковь выжигает людские души и превращает их в пустыню – это факт, это такой же факт, как то, что рано или поздно это вызовет сопротивление. Вот одна история.

Сын моей одноклассницы ушел в монахи. Она относилась к церкви как все. Без особого фанатизма, но считала что церковь – это хорошо, что она несет мораль и прочее. И когда она поняла, что расплачиваться за такое легкомысленное отношение придется судьбой сына, она была в шоке. Но было поздно что-либо сделать. Да и в самом деле, что она могла ему предложить взамен? Пьянство, стяжание, порнуху по телеку, вечное заробитчанство?

К сожалению, людей, которые бы задумывались над своим реальным положением, и знали бы как его поменять к лучшему, на Западной Украине действительно не так уж много. Но ведь и на Восточной Украине, и в Киеве, их не так уж много. Даже в этом мы все скорее похожи, чем различны.

Те, кто доволен нынешним положением дел, кто из него извлекает немалую выгоду, культивируют самые разнообразные мифы, призванные посеять недоверие и неприязнь между представителями разных национальностей, регионов, разъединить их по языковому, религиозному, любому другому признаку. А мифы нельзя побороть с помощью других мифов. Лучшее средство борьбы против мифов – это знание действительного положения дел. К тому же, знание действительного положения дел – первый шаг к тому, чтобы изменить его к лучшему.