В.М. Глушков. Легенда, которая должна сбыться

2010-08-25 Василий Пихорович

Сегодня на Байковом кладбище в Киеве возле могилы академика Виктора Михайловича Глушкова собралось несколько десятков людей. Такие собрания проходят ежегодно, в августе — ко дню рождения, и в январе — ко дню смерти. Эта традиция держится уже 28 лет. В основном приходят бывшие товарищи, ученики Виктора Михайловича, многие из которых уже сами стали академиками, возглавляют научно-исследовательские институты, отделы, но, несмотря на занятость, они считают своим долгом в эти дни приходить к своему учителю.

Сегодняшнюю встречу открыл близкий товарищ и соратник Глушкова, один из первых его аспирантов, а позже заместитель директора института по научной работе и секретарь партийной организации института Виталий Павлович Деркач. Он рассказал о том, как начиналась славная история Института кибернетики. Начинать приходилось фактически с ноля, но в те годы это никого не смущало. Когда Глушков возглавил созданную Лебедевым лабораторию вычислительной техники и математики Института математики АН УССР (ту самую, в которой за пять лет до этого была создана первая в СССР и в континентальной Европе электронно-вычислительная машина - СЭСМ), в ее штате было 60 человек, из которых только 6 — кандидаты наук. Через два года она была преобразована в Вычислительный центр Академии наук, где работало уже 132 человека, через год в штате ВЦ было уже 600 чел., а в 1962 году, когда на базе этого центра был создан Институт кибернетики, там работало более 1200 сотрудников. Для этой огромной силы нужно было создать условия для работы, обеспечить всех жильем, в конце концов, организовать подготовку кадров, ведь раньше специалистов такого профиля просто не готовили. И на все это у Глушкова хватало энергии, умения заразить своим энтузиазмом как сотрудников, так и тех руководителей, от которых зависел успех этой небывалой работы.

В то же время, Виталий Павлович напомнил, что научные и организаторские успехи Глушкова далеко не всеми воспринимались однозначно. Например, Глушкову, когда его назначили руководить работами по созданию автоматизированных систем управления для оборонной отрасли, пришлось еженедельно курсировать между Москвой и Киевом, некоторые научные и партийные руководители Украины высказывали мнение, что Глушкову лучше оставить Киев, несмотря на то, что сам Виктор Михайлович очень не хотел бросать свое детище — институт кибернетики и был готов и дальше работать «на два фронта». Пришлось вмешаться руководству парткома. Коллективный визит к заведующему отделом науки ЦК КПУ и часовая беседа с ним оказали должное влияние, он обещал «исправиться» и в дальнейшем не только не поднимал вопрос о том, чтобы Глушков сосредоточился на работе в Москве, но и всячески помогал институту, когда возникала необходимость. Таких историй о Викторе Михайловиче собравшиеся могли рассказать очень много, но он умел найти выход из самых сложных ситуаций.

Другим участникам встречи пришлось выступать под проливным дождем, но это нисколько не мешало находить самые теплые слова для того, чтобы характеризовать ту роль, которую сыграл академик Глушков в судьбе их поколения.

Многие отмечали, что, к сожалению, с каждым годом участников этих встреч становится все меньше, но далеко не все были готовы согласиться с этим вроде бы очевидным явлением. Например, академик А.А. Летичевский выдвинул мысль, что сам факт того, что уходят те, кто непосредственно работал с Виктором Михайловичем Глушковым, еще ничего не говорит, поскольку продолжают работать его ученики и ученики учеников, а значит, дело Глушкова живет и будет жить дальше.

С этим нельзя не согласиться, но я бы сказал больше. Ведь то, что сделал Глушков, касается не только его учеников и далеко выходит за пределы собственно кибернетики. Глушков — это личность исторического масштаба, и понять действительное значение его идей можно, только принимая во внимание это обстоятельство.

И нужно сказать, что с годами интерес к идеям Глушкова не ослабевает, а растет. Когда прозвучала эта мысль, кто-то заметил, что «большое видится на расстоянии». Видимо, дело не в одном только «расстоянии», а еще и в том, что последние десятилетия были далеко не лучшими для отечественной науки. В те годы, олицетворением которых является Глушков, мы просто как-то привыкли к успехам нашей науки, нам это казалось естественным, что она находится на мировом уровне, а иногда и чуть впереди. Последние же десятилетия нам вдалбливали в головы ровно противоположное — что мы безнадежно отстали от всего мира, и настоящая наука возможна только в «цивилизованных странах». И вот на этом фоне мы вдруг начинаем обнаруживать нечто, в общем-то очевидное, но такое, о чем в последнее время говорить не принято — что во многих областях наша наука имела приоритет, что наши ученые сумели выдвинуть такие идеи, многие из которых еще только предстоит осмысливать и внедрять. У Глушкова таких идей было очень много. Взять хотя бы идею ОГАС (общегосударственная автоматизированная система управления экономикой). Разработана она была еще в начале 60-х годов, и еще тогда Глушков брался ее реализовать в масштабе СССР. По задумке ученого, ее внедрение должно было в корне поменять соотношение сил на мировой арене и вывести нашу страну на недосягаемый для ее недругов уровень. Прошло столько десятилетий, но ни одно, даже самое богатое, государство даже мечтать не может о таком проекте, хотя потребность в подобной системе очевидна. Увы, все заканчивается, в основном, разговорами на всех уровнях о всеобщей информатизации и информационном обществе.

Скорее всего, если бы Глушков смог поучаствовать в описанном разговоре (это, кстати, не мистика, а одна из весьма своеобразных идей Глушкова, который вполне серьезно говорил о возможности «информационного бессмертия», то есть о моделировании индивидуального сознания того или иного человека, чтобы оно могло функционировать после его смерти), он бы сказал, что в обществе, которое построено на жесточайшей конкуренции отдельных производителей, каковыми являются современные корпорации, общегосударственные автоматизированные системы управления экономикой невозможны. Контролирующие эти корпорации, да и саму государственную машину олигархи просто не будут давать достоверную информацию. И, бесспорно, он был бы прав.

Но ведь олигархи приходят и уходят, не может общество вечно находится в том состоянии «войны всех против всех», в котором оно находится сейчас. Рано или поздно идеи, которые вынашивал академик Глушков, будут востребованы.

То, что время не за горами, видно уже сегодня. Пример, который я хочу привести, несомненно, частный, но весьма показательный. Сейчас проходит Шестая дистанционная научно-практическая конференция “Системы поддержки принятия решений. Теория и практика. СППР-2010”. Так вот, 2/3 всех отзывов собрал доклад Морозова А.А., Глушковой В.В. , Карпец Э.П. «С чего начинался ОГАС». Если бы собрать всю дискуссию по этому докладу, вышла бы толстенькая брошюра в более чем три печатных листа. Представляете, среди шестидесяти докладов самым актуальным для посетителей сайта конференции показался тот, который касается ОГАС!

Но интересуются наследием Виктора Михайловича далеко не только специалисты. Скорее всего, специалисты даже не очень представляют влияние, которое оказывают идеи Глушкова на общество. Конечно, близкие ему люди помнят, что в советские годы Виктор Михайлович стал прототипом героев нескольких романов. Виталий Павлович Деркач даже написал посвященную Глушкову поэму «Звезды не гаснут», но немногим известно, что не так давно была создана рок-опера, посвященная ОГАС. Называется она «2032: легенда о несбывшемся грядущем». Написал ее владивостокский композитор Виктор Аргонов. О ее музыкальных достоинствах судить не берусь, сюжетные решения, как на мой взгляд, весьма спорные, но сам факт говорит о многом.

В первую очередь о том, что жизнь и идеи Глушкова и в самом деле становятся легендой. Но это вовсе не значит, что эти идеи никогда не сбудутся.

Один из выступающих на встрече сказал, что деятельность Глушкова — пример того, что любое хорошее дело, даже самое трудное, можно одолеть, если, во-первых, очень захотеть, и во-вторых, если быть твердым и последовательным в достижении поставленной цели. А дело Глушкова — это, бесспорно, хорошее дело.