К вопросу о кибернетизации (заметки о логических основах кибернетики)
2018-01-24 Towarzystwo Cybernetyczne
Необходимость настоящего очерка о некоторых вопросах кибернетизации как высшей формы автоматизации[1] обусловлена не только тем, что современные технологии учёта давно стали технической основой новых форм коллективности. Новые формы коллективности, появившиеся на основании современных форм учёта пока что охватывают лишь очень незначительный сектор технических возможностей, который может очень существенно расшириться вместе с наступлением иных общественных условий - с преодолением профессионального кретинизма, т. е. частной собственности. К этому скачкообразному расширению, однако, почти никто не готов даже в смысле предвидения, не говоря о выработке направления, где нужно создать небольшой предварительный запас навыков, знаний и чувств. Такое положение дел обычно в обществе профессионального кретинизма - самые простые и очевидные мысли оказываются скрытыми торжественным и академическим суесловием, а самая простая практическая логика - логика взаимного превращения противоположностей - оказывается почти неизвестной практикам.
Общеизвестно то огромное значение, которое предавал Томас Мюнцер печатному слову, появившемуся за несколько десятилетий до 1525 года. Известно, как сильно изменила идейную ситуацию Французская Энциклопедия. Наконец, невиданные успехи советской промышленности, которая смогла соревноваться с промышленностью капиталистической Германии, показывают огромные возможности канцелярского способа учёта, вполне исчерпывающиеся лишь с достижением высочайшего обобществления труда, а вовсе не с падением частной собственности. Тот же самый канцелярский способ учёта уничтожил советскую промышленность на более технологически развитой стадии, парализовав её технологические возможности и породив огромное количество сторонников рыночной дерегуляции всей общественной жизни. Сбылось известное ленинское предостережение: «Учёт и контроль - вот главное, что требуется для «налажения», для правильного функционирования первой фазы коммунистического общества». Осуществить это налаживание канцелярскими средствами оказалось невозможно. Впрочем, печатное слово сыграло чрезвычайно революционную роль в истории: оно породило всеобщее образование сразу, как только для него сложились экономические условия и оно породило революционные партии сразу, как только общественные условия сделали необходимым обмен передовыми мыслями. Формы коллективности, в масштабах миллионных обществ преодолевающие общественное разделение труда, оказались связаны с другими способами учёта, которые были только намечены в практике. С переходом функций учёта от картотек к базам данных функции учёта резко упростились. Если полному циклу работ с картотекой без большого труда можно научить школьника 10 лет, то основы обращения с базой данных вполне доступны уже школьнику 7-8 лет. В работе «Государство и революция» мы находим превосходное предвидение образования новых форм коллективности вокруг упростившегося учёта:
« <...> такая степень демократизма связана с выходом из рамок буржуазного общества, с началом его социалистического переустройства. Если действительно все участвуют в управлении государством, тут уже капитализму не удержаться. И развитие капитализма, в свою очередь, создаёт предпосылки для того, чтобы действительно «все» могли участвовать в управлении государством. К таким предпосылкам принадлежит поголовная грамотность, осуществлённая уже рядом наиболее передовых капиталистических стран, затем «обучение и дисциплинирование» миллионов рабочих крупным, сложным, обобществлённым аппаратом почты, железных дорог, крупных фабрик, крупной торговли, банкового дела и т. д. и т. п.
При таких экономических предпосылках вполне возможно немедленно, с сегодня на завтра, перейти к тому, чтобы, свергнув капиталистов и чиновников, заменить их - в деле контроля за производством и распределением, в деле учёта труда и продуктов - вооружёнными рабочими, поголовно вооружённым народом. (Не надо смешивать вопрос о контроле и учёте с вопросом о научно образованном персонале инженеров, агрономов и пр.: эти господа работают сегодня, подчиняясь капиталистам, будут работать ещё лучше завтра, подчиняясь вооруженным рабочим.)
Учёт и контроль - вот главное, что требуется для «налажения», для правильного функционирования первой фазы коммунистического общества. <...> »
Приведённое ленинское высказывание весьма красноречиво, чтобы лишний раз подчёркивать насколько упростилось дела учёта с тех пор. Дальнейшее исследование возможных новых форм коллективности будет намечено не с опорой на конкретный анализ общественных тенденций, как это сделала Марина Бурик в книге «Человек и экономика в виртуализированном мире», а с опорой на абстрактный анализ технической возможности. Он, разумеется, покажет куда более обширную область возможных форм коллективности, чем любой общественный анализ, зато в рамках этой области обязаны будут оказаться результаты всех и любых общественных анализов новых форм коллективности. По этой же причине реальная область возможных новых форм коллективности всегда будет уже, чем обозначенная - понятно, что все возможности не могут реализоваться одновременно.
О начале кибернетики
Как было хорошо известно Гегелю, начало всякой науки представляет наибольшую трудность. Другим важным гегелевским принципом, который смог материалистически переосмыслить Маркс, был принцип совпадения логического и исторического. Иными словами, история предмета, очищенная от искажений различными отдалёнными от него факторами, взятая со стороны необходимых и главных тенденций, представляет из себя именно процесс логического развёртывания его определений. Бытовой язык всё ещё называет информационные машины вычислительной техникой - Rechenmaschinen. Это очень понятное историческое название, которое, однако существенно неверно в настоящее время. Несмотря на то, что информационные машины развивались как вычислительные и долгое время средства памяти были самой дорогой частью вычислительных систем, в настоящее время (2017 г.) основной проблемой является не хранение данных, а создание их структур, обеспечивающих их использование. Как известно, наиболее объёмными из употребляемых в быту структур данных являются данные видеосъёмки. Всем известно также, что несколько крупных компаний предоставляют бесплатно с большим или меньшим обременением место для пользовательских видеозаписей. Это наглядно показывает, что хранение как проблема уходит на второй план перед проблемой организации данных в пригодном для использования виде. Из этого, в свою очередь следует вывод, что не будет никакой ошибкой утверждать, что современные системы информационных машин являются по своей общественной роли более формой общественной памяти, чем исключительно средствами вычислений. Конечно, уклон в сторону общественной памяти не имеет никакой большой общеполезной перспективы, в особенности, по сравнению с общеполезными экономическими вычислениями, согласующими действия производительных агентов, но именно первый уклон является реальностью, ярко прорываясь на поверхность общественного внимания в виде колоссальных шпионских баз данных.
Положение о крайней выраженности функции общественной памяти в современных системах информационных машин приводит нас к тому важному гносеологическому выводу, что вся общественная история книгопечатания неизбежно будет «повторена» для новой формы общественной памяти. Что же касается вывода, касающегося широкой практики, то это означает, что техника информационных машин подобна технике письменности, которая получает полное развитие с достижением высочайшей элементарной грамотности народа. Подобно технике письменности, современная техника информационных машин не является более никаким частным и профессиональным делом - она является «щупальцами» новой формы общественной памяти подобно тому, как некогда такими «щупальцами» были простые чернильницы, грамоты и дешёвые грамматические наставления для народа из 16 страниц.
Между тем, полноценного букваря по применению информационных машин так и не создано. Отчасти это объясняется тем, что популярная тематическая литература ориентирована на способы работы с различными программными средами: редакторами текстов, оболочками рабочего стола, средствами операционных систем и прочее. Авторы, хорошо знающие свою область прикладного использования информационных машин, нередко являются жертвами слухов и домыслов в отношении соседних областей и почти всегда являются жертвами самого дикого невежества, когда речь идёт о пределах области информационных машин в целом. Это происходит в силу хорошо известного явления, которое было исследовано Марксом и Энгельсом под именем профессионального кретинизма. Ибо для исследования практической области применения информационных машин нужно непрерывно пересекать границы этой области, что немыслимо для многих специалистов. Именно поэтому составить элементарное пособие, обозначающее пределы применения информационных машин они не могут, ибо граница, на которую ни разу не покушались, граница, которую не нарушали, не может считаться границей.
Постольку, поскольку в системе информационных машин мы увидели в первую очередь новую форму общественной памяти, постольку основным понятием органично становится переменная как элементарная наличная форма безбумажности - нового способа учёта.
С понятия переменной начиналась известная модель машины Тьюринга, с неё же начинался первый язык программирования, отдалённый от машинных команд - Plankalkül, спроектированный Конрадом Цузе[2]. Математическая абстракция машины Тьюринга может быть понята как совокупность операций над лентой памяти. Сам Тьюринг предполагал такие операции как сдвиг рабочей позиции ленты, запись в эту позицию и чтение того, что в ней записано. Большая часть современных информационных машин не выходит за пределы этого математического определения. Они имеют организованную память и организующие её операции, которые частично реализуются схемотехнически, частично математически т. е. программно.
Понятие переменной является воплощением попыток реализации идеи рабочей ячейки тьюринговской машины. По практическому смыслу в учёте понятие переменной тождественно месту для заполнения в печатных бланках различных справок и стандартных выписок, которых столь много знал XX век. Перед подобным заявлением стоит специально разграничить, что, подобно технике письменности, информационная техника знает два типа работ: типовые и разовые. Типовые работы, породившие архивы и картотеки, куда менее связаны с теми проблемами, которые наука о мышлении связывала с проблемой идеального - объективных правил общественной жизни людей. Большинство бумажных картотек вообще не были непосредственно связаны с идеальным, они лишь отражали некоторую ситуацию, которая лишь обретая связь с деятельностью конкретно-исторического человека получала значение идеального - идейного или теоретического факта.
Собственно современные информационные машины по способам обращения с данными являются прямым продолжением типовых картотек прошлого. Усиливая именно момент отражения, современные системы информационных машин полностью отделяются от всего того, что называется идеальным; они являются лишь максимальным расширением технического отражения на основе свойств электрических цепей. Причём, как будет показано, это расширение всё ещё очень и очень незначительно влияет на общественную жизнь. Пределы этого влияния очень широки и подлинный простор для их действия могут отрыть только вполне определённые общественные процессы, сопряжённые с ликвидацией влияния финансовой сферы и широкой экономической демократизацией, то есть с последовательной организацией нетоварного хозяйственного механизма. Важнейшим из результатов будет концентрация того, что связано с идеальным в области человеческой деятельности (тождество категорий ideale и ideelle), и концентрация отражательных функций в системах информационных машин.
Уже в настоящее время типовое промышленное использование информационных машин никак не связано с человеческой деятельностью в сфере идеального, но с ней могут быть связаны разовые процедуры преобразования накопленных массивов данных. Полностью соотносится с идеальным человеческая деятельность по проектированию баз данных, ибо сама структура (внутренний способ) технического отражения в информационных машинах непосредственна связана с человеческими потребностями и всей историей человеческой (общественной) деятельности. Таким образом, структура базы данных является таким же проявлением идеального или логики действий человека внутри общества, как надпись в книге, записка, конфигурация водопроводной сети, театральная декорация, структура компрессора и прочее. Сама же нормальная типовая деятельность базы данных, вытесняющая человеческий труд в сфере отражения, является чисто отражательной и никак не соотносится с идеальным, ибо для получения идеального значения совокупностью фактов, объединённых в базу данных, необходим взгляд конкретно-исторического человека, имеющего такую же конкретно-историческую потребность, соединяющую факт отражения и побуждение к действию.
Историческое развитие понятия переменной началось с того, что первые вычислительные машины имели тумблерную панель для непосредственной установки состояния некоторых выбранных ячеек памяти. Картонная или бумажная перфокарта является развитием этой идеи, совмещающим характерный материал канцелярского учёта и существо нового типа учёта. Именно поэтому перфокарта не могла быть стабильным техническим средством, и её применение характерно для эпохи, когда накапливались массивы данных и создавались важнейшие предпосылки для отпочкования новой технической формы отражения от бумажно-письменного отражения. С приобретением информационными машинами значения новой формы общественной памяти перфокарты оказались вытеснены. По всем направлениям значение бумажного посредничества между двумя машинными отражательными процессами неуклонно падает. Новая форма отражения приобретает субстанциональность, т. е. целостность в «само»-порождении, отражающую целостность отражаемого мира.
Переменная не случайно получила название переменной: общественное значение имеет только смена значения в данной области памяти, только суть смены этого значения. Весь процесс работы информационной машины, с момента получения ей нормального питания, является организованной сменой значения переменных в машинной памяти. Реализация этой памяти может быть очень разнообразна технически - память процессора, оперативная память, магнитная долговременная память, но эта реализация не имеет большого значения, когда речь идёт о смысле процесса смены значений переменных. Именно из технического осуществления этого смысла и технического проведения человеческой воли родилось программирование.
Некоторые диалектические идеи относительно истории и логики кибернетики
Начало работы любой информационной машины представляет из себя процесс достижения высшего способа организации переменных на основании чисто физических предпосылок. В частности, первый процесс изменения значения переменной запускается электрической цепью, сигнализирующей о том, что в процессе включения машина получала номинальное значение электрического напряжения питания. Затем происходят операции внутри процессора, проверяющие его элементарную работоспособность и доступность оперативной памяти. Когда машинный алгоритм (описание последовательности смены значений переменных) имеет в распоряжении оперативную память, то он размещает в её ячейках описание доступных средств внешней памяти - различных дисководов, в том числе того, где содержится код главных частей операционной системы. Именно она организует переменные в памяти таким способом, который пригоден для универсального использования в практике и относительно мало зависит от аппаратных особенностей конкретной информационной машины. Именно на уровне операционной системы информационная машина может получить разное общественное значение. Её типичные противоположные роли - это кратковременное исполнение разнообразных функций или долговременное исполнение типовых функций. Последнее называется серверным положением машины, поскольку программа для исполнения однотипных функций по внешним заявкам называется обычно сервером. При определённом количестве таких заявок (сотнях и тысячах в секунду) типичные информационные машины, находящие бытовое применение, становятся непригодными для работы серверов. Поэтому существуют специальные серверные информационные машины, отличающиеся по способу построения и числу доступных ячеек памяти.
Алгоритм, описывающий порядок и принцип смены значений переменных, является до сих пор единственным основанием работы всех информационных машин. Алгоритм может быть реализован как свойствами электрических цепей, так и значениями ячеек памяти, которые влияют на свойства электрических цепей внутри информационной машины. Ни одно из этих определений не является вполне достаточным в современности. Информационные машины, в которых алгоритм целиком определяется устройством электрических цепей, стремительно теряют экономическое значение с достижением высоких скоростных возможностей алгоритмического процесса. Подобные устройства хорошо показывают себя только в узких сферах и становятся непригодными при малейшем изменении способов действия в этих сферах. Потому они не могут иметь большого практического значения для всего общества в целом. Таким образом, в полном соответствии с логическими формами, которые дают «Наука Логики» Гегеля и «Капитал» Маркса, математическая и электрическая реализация алгоритма являются двумя способами, определяющимися друг через друга, а суть, то есть технические свойства информационной машины, определяется всецело способом их взаимодействия. С давних пор и навсегда невозможна математическая реализация алгоритма без соответствующих электрических предпосылок, с недавних пор электрическая реализация алгоритма без дополняющей математической реализации стремительно обессмысливается. Информационные машины, не основанные на электрических цепях, не имеют сейчас широкого значения, их весьма трудно найти за пределами кабинетов истории кибернетики и информатики. Точно так же почти всякое значение утратили информационные машины, не основанные на различении состояний, а воспроизводящие буквальное отражение. Даже в сфере вычислительных процессов так называемые аналоговые[3] вычисления являются сейчас лишь историческим фактом. Таким образом все информационные машины, не являющиеся электрическими и дискретными (чётко различающими состояния отражаемого), можно изъять из логического определения существа информационных машин и сферы их общественного применения. Тем более, названные стадии развития информационной техники изымаются из определения способов учёта и контроля с помощью информационных машин. Однако как информационные МАШИНЫ они вполне соответствуют своей сущности. Понятие информации как и понятие идеального включает разумеется различение состояний. В одном и в другом случае одна вещь может выступать в качестве представителя свойств другой вещи. Самая существенная и непреодолимая разница информации и идеального заключается в том, что понятие информации охватывает только техническое отражение вне всякой связи с истинностью и практическим значением отражаемого. Носитель информации представляет собой отражаемое состояние иной вещи, связь которой с человеческой практикой нуждается каждый раз в восстановлении или может отсутствовать. Идеальное же всегда является различением состояния, исходящим из потребностей конкретно-исторического человека т. е. всей предшествующей истории общественного развития в формах практики и вырабатывающихся вместе с её результатами понятий. Понятие же информации абсолютно неисторично, оно предполагает как свою основу точное в известных рамках (прецизное) отражение, а не отражение, основой которого является движение в сторону истинности и историчности отражаемого. Именно поэтому информация соизмеряется количественно (т. е. в тенденции абсолютно безразлично к содержанию), а идеи (т. е. вообще проявления идеального) не имеют количественного соизмерения как принципиально разнородные по своему происхождению роли и значению. Также идеи представляют из себя сферу свободы, которая порождает себя в деятельности сознательного т. е. исторического и общественного существа. Информация же (вне преобразования таким существом в идеальное, т. е. по своей собственной сути) является сферой действия необходимости в преимущественных формах электрических и оптических отражающих процессов. Никакая процедура обработки информации в информационных машинах потому не может выйти за пределы продолжения, усложнения и усовершенствования этого необходимого отражения. Общественное значение усовершенствования процедур технического отражения в особенности общественных ситуаций огромно, но от этого оно не перестаёт быть сферой действия необходимости.
Алгоритм является выражением абсолютной необходимости, потому так непросты алгоритмы создания хаотической информации - квазислучайных массивов. В работе информационных машин потому невозможен произвол. Они могут порождать случайные явления в той мере, в какой те порождаются необходимостью. Так называемые генераторы случайных чисел являются воплощением случайности, порождённой из необходимости. Понятно, что эта случайность неполноценна, и математически доказано зацикливание «случайных» значений на выходе подобных алгоритмов, но в пределах зацикливания случайность значений вполне достоверна, а качество алгоритма генератора случайных чисел измеряется отдалённостью зацикливания от реальных параметров использования информационной машины. Например, очень хорошим будет признан алгоритм, который зацикливается после нескольких тысяч лет непрерывной генерации «случайных» чисел, создающий очень большое число таких чисел. Генератор случайных чисел используется там, где необходимо создать содержание переменной, не связанное доказательно с иными, близкими по сфере действия переменными. Генераторы случайных чисел обычно создают пароли или бессмысленные массивы данных для испытания программ на возможные ошибки.
С точки зрения своей элементарной формы алгоритм приобрёл в 1960-х годах форму программы. В 1940-х и 1950-х годах алгоритм нередко реализовывался электрическими подключениями нужных блоков, которые осуществляли обычные кабельные монтажники на уровне соединения гнёзд проводами. Позднее были выработаны принципы таких соединений, и в новых конструкциях вычислительных машин управление этими соединениями было поручено специальным ячейкам памяти. Произошло то, что немцы называют разделением программ и данных: содержание памяти было разделено на код отражения некоторой практической сферы и код, описывающий принципы преобразования первого. Первый был назван данными, второй был назван программой. Принципиального отличия между данными и программой нет, это отличие имеет лишь смысловой характер. Существует множество изменяющихся промежуточных форм. Сообразно этому не существует никакого технического различия между трудом программиста и трудом оператора. Это лишь два пустых абстрактных определения, между которыми находится всё разнообразие труда, связанного с использованием информационных машин. Реальный труд в указанной сфере является непрерывным процессом взаимного перехода работы с данными и работы с программами. То, что ранее было работой с данными, превращается в работу с программой и наоборот. Современный текстовый редактор является примером системы алгоритмов, которая превращает данные в программу и наоборот. Например, элементами программы являются курсив и подчёркивание, тогда как сами данные, в роли которых которых выступает текст, теряют смысл без программного элемента. Наоборот, указание на курсив, подчёркивание, рамки и разрядки безотносительно текста также не имеет большого смысла.
Подобно тому как в реализации алгоритма важно приближенное к требованиям практики соответствие электрической и математической реализации элементов алгоритма, так и в рассматриваемой области важна взаимная гармония частей процесса отражения, выражаемых в данных и в программе. Перекос в сторону данных неизбежен на ранних этапах развития информационных машин и характерен для их специального вычислительного применения, для тех стадий, когда информационные машины не образовали новую форму общественной памяти. Это перекос гносеологически полностью аналогичен эмпиризму или онтологизму. Существует и перекос в сторону программ, когда простор для действий операторов, оставляемый программой превращает работу с программой в программирование. Если данная программа по своей практической природе не является реализацией языка программирования, то мы имеем дело с гносеологическим извращением, известным как гносеологизм. В этом случае также происходит перерасход живого труда, но не за счёт отсутствия обобщения типовых операций в программе, а за счёт неверного направления этого обобщения.
Формальной основой программы является то, что переменная называется. В конце 1950-х годов адрес переменной стал заменятся условным названием, имеющим отношение к буквенному коду. Специальная программа (исполнитель) преобразовывала появляющиеся названия в реальные адреса, а автор целевой программы мог не думать об адресах переменных с которыми ему приходится обращаться. Такова суть отличения данных от программ. Генетически программа появляется как данные (обычно - текст) и преобразуется компилятором (программируемой программой) в программу. Так формальная сторона способов обращения с информацией постепенно «проникает внутрь» информационных машин, т. е. формализуется. Этот процесс как гносеологически, так и технологически весьма похож на процесс образования промышленных средств из ручных, ремесленных и мануфактурных.
О программах и базах данных
Первой формой создания программ в собственном смысле слова, отличных от простых указаний на соединение цепей внутри информационной машины была подготовка процедур, выполняющих стандартные функции. Первоначально это были арифметические, позднее иные математические операции, операции над типовыми программами и данными. Это направление развития программ нашло воплощение в практическом процессе, приведшем к формированию понятия операционной системы. Современные операционные системы «выравнивают» различные информационные машины и их системы, обеспечивая единые способы осуществления смыслового информационного процесса, как максимум, и способы взаимодействия разных информационных машин, как минимум.
Почему работа на уровне библиотек операционных систем оказалась не самым эффективным способом обобществления информации, а были введены базы данных? Первой причиной этого было очевидное техническое ограничение - отдельная информационная машина со своими ограниченными операционными возможностями не могла брать на себя отражение значительных практических областей по мере того, как они постепенно лишались глупого и крайне затратного постоянного перевода из бумажно-символьного в электронно-кодовый вид. В настоящий момент техническое развитие сетей объединения информационных машин привело к тому, что все более-менее значимые единожды созданные в электронно-кодовом виде массивы данных едва ли будет где-нибудь проще заново получать из бумажно-символьного вида. Тем не менее, проблема связи отдельных систем информационных машин особенно остро стояла в Европе до середины первого десятилетия XXI века, а рудиментарное преобразование экономически избыточных массивов данных между электронным и печатным видами широко распространено во всех администрациях ЕС, но наиболее полно и успешно вытеснено в современной Эстонии.
В настоящий момент обобществлению информации на уровне библиотек операционных систем уже не препятствует малая связность мест создания и применения данных (поэтому за проект ОГАС в СССР отвечало ... министерство связи). Главным фактором является тут разнообразие выполняемых информационных процессов. Известно, что если наборы программ в операционных системах ориентированы на самые широкие задачи и в таком виде находят широкое применение на клиентских машинах, то способы организации серверных процессов глубоко специфичны и заставляют вспомнить о таком явлении, как разделение труда, которое вызывает у человеческих индивидов односторонне-уродливое развитие.
Взаимное согласование разнообразного применения связанных массивов данных поручается в современных информационных системах промышленного масштаба в основном базам данных и лишь в незначительной мере - файловым системам и иным структурам данных на уровне библиотек операционной системы. Из этого прямо следует, что при всей универсальности программ, управляющих базами данных, сама структура управляемых баз данных тесно связана с конкретной практической областью. Существующая до настоящего времени весьма острая проблема перевода отражения однородных и близких сведений между взаимодействующими базами данных, по всей видимости, не может быть решена не только системой стандартов, но и любым другим способом, не предполагающим непосредственной информационной централизации. Под последней традиционно понимается совокупность действующих правил согласования реализованных на разных информационных машинах структур данных и их содержимого, которые обеспечивают с чисто технической стороны соответствие этого содержимого действительной ситуации. С логической стороны это означает поиск технического режима работы, в котором сумма нескольких отражений тождественна в каждый момент времени суммарному отражению всего, что ему подвергается во взаимодействующих информационных системах.
Среди процессов в сфере мировых средств информационного отражения следует выделить процесс на уровне унифицированных баз данных, аналогичный прошлому процессу на уровне библиотек информационных систем. Его суть заключается в том, что как библиотеки операционных систем показали необходимость наличия некоего иного уровня согласования данных, воплотившегося в базах данных, так и типовые промышленные базы данных, созданные по несогласованным планам при взаимодействии между собой показывают взаимную недостаточность друг друга и необходимость некоего дополнительного уровня согласования отражения. Присмотримся к логической стороне аналогичной унификации в сфере операционных систем. Выделение систем управления базами данных из иных программ произошло на почве типизации и стандартизации функций, связанных с запоминанием, внутренней проверкой и выдачей массивов данных. Эти системы являются по своей форме программами, использующими типовые библиотеки операционных систем, но ориентированные не на конкретный процесс преобразования информации, а на общественное значение, на согласование накапливаемых массивов данных в контексте коллективной работы с ними. Таким образом, не выходя за пределы программ, использующих библиотеки операционной системы, системы управления баз данных образуют принципиально новый уровень как с технической точки зрения типовых операций, так и с общественной точки зрения возможности согласования отражаемого в ходе коллективной работы.
Можно предположить, что выделение нового технического уровня, отражающего коллективную работу на множестве баз данных из разных информационных систем, приведёт к выделению специфических баз данных, которые, будучи технически реализованы как базы данных, по своему общественному значению будут выходить за пределы баз данных, подобно тому как система управления базами данных, будучи программой для операционной системы, превосходит по своему общественному значению любые особенные программы. На уровне выше систем управления базами данных существенным ограничением является то, что в настоящий момент на этом уровне проходят границы, обусловленные формой собственности, что резко затрудняет стандартизацию не только систематических, но и нерегулярных взаимодействий между базами данных разных организаций. Здесь так называемое техническое и математическое ограничение оказывается ограничением человеческих потребностей со стороны формы собственности. Для устранения этого ограничения должны, следовательно, применяться не кибернетические, а политические средства. Но само кибернетическое сообщество должно ко времени образования новых форм собственности и устранения старых быть готово к тому, что эти ограничения на универсализацию о объединение баз данных принципиально будут сметены. Это значит, что всё проектирование баз данных, идущее до сих пор от местных нужд и потребностей, будет повёрнуто с ног на голову и идти с тех пор от общественного целого - от потребностей свободного развития каждого, предполагающих единообразный учёт всех общественных возможностей, запасов и пр.
Автоматизація та її вища форма - кібернетизація... (стаття "Соціологічні питання кібернетики" , стор. 452, Енциклопедія кібернетики, т. 2.) ↩︎
Выдающийся немецкий инженер, кибернетики и информатик, по политическому самоопределению социалист. В силу слабого знакомства с диалектической логикой не смог выдвинуть реалистический план экономических нетоварных расчётов. ↩︎
Циркулят таких машин назван как неперервна, довільна інформація (стаття "Кібернетика" , стор. 475, Енциклопедія кібернетики, т. 1.) ↩︎