Масштаб Победы

2010-05-09 Владимир Дмитрук

Приватизация созданных народом заводов, газет, пароходов сопровождалась бешеной антисоветской кампанией, когда активно оплевывалась вся история СССР, в том числе и Великая Отечественная война. Путину принадлежит открытие, что это не только не обязательно, но даже вредно для капитализма, поскольку история работает против приватизаторов. Он предложил приватизировать и советскую историю. Победу в Великой Отечественной подвергли приватизации самой первой.

Собственно, этот процесс начался еще при Ельцине. При нем был открыт мемориал на Поклонной горе. Такие же попытки были на Украине и при Кравчуке, и при Кучме, и при Ющенко. Последний преуспел, кстати, больше всех. После него ветераны даже перестали спорить с тем, что воевали они именно за незалежну Украину.

Есть уже немало тех, кто считает Бандеру героем. Что же касается людей, кто не участвовал в войне, то среди них очень сложно найти тех, кто не был бы уверен, что украинцы там воевали именно за Украину, а не за что-либо иное. И я бы не стал этому слишком удивляться. Ведь в современной России, скорее всего, абсолютно все уверены, что воевали тогда за не за что иное, как за Россию, и ни у кого это не вызывает удивления!

И это - мелочь по сравнению с тем, что ни на Украине, ни в России ни у кого не вызывает удивления празднование Победы под желто-синими и бело-сине-красными флагами - то есть флагами тех сил, которые в той войне выступали на стороне фашистов. Не вызывает удивления и то, что эти силы сегодня находятся у власти и последовательно проводят политику, ради утверждения которой и вел войну Гитлер. Если помните, основное место в ней занимало очищение «жизненного пространства» для немецкого капитала, в том числе и путем уничтожения населения СССР. Что касается последнего пункта, то, если считать абсолютные потери, эта задача уже далеко перевыполнена. Российские националисты, мыслящие такими же категориями как Гитлер, например приводят такую арифметику: «Раньше Россия занимала одну шестую часть суши, имела одну десятую населения, теперь она занимает одну девятую часть суши и имеет 2,4% населения». Но даже в абсолютном исчислении людские потери республик бывшего СССР уже превысили военные. Как-то незаметно Победа превратилась в поражение, а ее все продолжают праздновать. И чем глубже поражение, тем пышнее празднования Победы.

И я не стал бы объяснять этот парадокс исключительно обманом людей со стороны властей. Было в самой той Победе какая-то червоточинка, которая много лет спустя съела ее изнутри. И этот изъян не был чем-то привнесенным со стороны, он был неотделим от ее всемирно-исторического величия.

Действительный масштаб Победы был столь грандиозным, что его не смогли оценить даже ее непосредственные творцы.

С самого начала война была названа Отечественной, хотя на самом деле в ней решались вопросы куда боле грандиозные. Это была война между двумя мирами. Всем миром капитала - с одной стороны, и новым социалистическим миром, хоть и представленным пока одним Советским Союзом, - с другой. Вспомните хорошенько. Ведь Гитлер не возник из ниоткуда. Его долго взращивали и лелеяли не только немецкие промышленные олигархи, но и руководители Англии, Франции, США. Обычно вспоминают о том, что никто не сопротивлялся аншлюсу Австрии, о Мюнхене, но забывают, об Испании, когда ведущие капиталистические державы своей лицемерной политикой невмешательства фактически помогали Гитлеру не только раздавить республиканское правительство, но и провести самую тщательную проверку нового оружия, которое будет потом использовано в этой войне. Предпочитают говорить о пакте Молотова-Риббентропа, но забывают, что подписан он был только потому, что Англия и Франция, следуя стратегии Мюнхена, то есть желая направить Гитлера против СССР, всеми силами отказывались подписывать договор о ненападении с Советским Союзом. Вряд ли стоит сомневаться и в том, что не подпиши Советский Союз договор о ненападении с Германией, западные державы и в случае с Польшей проводили бы точно такую же политику, как в случае с Австрией, Чехословакией и Испанией. Мало того, даже в ходе войны они никогда не покидали своей мечты развернуть Гитлера против СССР. И только потому, что это у них не получалось, им приходилось помогать СССР в войне против Гитлера, не согласившегося на роль марионетки в руках мирового капитала, а вознамерившегося поставить его под свой контроль. Но как только с Гитлером усилиями СССР было покончено, Запад тут же начал готовиться к новой войне. И эта война не превратилась из «холодной» в «горячую» только потому, что шансов выиграть в войне у Запада просто не было.

И вовсе не потому, что СССР был очень сильным. Совсем напротив. Из войны СССР вышел обескровленным, с разрушенной экономикой. Но на его стороне оказалось то, что правильно было бы назвать исторической инициативой или еще лучше, исторической необходимостью. После войны одна за одной от капиталистического мира начали отпадать страны и даже целые регионы. Люди, которые говорят о том, что социализм в Европу принесла Красная Армия на своих штыках (а таковые есть не только среди противников капитализма, но и среди его самых яростных сторонников), не только ничего не понимают в политике, но не знают самых элементарных исторических фактов. Во-первых, в принципе невозможно силой установить в стране тот или иной политический строй. Согласитесь, что немцы очень старались установить капитализм на захваченных у СССР территориях и силу применяли, не раздумывая, но многого ли они достигли? Даже наладить сельское хозяйство на капиталистических основаниях не смогли, а вынуждены были сохранить колхозы и заставляли там людей работать под дулом автомата. А ведь вернуться назад к капитализму куда легче, чем двинуться от него вперед. Советское руководство знало об этом лучше, чем кто-либо другой, поэтому и не пыталось действовать силой. Советская Армия освободила эти страны от фашизма, но освободить от капитализма никакая армия не в силах. Практически во всех странах, которые оказались под советским контролем, у власти были буржуазные партии: в Чехословакии - до 1948 года, в Румынии только в 1947 году отрекся от власти король Михай, в Болгарии монархия была упразднена после референдума 1946 года. Естественно, что присутствие советских войск благоприятствовало переменам (например, в Греции, где их не было, англичане, а потом американцы просто постарались перестрелять коммунистов, которые имели там все шансы придти к власти в результате выборов), но этот фактор не был решающим. К примеру, в Албании советских войск никогда не было, что не помешало ей стать социалистической страной. В Австрии же они, наоборот, были, но она осталась капиталистической. Не было советских войск ни в Китае, ни на Кубе, ни в Индокитае, ни в Африке, где десятки стран одна за одной начали заявлять о своей социалистической ориентации. А ведь было еще так называемое Движение Неприсоединения, которое официально заявляло, что оно не хочет присоединяться к ни к какому к противостоящих блоков, но все понимали, что оно, если и не выступает на стороне социализма, то все равно направлено против империализма. Или взять хотя бы борьбу за мир, которая, казалось бы, является политически нейтральной. Но в тех условиях она со всех сторон оказывалась антикапиталистической и работающей на социализм. Не только потому, что при капитализме производство вооружений - одна из самых прибыльных форм вложения капитала, а при социализме это, наоборот - дело сугубо затратное, но и потому, что само время тогда работало на социализм, и все новые страны переходили на его сторону.

Нет сомнения в том, что без победы СССР в Великой Отечественной войне такой исторический, как сейчас бы сказали, «мейнстрим», был бы невозможен.

Но эта Победа несла в себе и свою собственную противоположность, зародыш того грандиозного исторического отката, который мы сегодня переживаем. Сначала он казался мелочью, чистой формальностью, которая не имеет никакого значения. Речь идет о патриотизме, под знаменем которого велась эта война.

Постепенная замена или, точнее, дополнение привычного для коммунистов лозунга пролетарского интернационализма советским патриотизмом началась еще до войны. Но в войну этот процесс значительно ускорился, и уже никто не сомневался в его законности. Когда в 1943 году в РККА вернули царскую форму, это уже никого не смутило, хотя еще недавно погоны были символом контрреволюции.

Возможно, тогда без этого нельзя было обойтись. Страна все-таки крестьянская, хоть и колхозно-крестьянская. Но то, что было моментом, хотя, может, и необходимым, вдруг оказалось главным, а то, что было главным - борьба между капитализмом и коммунизмом - вдруг начало казаться второстепенным. Тогдашним руководителям СССР почему-то показалось, что если к слову патриотизм прибавить прилагательное советский, то он от этого потеряет и свою сущность. Но оказалось, все наоборот: он довольно быстро потерял прилагательное и из советского превратился в патриотизм русский, украинский, от которых к самому обыкновенному национализму рукой подать.

Те, кто раскручивает огромную пиар-акцию под названием «Победа», прекрасно понимают ее цели, которые не имеют ничего общего с целями Красной Армии и советского народа в той войне. Если настоящая Победа нанесла едва ли не смертельный удар по мировому господству капитала, то сегодняшнее ее празднование преследует цель окончательно закрепить капитализм на территории бывшего СССР. И очень ошибаются руководители РФ, когда думают, что этот капитализм будет развиваться под их контролем.

Так называемые пророссийские политические силы на Украине, которые сегодня вслед за российскими коллегами приватизируют Победу, на самом деле являются сами лютыми врагами не только всего советского, но и современной капиталистической России. Украинские националисты очень шумно выражают свою нелюбовь к России, но в крайнем случае их всегда можно купить тем или иным способом. Вспомните Корчинского, который со своим УНА-УНСО в 90-х был самым страшным антироссийским пугалом, а в 2005 вместе с Витренко защищал права так называемой канонической церкви и даже выступал с лекциями в лагере «Наших» на Селигере. А тот же Тягныбок, люди которого топтали советские знамена во Львове, в 2006 году шел на выборы в ВР на деньги Ахметова. Не забудьте Зварыча, семья которого в момент «оранжевой революции» жила перепродажей российской нефти на запад. Да, впрочем, и Ющенко, братец которого мелькал в списке акционеров Росукрэнерго. А еще лучший пример другого фюрера УНА-УНСО О. Витовича, который просто женился на американке и укатил к ней. Сегодня даже фамилии его на Украине никто не помнит. Согласитесь, что против перспективы уехать на ПМЖ в какую-нибудь Америку не устоит ни один настоящий украинский патриот. В конце концов, оттуда и Украину любить куда сподручней. Просто помирать от тоски за ней будут. А устроить им нечто подобное не так уж много стоит.

А вот тех, кто сегодня на Украине превращает Победу в свой политический бизнес, не купишь. Они сами кого хочешь купят. И вовсе не важно, что они говорят по-русски и ненавидят бандеровцев. Во-первых, они не так уж сильно их ненавидят. Если бы и в самом деле ненавидели, Янукович уже давно отменил бы указы о присвоении Бандере и Шухевичу званий героя Украины. Во-вторых, эта ненависть, если она и есть, чисто субъективна.

Своих русских партнеров они все равно ненавидят гораздо больше: ибо русские олигархи для них - конкуренты. А конкуренция, как известно, - это объективный закон капитализма. От нее не уйдешь, не убежишь. В конце концов, именно конкуренция между основными капиталистическими странами позволила Советскому Союзу победить в Великой Отечественной войне. Действуй они более или менее согласованно, как им этого и хотелось, социализм бы был задавлен, и не праздновать бы сегодня никому никакой Победы.

Сегодня капиталистические силы на территории страны, народы которой когда-то победили фашизм, действуют пока более или менее согласованно, но законов конкуренции никто не отменял. Ни на этой территории, ни в мире в целом. И обхитрить эти законы никак невозможно.

Сейчас спорят, была эта война Великая Отечественная или вторая мировая. На самом деле, объективно, она была действительно мировая, но не такая как первая, империалистическая. Это была война в составе мировой революции. И она победила.

Но в этой победе с самого начала было две тенденции: патриотическая и собственно революционная. Притом, с самого начала они были несовместимыми. Другими словами, с Победой настоящая борьба должна была только начаться. Она даже началась, но позже захлебнулась. Начала преобладать патриотическая тенденция, которая и аннулировала все результаты победы. Патриотизм, доведенный до своего логического завершения - до создания национальных государств - превратил страну-победителя в ошметья уездных княжеств, где более сильный князек пытается подчинить более слабого, но все вместе вынуждены выпрашивать «ярлык на правление» у правителей современной «золотой орды».

Но объективные законы продолжают действовать и, согласно этим законам, побеждает не сила, а правда. Именно согласно этим законам гораздо более сильные в военном отношении, но отсталые в отношении культурном монголо-татары просто растворились в тех народах, которые они покорили, не оставив никакого исторического следа.

Кто окажется носителем этой исторической «правды», которая неизбежно побеждает тупую силу, в том числе и силу денег - вот в чем сегодня вопрос. Специфика момента состоит в том, что этот вопрос сегодня во многом совпадает и с вопросом - быть или не быть человечеству вообще.