Есть ли смысл в современном естествознании?

2010-04-21 Надежда Жолобак

Общество, декларирующее свободу, но полностью ограничивающее какие-либо, даже минимальные возможности для ее реализации, по своей сущности является средством для самоуничтожения этого же общества. На заре развития товарно-денежных отношений, требовавших увеличения производства, роста товарного обмена, необходимо и закономерно наблюдался всплеск познания окружающей природы, позволивший на этой основе создавать новые товары, невиданные ранее услуги. В период все более усугубляющихся кризисов, стагнации и дегенерации общества тот же капитализм закономерно «тормозит» и развитие науки, ограничивая её не только и не столько экономически, сколько в ее собственном методологическом развитии. Смысл извращения роли науки в современном обществе состоит в том, что она из средства познания окружающего мира, раздвигающего границы человеческого знания, превратилась в товар, которому, точно так же, как носкам, чашкам, шкафам, назначают цену и выставляют на продажу. Отечественная ситуация особенно ярко демонстрирует всю глубину падения науки: имея условия для собственного развития, предполагавшие ее превращение в непосредственно производительную силу при социализме, она, с переходом страны на современные денежные отношения и включением в мировое разделение труда, стремительно опускается на уровень, соответствующий положению страны в этом разделении.

Но с другой стороны, естествоиспытатели, поставленные в безвыходные условия, не имеющие никаких возможностей для исследовательской работы, кроме как продажи за гроши (то есть на вполне пролетарских условиях, а нередко и хуже, т.к. их зарплата порою куда ниже зарплаты рабочего) своих способностей, своего труда, неизбежно под влиянием действительности вынуждены задумываться о сложившемся положении вещей, искать выход. В обществе, где главными действующими ценностями является фальсификация, право избранных, подкуп, обман, даже максимально «удачная игра по правилам» такого социума, обеспечивая выживание отдельных исследователей, делает им же, да и всем остальным «медвежью услугу». Суть ее состоит в продлении «ужаса без конца», без какого-либо выхода, как для естествоиспытателей, так и, собственно, для науки, да и самого общества.

Единственной естественной закономерной альтернативой, жизненной необходимостью для науки может быть только кардинальное изменение самих ученых, отрицание сложившихся отношений в науке, их активное участие в преобразовании современного общества. Только такой путь через деятельное изменение самого общества позволит измениться самим ученым, освоить на практике революционный метод познания и реализовать/реализоваться в конкретной области знаний. Как писал В. А. Босенко: «Речь идет о фактическом включении действия естествоиспытателей в практику (в логику) такого революционного преобразования общественных отношений и непременно с позиций общественных сил, выражающих объективную тенденцию субъекта исторического действия, т.е. естествоиспытатель должен стать «практическим материалистом». Таким образом каждый конкретный ученый должен в уплотненном виде повторить исторический путь становления всеобщей диалектики. При этом он как бы воспроизводит чувственно-практически в онтогенезе филогенез зарождения и формирования (общественным способом) общих диалектических понятий и категорий (как форм человеческой деятельности и ступеней выделения человека из природы) и как бы присваивает последние, перевырабатывает в своей практике, в своем индивидуальном общественном способе познания, мышления... Без такого фактического соучастия представителей естествознания и всех конкретных наук в общественно-революционном преобразовании по диалектическому типу их обращение к готовым понятиям, взятым "напрокат" из философских текстов, ничего не дает. Не становятся они, эти понятия (вызубренные назубок), методом познания».

Только такой путь может дать реальное развитие науки, превращение естествоиспытателей в созидателей, не мыслящих себя вне перевода в абсолютную обязанность «...собственного мышления и знания человека, такого мышления и знания, при котором он удовлетворяется своей деятельностью, находит удовольствие в своих делах и рассматривает их как нечто дозволенное и правомерное [Гегель. Соч. Т. XI. С. 197.]». Только такое мышление способно создать действительную науку (осмысленное естествознание).